Как всегда, Шарлотту поразили глаза Адриана. Она долгое время гадала, знает ли их обладатель о том, какое впечатление они производят на окружающих. Эти дымчато-серые глаза в окружении густых черных ресниц излучали тайну и власть. И тут Шарлотта вдруг поняла, что Совершенная Гармония влюбилась именно в эти глаза, когда заглянула сквозь витрину в ювелирный магазин. Это были глаза Гидеона Барклея, потому что Адриан являлся его сыном!
Шарлотта вспомнила, как эти пронзительные глаза смотрели на нее в то лето, когда ей исполнилось пятнадцать. Все Барклей собрались в доме по каким-то делам корпорации и сидели в библиотеке — Гидеон, Марго, Адриан, Оливия и бабушка Шарлотты. Мистер Сунг передавал им контракты, требующие подписи, но Шарлотте все это было совсем неинтересно. Она расположилась в нише окна и смотрела на улицу, представляя себе, как Джонни побежит ей навстречу по тротуару. До его возвращения из Шотландии осталось всего две недели… Неожиданно девочка почувствовала, что на нее кто-то смотрит, повернулась и увидела серые глаза Адриана. Она знала, о чем он думает. Адриану, как и всем остальным, очень хотелось знать, где она пропадала три недели. Но в отличие от остальных Адриан ни о чем не спрашивал.
— Это вы закрыли мне доступ к финансовым документам? — выпалила Шарлотта.
Он вздохнул и начал массировать затылок.
— Да. Прости, пожалуйста, мне следовало тебя предупредить… Я закрыл доступ для всех, пока все это не закончится.
— У вас нет никакого права поступать так, не посоветовавшись со мной!
— Да, я это понимаю. — Адриан потер заросший щетиной подбородок. — Но…
Зазвонил один из его телефонов, однако, когда он потянулся к нему, Шарлотта накрыла его руку ладонью.
— Адриан, что происходит? С кем вы беспрестанно разговариваете последние три часа?
— А ты как думаешь? С нашими инвесторами, разумеется.
— Уверяете их, что все будет в порядке?
Благодаря «жучку», установленному Джонатаном в офисе Адриана, Шарлотта могла многое слышать, но целая картина пока не складывалась. Однако, судя по всему, Адриан попал в беду.
— Черт побери, Шарлотта, как я могу это делать, если я не знаю, будет ли все в порядке! И кроме того, — утомленно добавил он, — это входит в обязанности моей жены. Это она у нас мастер-волшебник.
Телефон звонить перестал, но тут же подал голос второй.
— Не беспокойтесь об инвесторах, Адриан, — проговорила Шарлотта. — Если потребуется, мы просто вернем им деньги.
Адриан отвернулся, провел пальцами по седеющим волосам.
— Мы не можем этого сделать, — спокойно заметил он.
— Почему же нет?
Он подошел к окну, раздернул шторы, посмотрел на грозу. В обычные дни из окон кабинета открывался захватывающий дух вид на заснеженную вершину горы Сан-Хасинто и изумрудные поля для гольфа. Но теперь там бушевал ветер и лил непрекращающийся дождь.
— Потому что их у нас нет, — негромко произнес Адриан.
— Чего у нас нет?
Адриан повернулся и мрачно посмотрел на Шарлотту. Его глаза казались осколками холодного тумана.
— Денег наших инвесторов, Шарлотта. У нас их нет.
Глава 26
Джонатан не отрывался от экрана компьютера. Горизонтальная полоса практически заполнилась — поиск подходил к концу.
Наконец-то! На мониторе появилась надпись: «Поиск закончен. Найдено шестьдесят восемь образцов».
Джонатан быстро напечатал: «Недостаток эфедрина» — и нетерпеливо ждал, глядя, как увеличивающийся квадрат плавно перемещается вокруг слова «поиск…».
Ответ пришел довольно быстро: «Ничего не найдено».
Джонатан попытался еще раз. «Меньшее содержание эфедрина», — напечатал он. Ответ был все тот же: «Ничего не найдено».
— Проклятие! — прошептал он, постукивая пальцами по столу. — Но этого просто не может быть!
Джонатан задумался, глядя, как ровно мигает курсор, а потом вывел на экран список препаратов, выпускавшихся на этой неделе. Когда он дошел до конца, то вернулся к началу и еще раз проверил, сверяя дату и время изготовления каждого из указанных препаратов.
Не хватало трех дат: файлы кто-то уничтожил.
Джонатан отвернулся от компьютера и взглянул на монитор безопасности. Шарлотта стояла в кабинете Адриана с выражением ярости на лице.
— Успокойся, Шарлотта, — прошептал Джонатан. — Мы уже совсем близко. Не проиграй сейчас!
Воспоминания вдруг снова отбросили его в прошлое — в другой вечер, когда они с Шарлоттой оказались в полицейском участке. Как спокойно она вела себя, несмотря на давление! Именно тогда он показал ей свою первую «синюю коробочку» — приспособление, которое обеспечивало возможность звонить бесплатно. Это, разумеется, было незаконно, но так захватывающе… Два пятнадцатилетних подростка забрались в телефонную будку на углу Геари и Ван-Несс-авеню, закрылись там, и Джонатан показал подружке, как вставить в трубку коробочку, потом набрать номер и услышать ответ, не заплатив при этом ни цента. Происходило это в середине ночи, Шарлотта боязливо прижималась к нему, а он держал трубку у ее уха.
Веселье закончилось в ту же ночь, когда он отправился рыться в мусорных ящиках позади телефонной компании, а потом протянул Шарлотте старые справочники и распечатки. Она ждала его, дрожа в темноте, — испуганная, но верная соучастница. А спустя час они сидели вместе в полицейском участке, ожидая, когда за Джонатаном приедет отец, а за Шарлоттой — бабушка. Джонатан восхищался спокойствием Шарлотты: ведь они оба знали, что их ожидает суровое наказание. Скорее всего им запретят видеться.
Он прекрасно помнил, что именно это напугало его тогда больше всего — больше, чем любое полицейское наказание, больше того, что мог сделать с ним отец. Джонатан до смерти перепугался, что у него могут отнять Шарлотту.
Глава 27
— Вы играли с деньгами наших инвесторов?! — Шарлотта повысила голос.
— Я не играл, Шарлотта, — ответил Адриан. — Я их просто вложил. Уверяю тебя, это верное дело. Мы можем превратить эти миллионы в сотни миллионов.
— Адриан, вы не имели права! Господи, что же вы наделали?! Это же может привести к разорению компании! Вы это понимаете? Черт побери, Адриан, я не могу поверить, что вы оказались до такой степени жадным!
Он поднял руки:
— Ладно, пока еще ничего не потеряно. Как только это расследование закончится…
— Мы и без того уже печально прославились, Адриан.
Продажи падают, а теперь еще появилась четвертая жертва.
— Что?!