За окном уже вовсю чирикали воробьи, чирикали не по-осеннему — громко и радостно. А в остальном подлунная пребывала в благостной тишине.
И ключградская командировка казалась ныне чем-то далеким, чужим и не заслуживающим ни малейшего внимания. Ночные же события, наоборот, были близкими и важными. О них хотелось вспоминать — снова и снова, еще и еще. Как в давние уже времена — об испытании Додолой…
Чудное было ощущение, совершенно не свойственное чародею, и в нем немедленно следовало разобраться. Ведь ни фехтовальные схватки, ни былые ночи с Забавой такой легкости ввек не приносили. Да, уходили раздражение и злоба; да, тяжесть покидала сердце… Но избавление от тяжести — еще не обретение легкости. Во всяком случае, такой легкости…
Торопиться было некуда. И волшебные силы с утра экономить — не для чего. Поэтому Свет сотворил С-заклинание и углубился внутрь себя.
Там все оставалось прежним.
Вот полумертвая обида на Кудесника… Надо же, год прошел, а все еще жива!
Вот страх перед неведомым супротивником… Совсем слабенький и неопасный — с ним мы справимся без проблем!
Вот острое, режущее чувство стыда перед умершей мамой… С ним мы справляться не будем, его должно нести всю оставшуюся жизнь. Это та тяжесть, избавиться от которой — значит потерять самого себя…
А вот холодное равнодушие к Забаве и всем остальным женщинам подлунной. Окромя Веры-Кристы…
Стойте-ка, а где оно, равнодушие-то? К Забаве-то — вот, никуда не делось. Только не холодное, а бархатисто-теплое на ощупь, сладковатое на вкус… Такое же, что жило к Вере-Кристе… Но совсем иное! А вот рядом — что такое? Горячее… Большое… Ослепляющее… Не было тут доднесь ничего!
О боги, а с Темным сектором-то что произошло? Он словно бы вырос и еще больше потемнел!..
Свет ткнулся в непроницаемую поверхность, и она отозвалась, затрепетала, обожгла его горячим дыханием…
А потом Темный сектор запульсировал и раздулся, поглотив внутри себя и обиду, и страх, и стыд. И то самое — бархатисто-теплое на ощупь, сладковатое на вкус… И горячее, большое, ослепляющее…
За пределами сектора остались лишь желание облегчиться, пробуждающийся голод да прочая ерунда.
Свет опешил.
Волшебная теория ментальностей не предусматривала для Темного сектора подобного поведения. Сектор появлялся у каждого волшебника в момент инициации Таланта и всю жизнь оставался неизменным. Ведь смерти незачем меняться…
Неужто теория ментальностей — фундаментальная, разработанная многими поколениями ученых наука — ошибается?
Света так и подмывало применить «тройной удар иглой», но он прекрасно помнил, чем закончилась для него предыдущая попытка пробиться за пульсирующую поверхность. И потому рисковать не стал.
* * *
Завтрак ныне подавала Ольга. Свет сам завел такой порядок, чтобы Забава могла выспаться опосля ночных бдений. Были времена, когда Ольга в такие утра бросала на хозяина любопытные взгляды, но человек ко всему привыкает. Да и справную работу терять никому не хочется…
После завтрака Свет отправился в кабинет и отыскал на полке «Волшебную теорию ментальностей» под редакцией академика Торбы: согласно вчерашней договоренности с Путятой Утренником, надо было убивать зверя под названием «время».
Однако убивать оного зверя не потребовалось — едва Свет открыл оглавление, вошел Петр:
— К вам гость, хозяин.
— Кто? — вскинулся Свет.
Волшебная теория ментальностей утонула в обрушившемся на него волнении. За нею последовал и Темный сектор.
— Некий Мотовило из Ключграда. По личному делу…
Мотовило? — удивился Свет. Не помню такого!.. Ну-ка, ну-ка… Нет, не помню… Ладно, кем бы он ни был, этот Мотовило, дело, кажется, пошло. И успокойтесь, брате чародей!
— Незнакомый гость, но… Пригласите!
Петр вышел.
Свет тут же сотворил С-заклинание и снял с предохранителя заряженный пистолет. Прикосновение к оружию помогло — волнение улеглось, персты стали послушными.
«Этот Мотовило» оказался очень даже знакомым — Ярик, кучер Нарышек. Однако без кучерской ливреи на раменах. И без «Мамочкиного платочка» на устах. В кабинет он вошел с опаской, словно ждал от хозяина подвоха.
— Здравы будьте, чародей!
— И вы будьте здравы, Ярослав! Присаживайтесь…
Ярик некоторое время подумал, осторожно шагнул вперед, все так же опасливо примостился на краешек стула для гостей. Вид он собой являл достаточно странный: всклокоченные волосы, диковатые блуждающие глаза, не знающие покоя руки. В ауре явные признаки страха и интенсивные, просто ослепительные перуновы цвета — видимо, вечор ему не удалось побывать ни за портьерой, ни у Радомиры в бельевой.
— Слушаю вас!
— Э-э-э… — Кучер вдруг подобрался, глаза его перестали блуждать, угомонились и руки. Как будто сомневающийся в чем-то человек принял однозначное и окончательное решение. — Я к вам от князя Сувора, сударь чародей. Он велел мне привезти ваши вещи. Я оставил их внизу, у вашего эконома. Вкупе со счетом.
— Благодарю вас, Ярослав! Передайте мою благодарность и князю Сувору… Он ничего не просил мне сообщить?
Кучер помотал головой.
— Тогда еще раз благодарю вас… И счастливого пути!
Ярик продолжал сидеть. Будто вокзальный носильщик, ждущий чаевых. Разве лишь не кланялся, аки ванька-встанька…
— Что-нибудь еще, Ярослав?
— Да… — Лицо кучера сделалось таинственным. — Я к вам еще от княжны Снежаны, сударь чародей. Она не понимает, почему вы так неожиданно покинули Ключград.
У Света трепыхнулось сердце. Но он и ухом не повел.
— То ли вы уже нашли человека, убившего волшебника Колотку, — продолжал гость, — то ли сдались и полностью отказались от этого намерения. Она просила передать, что в первом случае она будет всю жизнь благодарить вас, а во втором — век проклинать. Конечно, ей бы хотелось изнемогать от благодарности к вам, но она способна выжить и с проклятьями…
— Секундочку, — оборвал Свет. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов.
— Ради Сварожичей! — Ярослав Мотовило пожал раменами: в нем уже не было ни малейшего следа страха. — Но княжна разрешила мне ответить токмо на те вопросы, что будут касаться непосредственно ее самой.
— Значит, она предполагала, что я стану расспрашивать вас?
— Разумеется… Княжна Снежана так и сказала: «Чародей станет задавать вам вопросы, Ярослав. Велю отвечать токмо на те из них, которые будут касаться лично меня. Любые другие чародей должен был задать вам еще раньше — покудова находился в Ключграде».
— Интересно, — сказал Свет. — А буде я все-таки задам вопрос, который не касается княжны?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});