Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я напомнил ему о том человеке, и у него появились слезы. Это человек, о котором я бы хотел сегодня поговорить.
Пагал Баба был одним из тех замечательных людей, о которых я собираюсь рассказать. Он был такой же, как и Магга Баба. Он был известен под именем Пагал Бабы; пагал означает «сумасшедший». Он появлялся как ветер, всегда неожиданно, и исчезал так же неожиданно, как и появлялся.
Не я открыл его, он открыл меня. Я просто плавал в реке, он посмотрел на меня, я посмотрел на него, и он просто прыгнул в реку и мы начали плавать вместе. Я не знаю, сколько мы плавали, но не я сказал «хватит». Он уже был известным святым. Я видел его раньше, но не так близко. На собрании во время духовных песнопений, воспевающих бога, я видел его, и у меня было по отношению к нему определенное чувство, но я держал это в себе. Я даже не упоминал об этом. Существуют вещи, которые лучше держать в сердце, там они быстрее растут. Это хорошая почва.
В то время он был стариком, мне было не больше двенадцати лет. Естественно, что он сказал: «Давай остановимся. Я чувствую себя усталым».
Да, так меня знали в городке. Кто еще плавает шесть часов каждое утро с четырех до десяти? Когда все спали, крепко спали, я уже был на реке. А когда все уходили на работу, я вес еще был на реке. Конечно, в десять часов угра, каждый день приходила моя бабушка, и тогда мне приходилось вылезать из воды, потому что было время идти в школу. Но сразу после школы я снова был на реке.
Когда я впервые встретился с Сиддхартой, романом Германа Гессе, я не мог поверить, что это было написано про реку, которую я так хорошо знал. И я прекрасно знал, что Гессе всего лишь фантазировал — прекрасное воображение потому что он умер, не став буддой. Он был способен создать Сиддхарту, но не смог стать Сиддхартой. Но когда я встретил его описание реки и настроений, перемен, чувств реки, я был ошеломлен. Я был впечатлен описанием реки больше, чем чем-то еще. Я не могу сказать, как долго я любил эту реку - кажется, что я родился в ее водах.
В деревне моей Нани я постоянно был или па озере, или на реке. Река была немного далековато, возможно, на расстоянии двух миль, поэтому я чаше выбирал озеро. По иногда я ходил на реку, потому что качество реки и озера совершенно разные. Озеро в определенном смысле мертвое, закрытое, не текучее, устойчивое. Вот смысл смерти — она не динамична.
Река всегда в движении, спешит к какой-то неизвестной цели, возможно, совершенно но зная, что это за цель, но она достигает, зная или не зная она достигает цели. Озеро никогда не движется. Оно остается там, где оно есть, спящее, просто умирающее, умирающее каждый день; воскрешения не существует. Но река, какой бы маленькой она ни была, так же велика, как и океан, потому что рано или поздно она становится океаном.
Я всегда любил чувствовать течение: просто движение, это постоянное движение… живость. Поэтому, даже хотя река была в двух милях, я приходил к ней иногда, только чтобы ощутить вкус.
Но в городке моего отца река была очень близко. Она находилась в двух минутах ходьбы от дома моей Нани. Стоя на крыше дома, вы могли увидеть се, она была там со всей ее красотой и приглашением… которому нельзя было сопротивляться.
Я часто убегал из школы на реку. Да, па мгновение я останавливался, чтобы бросить книги в доме Нани. Она уговаривала меня выпить хотя бы чашку чая, говоря: «Не спеши так. Река никуда не уйдет, это не поезд». Вот в точности, что она говорила снова и снова: «Помни, это не поезд. Ты не можешь упустить ее. Поэтому, пожалуйста, выпей свою чашку чая, а потом иди. И не бросай так свои книги».
Я ничего не говорил, потому что это означало бы еще большую задержку. Она всегда была поражена, говоря: «В любое другое время ты готов спорить. По когда ты идешь на реку, даже если я что-нибудь скажу — ерунда ли это, нелогично, абсурдно — ты просто слушаешься, как будто ты всегда послушный ребенок Что происходит с тобой, когда ты идешь на реку?»
Я сказал: «Нани, ты знаешь меня. Ты прекрасно знаешь, что я не хочу терять времени. Река зовет. Я могу даже услышать звук ее волн, когда пью свой чай».
Много раз я обжигал свои губы, когда пил слишком горячий чай. Но я спешил, а чашку надо было опустошить. Я был с Нани, и она не позволяла мне идти, пока я не выпью чай.
Она не была похожа на Гудию. Гудия в этом смысле особенная; она всегда говорит мне: «Подождите. Чай горячий». Возможно, это моя старая привычка. Я снова берусь за чашку с чаем, и она говорит: «Подождите! Он слишком горячий!» Я знаю, что она нрава, поэтому я жду, пока она перестанет возражать, тогда я пью чай. Возможно, старая привычка выпить чай и поспешить на реку до сих пор осталась.
Хотя моя бабушка знала, что я хотел добежать до воды как можно скорее, она пыталась убедить меня немного поесть то или это. Я говорил ей: «Просто отдай все мне. Я положу это в карманы и съем по дороге». Мне всегда нравились орехи кешью, особенно соленые, и на протяжении нескольких лет мои карманы были полны ими. Все мои карманы — это два кармана в штанах — я имею в виду шорты, потому что я никогда не любил длинные брюки, возможно, потому что их носили все мои учителя, а я ненавидел учителей, и тогда возникала определенная ассоциация. Поэтому я носил только шорты.
В Индии носить шорты намного лучше, с точки зрения климата, чем длинные брюки. Оба кармана моих шорт были наполнены орехами. И вы будете удивлены только из-за этих орехов я просил портного пришивать два кармана к моим рубашкам. У меня было всегда два кармана. Я никогда не понимал причины, почему на рубашку пришивали только один карман. Почему в брюках не один карман? Или только один карман в шортах? Почему один карман был только на рубашках? Причина не очевидна, но я ее знаю. Единственный карман на рубашке находится с левой стороны, так, чтобы правая рука доставала что-то оттуда и клала что-то туда, и, естественно, для бедной левой руки карман не нужен. Что бы бедный человек делал с карманом?
Левая рука — это одна из подавленных частей человеческого тела. Если вы постараетесь, вы поймете, что я говорю. Вы можете делать все левой рукой, что вы можете делать правой, даже писать и, возможно, лучше. После тридцати или сорока лет привычки вначале вам покажется трудным делать все левой рукой, потому что на левую руку не обращали внимания и держали в неведении.
Левая рука действительно самая необходимая часть вашего тела, потому что она представляет правое полушарие вашего мозга. Ваша левая рука соединена с правым полушарием, а правая рука — с левым полушарием, крест накрест. Правое на самом деле левое, а левое на самом деле правое.
Игнорировать левую руку означает игнорировать правое полушарие вашего мозга — а правое полушарие содержит все ценное, все алмазы, сапфиры и рубины… все, что имеет ценность — все радуги и цветы, и звезды. Правое полушарие мозга содержит интуицию, инстинкты; короче говоря, она содержит женские качества. Правая рука — это мужчина-шовинист.
Вы будете удивлены, узнав, что когда я начал писать, я начал писать левой рукой. Конечно, все были против меня, снова, за исключением моей Нани. Она была единственной, кто сказал: «Если он хочет писать левой рукой, что же в этом плохого?» Она продолжила: «Вопрос в письме. Почему вас так беспокоит рука, которой он это делает? Он может держать ручку в левой руке, а вы можете держать ручку в правой руке. В чем проблема?»
Но никто не позволил мне писать левой рукой, а она не могла быть везде со мной. В школе, каждый учитель и каждый ученик были против того, чтобы я писал левой рукой: правая это верно, а левая это неверно. Почему левую часть тела надо отвергать и держать в заключении? А вы знаете, что десять процентов людей хотели бы писать левой рукой; на самом деле, они начали так писать, но их остановили.
Это одно из старейших бедствий, которые происходили с человеком, что половина его существа даже не доступна ему. Мы создали странный тип человека! Это подобно воловьей повозке с одним колесом: второе колесо есть, но оно невидимо, оно используется, но только скрыто. Это ужасно- Я сопротивлялся с самого начала.
Я спросил учителя и директора: «Приведите мне причину, почему я должен писать правой рукой».
Они только пожимали плечами. Тогда я сказал: «Ваше пожатие не поможет; вы должны ответить мне. Вы не принимаете мой ответ, когда я пожимаю плечами, тогда почему я должен принимать ваш? Пожалуйста, объясните четко».
Меня вызвали на школьный совет, потому что учителя не могли понять меня или дать мне объяснения. То, что я говорил, было понятно: «Что плохого в писании левой рукой? А если я напишу верный ответ левой рукой, может ли он оказаться неверным, просто потому что он был написан левой рукой?»
Они говорили: «Ты сумасшедший и сведешь с ума всех остальных. Лучше, чтобы ты пошел на школьный совет».
Совет был муниципальным комитетом, который управлял всеми школами. В городе было четыре начальных школы и две средних школы, одна для девочек, другая для мальчиков. Что за город, в котором и мальчики, и девочки совершенно разделены. Именно этот совет принимал решения почти обо всем, поэтому, естественно, меня послали туда.