Осенью 1923 года Александрович вместе с Чаротом, прославившимся своей поэмой «Босые на пепелище», и ещё несколькими молодыми поэтами создают первое в республике литературное объединение «Маладняк», которое вскоре обретает неимоверную популярность во всей Беларуси. Номинальным главой «Маладняка» считался Михась Чарот, но фактически все литературно-организационные дела находились в руках инициативного и энергичного Андрея Александровича.
В 1924 году выходит первый поэтический сборник Андрея Александровича (в соавторстве с Анатолем Вольным) «Комсомольская нота». Однако поэтическую репутацию и политическую «весомость» принесла Александровичу вторая его книжка «По белорусской мостовой» (1925). По утверждению критики, вместе с ней в сугубо деревенскую белорусскую поэзию вошло живое дыхание города с его «затаённым пролетарским началом». После этой книжки об Андрее Александровиче заговорили как о молодом пролетарском поэте, подающем самые большие надежды.
В 1925 году Александрович оканчивает Минский педагогический техникум и поступает в Белорусский государственный университет на литературно-лингвистическое отделение педагогического факультета, продолжая всё это время сотрудничать в газетах и журналах. В 1925-м он редактор журнала «Молодой пахарь», потом – климовической окружной газеты «Наш работник», через год – заместитель редактора газеты «Красная Полотчина». Много пишет и много печатается. Тематически и эмоционально его стихи отражали время, были его эхом. Они призывали комсомольцев и всю молодёжь страны к героическому труду, к борьбе за лучшее будущее человека труда. Его называли белорусским Безыменским и подначивали в эпиграммах:
У Александровича Андрея
Одна голая идея…
Метко и точно характеризовал его творчество колючий Владимир Хадыка: «Эх, Андрюша, Вырвиглаз. Налетай, рабочий класс…»
Официальная пресса отзывалась о произведениях Александровича только положительно. Особенных похвал заслужила вышедшая в 1930 году его поэма «Тени на солнце». Отдельные критики даже называли её гениальной, особенно подчёркивая её «классовую заострённость и бдительность».
1930 год прокатился по Беларуси первой репрессивной волной, изрядно «проредившей» ряды немногочисленной национальной интеллигенции.
Чтобы вести белорусскую литературу по «единственно правильному» пути, необходимы были новые энергичные и молодые кадры. Одним из таких кадров и стал Андрей Александрович. К тому времени он уже окончил университет, издал восемь громкоголосых, «бурепенных» поэтических сборников, а литературной популярностью затмевал не только «cтаросветского» Янку Купалу, но и самого лидера «маладняковской» когорты Михася Чарота. Оставалось только утвердить его творческий приоритет официально. Для этого в 1931 году был придуман и широко отмечен своеобразный литературный юбилей – десять лет литературной деятельности Андрея Александровича: с торжественным заседанием в зале, плакатами, цитатами, стихами и словоизлияниями в честь двадцатипятилетнего юбиляра.
Надо сказать, что через год, в 1932 году, пятидесятилетние юбилеи Янки Купалы и Якуба Коласа прошли гораздо скромнее и незаметнее.
В 1934 году Александрович – участник Первого Всесоюзного съезда писателей. В 1936 году он делегат VIII Чрезвычайного съезда Советов СССР, где входит в комиссии по редактированию текста Конституции СССР. В Беларуси он с 1934 года бессменный заместитель председателя правления СП БССР, а также директор Института языка АН БССР, член ЦИК БССР, кандидат в члены ЦК КП/б/Б.
Однако ни высокие официальные должности, ни звания, ни творческие и общественные заслуги не спасли его от ареста. Новая кровавая волна, прокатившаяся по Беларуси в 1937–1938 годах, не щадила ни замаскировавшихся «нацдемовцев», ни правоверных «песняров» революции.
Андрей Александрович, арестованный в 1938 году, был приговорён к пятнадцати годам исправительно-трудовых лагерей и отправился за полярный круг строить Норильский металлургический комбинат. После сокращения срока наказания до восьми лет Александрович выходит в 1947 году на свободу и возвращается в Минск. Чувствуя на себе клеймо «cталинского правосудия», он тихо трудился сначала в многотиражке Минского тракторного завода, потом бригадиром треста Белтракторстроя на строительстве МТЗ. Но в 1949-м власти вспомнили о нём, и он опять оказывается в ссылке, на этот раз в Красноярском крае, где ещё шесть лет постигает, по его словам, технологию заготовки, трелёвки и раскряжовки сосен и лиственниц.
Окончательно Андрей Александрович возвращается в Минск только в 1955 году. После почти двадцатипятилетнего молчания стихи его снова появляются в печати, выходят отдельными книгами…
Умер Андрей Александрович в январе 1963 года и похоронен в Минске на Восточном кладбище.
Иван БУРСОВ
Андрей АЛЕКСАНДРОВИЧ
Когда мне…
Когда мне очень тяжко станет,
Когда я мрачен и угрюм,
Никто участливо не глянет
В родник моих тоскливых дум.
Никто меня душевным словом
По-дружески не ободрит
И не поможет снять оковы
Печали, боли и обид.
Мне тяжело, к чему таиться!
Вернусь ли я к любимым вновь?
Иль сердце перестанет биться
В пустыне мрака и снегов?
Но я не плачу безутешно
И не клоню к земле главу.
Со светлою в душе надеждой
Во мраке Севера живу.
Победа
Я жил в тайге не год, не два.
Там ледяные ветры дули,
Там телеграфные тонули
В заносах снежных провода.
Казалось, что от этих вьюг,
Подуй они ещё немного,
И кончится твоя дорога –
От стужи перехватит дух…
Палатки плохо грели нас,
Как и казённые бушлаты.
После метели нам лопаты
Прокладывали к свету лаз.
Стоял мороз. Мы, как кроты,
В снегу, в земле промёрзшей роясь,
Упрямо день за днём боролись
С дыханьем вечной мерзлоты.
Не кончился ещё и год,
А мы свой первый рудный камень,
Добытый в недрах тундры
нами,
Уже грузили в самолёт.
Сосна
1
В бору не одна
Стояла сосна,
В зимнем инее,
Как в серебре.
Но сегодня она
Чёрной тенью легла
В снег ничком
На фабричном дворе.
Зазвенела пила,
Застонала сосна;
Засверкали опилки,
Как слёзы.
Не одна, как струна,
Возвышалась сосна,
С нею сёстры –
Высокие сосны.
Она с ними вместе
Зимою шумела
И смело
Метели встречала.
А летом
На сонных ветвях
Неумело
Зелёные сны колыхала.
И птицы ей пели в бору
Поутру,
На гуслях играли
Зелёных.
Теперь вот
Лежит на зелёных ветвях,
Уткнувшись в них,
Словно в ладони.
2
Твой, сосна, настал черёд –
Дни суровые.
Бревно к брёвнышку, и вот –
Хата новая.
Хватит горе мыкать нам,
Жить-сутулиться.
Будет где стоять домам,
Новым улицам.
Встать пора нам в полный рост,
Мы не сонные,
Мы проложим к счастью мост,
К далям солнечным.
Твой, сосна, настал черёд –
Дни суровые.
Бревно к брёвнышку, и вот –
Хата новая.
3
Работа до пота нам
радость приносит,
Мужество наше
подвига просит!
В нашем пути
нас ничто не обрушит.
И хочешь не хочешь,
А песню рабочих,
Песню рабочих –
Слушай:
Ну-ка, дружно!
Ну-ка, вместе!
Ну-ка, все!
Под песню!
Вместе!
Всё послушно –
Если дружно!
Нужно – дружно!
Не иначе!..
Засияет