Колтрейн потерял сознание.
Они провели в больнице больше трех часов. Колтрейн в который раз убедился — все, что ни делается, все к лучшему. Пускай он выставил себя круглым дураком, зато Джилли теперь пребывала в нетипичном для нее радостном настроении. Наверное, она получала удовольствие, наблюдая за тем, как мужчина проявляет слабость. А может, ее смешила ситуация, в которую они попали. Он не знал ответа на этот вопрос, и честно говоря, ему было все равно.
— Дня два или три постарайтесь не ходить, мисс Мейер, — говорила ей напоследок медсестра. — Порезы неглубокие, но они быстрей заживут, если позволить ногам отдохнуть. Раны на спине сильно кровоточили, но к счастью, они неопасны. Вот вам болеутоляющее лекарство. После него вас будет клонить в сон, но это обычное явление.
Услышав упоминание о крови, Колтрейн внутренне содрогнулся, но вида не подал. Ну вот, снова эта кровь, подумал он. Он не переносил вида крови.
— Что касается вас, мистер Колтрейн, то после того, как приедете домой, сразу ложитесь в постель. Вам наложили семь швов на руку и, кроме того, у вас большая шишка на голове. Вы ударились, когда потеряли сознание в приемном покое, — объяснила она Колтрейну, словно тот ничего об этом не знал. — Признаков сотрясения нет, но кто-нибудь должен за вами присматривать. Лучше убедиться, что ничего серьезного с вами не случилось. Правда, ударились вы несильно, но лишняя осторожность не повредит.
Ему показалось, что Джилли давится от смеха.
— Ничего со мной не случится, — буркнул он.
— Просто уделите друг дружке немного внимания. И в будущем постарайтесь не заниматься сексом на столах со стеклянной крышкой.
— А мы не… — задохнулась от возмущения Джилли, но Колтрейн молча отобрал у медсестры кресло-каталку и вывез Джилли за дверь.
Машина стояла там, где ее оставили. На ветровом стекле красовался штрафной талон за парковку в неположенном месте, зато машина была в целости и сохранности. Колтрейн вздохнул с облегчением и нажал на стопор кресла-каталки.
— Оставайся здесь, пока я открою машину.
— Что ты сказал медсестре?
— Здесь тебе не монастырь, а Лос-Анджелес, милая, — напомнил ей Колтрейн. — Мне нужно было найти какое-то правдоподобное объяснение. Что я должен был сказать? Что призраки испугали твою собаку?
— А это правда? — тихо спросила она. Колтрейн посмотрел на Джилли в кресле-каталке. Она была не в таком уж плохом состоянии, как он думал вначале. Ей не пришлось накладывать швов на раны. Правда, у нее сильно болели стопы, но достаточно было удалить из них крохотные осколки стекла, промыть и продезинфицировать порезы.
— Понятия не имею, — признался он. — Все, что я знаю, это то, что мне нужно отвезти тебя домой и уложить в постель.
— Можешь на это не рассчитывать.
— И опять ты со мной споришь! Милая моя, я говорю исключительно об отдыхе, прописанном тебе врачом, а не о сексе.
Как всегда, он ей лгал. Ему не терпелось уложить ее на большую кровать в форме лебедя, раздеть и воплотить в жизнь все те фантазии, которые пришли ему в голову за последних три дня. Однако он не хотел, чтобы Джилли раньше времени узнала о его намерениях, ему хотелось застать ее врасплох.
Джилли не понравилось, когда Колтрейн взял ее на руки и усадил на переднее сидение корвета, но разве у нее был выбор? Единственное, что она могла сделать, так это застыть, как статуя, максимально усложнив ему задачу, но Колтрейн не стал с ней спорить. Ему не терпелось поскорей вернуться домой, хотя он не знал, что их там ожидает. Возможно, Дин и Джексон до сих пор прочесывали местность? А может быть, мнимые призраки, наконец-то, покинули дом всем на радость? К сожалению, ни он, ни Джилли не верили в существование потустороннего мира.
А вот Рэйчел-Энн верила. Настолько сильно, что испугалась и сбежала. И хорошо сделала. Колтрейн уже готовился вцепиться Джексону в глотку. Испуганная Рэйчел-Энн застыла на месте, как изваяние, в то время, как собственный отец гладил ее по колену. Колтрейн тоже застыл на месте. Но он окаменел от изумления, не в силах поверить своим глазам.
Должно быть, случилось землетрясение. Один из тех редких, слабых толчков, к которым еще не привык Колтрейн, хотя он прожил в Калифорнии уже три года. А может, это Руфус застрял под проклятым стеклянным столиком и просто пытался оттуда выбраться?
А может быть, в La Casa de Sombras на самом деле жили призраки? Но его матери среди них не было. Колтрейн знал это наверняка.
Улицы Лос-Анджелеса никогда не пустовали, но в два часа ночи движение на них малость поутихло. Колтрейн ехал неспеша, радуясь возможности управлять чудо-корветом. Внезапно раздался тихий голос Джилли.
— В этом нет ничего плохого… — она замолчала.
— Ничего плохого в чем? — спросил Колтрейн, хотя догадывался, о чем хотела спросить Джилли. Он лишь не знал, что должен ответить на этот вопрос.
— Если между людьми нет кровной связи, — закончила Джилли. — Тогда нет ничего плохого в том, что они спят друг с другом, верно?
Он мог бы ответить шуткой, даже подпустить шпильку на ее счет, но у него не было на то никакого желания. Зато ему до смерти хотелось поскорей добраться до La Casa, уложить ее в постель и заняться сексом до потери пульса. Нет, ему было не до шуток.
— Ты говоришь о своем отце и Рэйчел-Энн? — спросил он в лоб, не собираясь ходить вокруг да около.
— Неужели это так заметно? — спросила она дрожащим голосом. — Раньше мне это даже в голову не приходило. Я хочу сказать, отец всегда буквально трясся над Рэйчел-Энн. Но мы все не отставали от него. Она ведь нуждается в особом подходе — Рэйчел-Энн эмоционально очень нестабильна. Но мне всегда казалось, что это искреннее, глубокое, отеческое чувство… И мне все равно — я понимаю, что это ненормально, но я, действительно, его ненавижу. Не за то, что он сделал со мной, а за то, как он поступил с другими людьми. И еще за то, что он такой, какой есть. Но поскольку он удочерил Рэйчел-Энн, значит, это не извращение, никакого кровосмешения нет… Хотя все это очень противно. А может, я все это выдумала? Может быть, во мне говорит обычная ревность? Может быть, я…
— Успокойся, Джилли, — мягко сказал он. Ему очень хотелось взять ее руку, подержать в своей, чтобы хоть немного утешить, но он не мог вести машину левой рукой. — Ты ничего не выдумала. И даже если это не извращение, все равно это неправильно. Так не должно быть. У Рэйчел-Энн нет другого отца, и она знает, что это чувство нездоровое. Думаю, что Джексон тоже об этом прекрасно знает, да только ему на все наплевать.
— О, Боже! — вздохнула Джилли.
— Он больше ее не получит, Джилли. Клянусь, что он до нее пальцем не дотронется!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});