так молода и беззаботна.
Ненадолго оторвавшись от своей новоиспеченной жены, Дима в какой-то момент подсел ко мне.
– Елена Сергеевна, я хочу вам сказать. Я давно хотел, но не решался.
– Да, Дима, я тебя слушаю.
– Я подал документы на прохождение квалификационного экзамена. Я решил стать судей, Елена Сергеевна. Вы так многому меня научили, что я решил, что готов работать сам.
– Конечно, готов, Дима. В этом даже не может быть сомнений.
– Но это же означает, что вам придется искать нового помощника. Правда, может так случиться, что экзамен я завалю…
– Не может. Экзамен вы сдадите, я в этом уверена. А помощника искать придется, что ж поделать. Такова жизнь. В ней все течет, все меняется. И мы, к сожалению, часто теряем дорогих людей. Гораздо чаще, чем находим.
На следующий день после свадьбы состоялось заседание суда по иску жильцов комплекса «Мой РАЙ-ОН», которые просили признать действующий устав товарищества собственников жилья несоответствующим российскому законодательству, на этом основании требовали его отмены и регистрации нового устава, который был разработан жильцами вместе с адвокатом Мариной Раковой.
В судебном заседании участвовали председатель Таганского районного суда Анатолий Эммануилович Плевакин, секретарь Ольга Лифанова, представители истцов Варвара Карпенко, Клара Семенова, Олег Доброходько и Игорь Селиванов, их адвокат Марина Ракова, ответчики в лице председателя и заместителя председателя правления Аркадия и Ванадия Клюшкиных и их адвокат Александр Подосенков. Прокурор в подобных заседаниях не участвует, так что он в зале отсутствовал, зато зевак набилось достаточно, поскольку заседание было открытым. Самое забавное состояло в том, что на этот день наш мудрейший шеф предоставил мне отгул за когда-то совершенную переработку, что позволило мне, нацепив темные очки и шляпку, занять стратегическую позицию на галерке набитого битком зала и видеть во всей красе мастер-класс нашего замечательного председателя суда. А людей действительно набилось порядком.
Так, поддержать жителей пришли Натка и Таганцев, отпросившийся ради такого дела с работы, а также Сашка, почему-то демонстративно не смотрящая на отчаянно ищущего ее взгляд Ванадия Клюшкина. В этом крылась какая-то тайна, и я решила, что позже обязательно ее разгадаю.
На лице Подосенкова в начале заседания читались уверенность и бравада, однако, когда Марина Ракова начала излагать свои аргументы, ее коллега Подосенков как-то подувял, видимо, почуяв, что ветер дует совсем не в сторону его парусов. Спустя два часа все было закончено. Председательствующий в процессе Анатолий Эммануилович, словно древнеримский патриций или сенатор, торжественно и громко огласил решение об отмене незаконного устава, обязав ТСЖ провести общее собрание по регистрации нового, в соответствии с действующим законодательством. Голосовать, по новому документу, могли лишь владельцы жилых площадей.
Когда он наконец огласил все решение суда, в зале воцарилась тишина, тут же взорванная аплодисментами жильцов и группы их поддержки. А я стала свидетелем еще одной забавной, но вполне исторической сцены, изменившей судьбу членов моей семьи.
– Мы общее собрание назавтра созываем, – говорила, блестя глазами, Варвара Ивановна Карпенко. – Наша инициативная группа уже всех жильцов обошла, все придут. Очное собрание проводить будем. Сначала новый устав зарегистрируем, а потом в его рамках примем решение, что владельцы нежилых площадей, во‐первых, должны подчиняться решениям общих собраний, а во‐вторых, нести расходы по содержанию общего имущества наравне с жильцами. Ну, и в‐третьих, намерены правление переизбрать. Чтобы два брата-акробата нами больше не командовали. Кстати, Костя, а вы не согласитесь его возглавить? Вы так нам помогли со всеми расчетами разобраться, что лучше вас никто не справится.
– Я? – поразился Таганцев.
– Да-да, вы. А мы вам помогать станем.
– Конечно, станем, – поддержала ее Клара Захаровна.
– Но я не могу, – улыбнулся Костя.
– Можете-можете. Мы знаем, что вы от Занозина и компании пострадали, так вот теперь и будете им всем указывать, что ему можно в наших домах делать, а что нельзя. Вы не думайте, мы мстить не собираемся, но пусть теперь они под нашу дудку танцуют. Хоть вы и переехали из нашего дома, но это неважно. Клюшкины тоже в нашем доме не живут. У-у-у, оглоеды.
И она погрозила сухоньким кулаком в сторону выходящего из зала заседания Аркадия Клюшкина. Лицо у того было ошарашенное. Видно было, что проигрыш никак не входил в его планы. Его брат Ванадий и вовсе походил на побитую собаку. Краем глаза я видела, как он подошел к моей дочери.
– Саша, нам надо поговорить.
– Не о чем, – звонко ответила она и, помахав мне рукой, вышла из зала.
Клюшкин с горечью смотрел ей вслед.
– Я очень ценю ваше доверие, но правление ТСЖ возглавить не могу, – сказал Костя жильцам. – Я же в полиции работаю, нам запрещено совмещать службу с любыми видами коммерческой деятельности. А ТСЖ все-таки огромными деньгами управляет. Я не для того из одной проверки вышел, чтобы тут же под другую попасть. Но у меня есть к вам другое предложение.
– Какое? – заинтересовались дамочки.
– Выбрать председателем правления мою жену Наталью. Это она затеяла всю эту историю, так что, сами знаете, энергии ей не занимать, а я ей обязательно помогу.
– Что-о? – повысила голос Натка. – Костя, ты что? Ты сам понимаешь, что говоришь? Я же это все не умею.
– Научишься, – ответил Костя уверенно. – Тебе давно пора работу поменять. Вот и поменяешь. И ездить удобно. По МСД всего-то сорок минут.
– Точно. Мы согласны, – заверила Варвара Ивановна. – Клара, Олег, Игорь, вы как?
– И мы согласны, – заверили все остальные.
Натка растерянно улыбалась, но по ее лицу я видела, что поступившее предложение ей очень нравится. Мне оно, несмотря на неожиданность, импонировало тоже. Энергию моей младшей сестры давно нужно было направить в конструктивное русло.
Счастливые жильцы и члены моей семьи разъехались по домам, оставив меня одну. Это заседание у меня было сегодня в графике дел последним. Дима отправился в послесвадебный отпуск. Медовый месяц они с Женей проводили на Алтае. Выйдя из зала, я решила посвятить оставшееся время своего неожиданного отгула и весь сегодняшний вечер себе, а не делам.
Приехав домой, я вдруг почувствовала, что на глаза набегают слезы. В квартире я была совершенно одна. В бывшей Сашкиной комнате громоздились так и не разобранные до конца со дня переезда коробки. Не было у меня на них ни времени, ни сил. Через месяц я должна снова идти в отпуск, который совершенно не знала, где и как проводить.
Я вообще не очень понимала, что мне делать. Срок моей незапланированной беременности, о которой по-прежнему никто не знал, по моим расчетам, составлял уже шестнадцать недель. Живот уже был достаточно заметен,