— О Боже! — в отчаянии застонала она. — Уилл мертв! Слезы жгли ей глаза.
— Да, твой мужчина мертв, — тихо сказала индианка. — Я положила его в яму в земле, как это принято у вашего народа.
Рейчел заплакала в голос; рыдания сотрясали ее тело. Все случилось так неожиданно, что она никак не могла поверить в это. За несколько мгновений ее жизнь оказалась разбита. Рейчел снова упала на подушку и, не переставая плакать, зарылась в нее лицом. Зачем? Зачем кто-то так безжалостно убил Уилла? Бедный Уилл, и его грандиозные планы! Она вспомнила их последний разговор и мелькнувший у нее лучик надежды на их счастливую совместную жизнь. Теперь все кончено. У нее ничего не осталось.
Ее громкие всхлипывания потревожили ребенка, и он громко закричал. Новое открытие молнией пронзило Рейчел. Это ее ребенок!
В этом не было сомнений. Она осторожно коснулась своего когда-то большого, а теперь плоского и вялого живота. Неужели она могла родить ребенка и даже не помнить этого?
Она села, не обращая внимания на приступ головокружения, и протянула к младенцу руки:
— Мой ребенок, это мой ребенок!
— Да, это твой ребенок. — Улыбающаяся Резвая Лань встала, подошла к Рейчел и опустила младенца в протянутые руки молодой женщины.
Рейчел сразу увидела, что это мальчик. Сын, которого Уилл так сильно хотел.
Она склонила голову и поцеловала ребенка в лоб.
— Привет, маленький Уилл.
Рейчел переполняло какое-то трепетное чувство, и лежащий у нее на руках младенец немного ослабил ее горе. Сердце все еще болело по Уиллу, но она уже начала осознавать свою ответственность за эту новую крохотную жизнь.
— Я нашла тебя как раз в тот момент, когда ты рожала, — сказала Резвая Лань. — Он красивый и сильный мальчик, но ему нужно материнское молоко.
— Когда он родился. Резвая Лань? Сколько я пролежала без сознания?
— Сегодня третий день, — печально сказала индианка — Три дня? — удивленно переспросила Рейчел. Она осторожно коснулась пальцами затылка, нащупав шишку и небольшую корку запекшейся крови. — Кажется, я должна благодарить Бога, что меня не убили вместе с Уиллом. Не сомневаюсь, что эти двое посчитали меня мертвой.
— У тебя нет молока, — сказала Резвая Лань и коснулась груди Рейчел. — Я много раз подносила к тебе ребенка, но молоко не прибывает.
— Может, это потому, что я была без сознания. — Рейчел расстегнула лиф ночной рубашки и высвободила правую грудь, которая выглядела бледной и набухшей, а затем поднесла маленького Уилла к соску. Он принялся жадно сосать, и ее охватило странное чувство — неодолимый прилив любви к этому ребенку, ее ребенку.
Резвая Лань наклонилась над ней.
— Молоко прибывает! — радостно воскликнула она.
Вскоре маленький Уилл, сытый и довольный, безмятежно посапывал на кровати, и Рейчел с помощью Резвой Лани села на постели. Она была слаба, но сильно проголодалась и поэтому с жадностью, не уступавшей жадности младенца, набросилась на густой суп, который ей принесла индианка.
Немного утолив голод, она взглянула на Резвую Лань. Не приходилось сомневаться, что девушка спасла ей жизнь. Если бы Рейчел осталась одна, то умерли бы и она сама, и ребенок.
Но кто такая Резвая Лань, и почему она так вовремя оказалась здесь?
— Кто ты? — спросила Рейчел.
— Я Резвая Лань, — ответила девушка.
— Это ты мне уже говорила. Но откуда ты? Как ты нашла меня?
Лицо Резвой Лани стало замкнутым, глаза затуманились печалью.
— Я Резвая Лань, дочь Предназначенного-для-Лошадей. Я пришла с ручья Розбад, который находится на севере, за много солнц пути от этого места.
— Ты дочь Предназначенного-для-Лошадей? Индейского вождя, который объявил войну белому человеку?
— Да.
— Но на него объявлен розыск. Здесь все ищут его.
— Больше не ищут, — просто сказала Резвая Лань. — Мой отец мертв.
— Мертв? Когда это случилось? Я ничего не слышала о его смерти.
— Три дня назад, — сказала Резвая Лань. — Я пряталась в овраге и видела, как бледнолицые застрелили его, а потом я убежала. Когда я пришла сюда, чтобы попросить еды, то нашла тебя и твоего мужчину.
Рейчел протянула руку и ласково погладила индианку по плечу.
— Мне очень жаль. Резвая Лань! Поверь мне. Я была занята собой и думала о своих бедах, а ты, оказывается, сама пережила такую же ужасную трагедию. Ты бежала, спасая свою жизнь, но все же остановилась, чтобы помочь мне и моему ребенку. Ты очень славная и мужественная женщина. Я знаю, что тебе нелегко было помогать белой женщине и белому ребенку — Ребенок не может быть белым или красным, — с достоинством возразила Резвая Лань. — Ребенок — это просто ребенок.
— Мне бы очень хотелось. Резвая Лань, чтобы люди в нашем правительстве обладали твоим чувством сострадания… и твоей мудростью. — Рейчел доела суп, потом встала, с облегчением отметив, что головокружение прошло. — Где похоронен Уилл?
— Увидишь, — сказала Резвая Лань. — Я отметила это место крестом вашего Великого Духа, Иисуса.
— Спасибо, — поблагодарила Рейчел. — Когда я немного окрепну, то схожу туда.
— Его дух будет рад тебе, — сказала Резвая Лань.
К полудню следующего дня Рейчел почувствовала в себе достаточно сил, чтобы встать с кровати и одеться. Она быстро устала, но, отдохнув немного, снова могла встать. Ее переполняла решимость пойти на могилу Уилла — знала, что, не сделав этого, не поверит в его смерть.
Ей не пришлось далеко ходить. Резвая Лань похоронила Уилла рядом с тем местом, где он упал, рядом с цветочной клумбой, которую он разбил для жены.
Рейчел стояла у могилы, щурясь от яркого солнца, и смотрела на продолговатый холмик, обозначавший последнее пристанище мужа. Он выглядел очень маленьким, и ей было непонятно, как под ним мог уместиться такой крупный мужчина, как Уилл Слезы жгли ей глаза. Она повернулась к клумбе, нарвала огромный букет цветов и положила к основанию деревянного креста, который поставила Резвая Лань. Не сдерживая бегущих по щекам слез, Рейчел опустилась на колени возле могилы и прижала ладонь к нагретой солнцем земле.
— Уилл, это я, Рейчел. — Она почувствовала, что голос ее дрожит, и на мгновение умолкла. — Ты был хорошим человеком, Уилл Симмонс, и я знаю, ты любил меня. Я хотела быть тебе хорошей женой и уверена, что со временем бы стала ею. Мне даже кажется, что со временем я бы полюбила тебя. А может, уже полюбила Я точно знаю, что уважала тебя. Уважала тебя больше, чем кого-нибудь еще. — Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. — Я родила тебе сына, Уилл. Жаль, что ты не можешь видеть его. Чудесный ребенок. Я собираюсь назвать его Уилл Боннер-Симмонс. Боннер — чтобы осталась память о моем отце.