Читать интересную книгу Белый Дозор - Алекс Готт

— Разумеется, Алексей Викторович. Я так и сделаю, всё в точности исполню. Вы великий гуманист, говорю это без лести и предубеждения. Я полностью разделяю ваше мнение. Спокойно летите исполнять свою великую миссию, а я тут, на месте, позабочусь обо всем.

Лёша от души поблагодарил этого подлеца и иуду, пожал ему руку, пожелал всех благ и всего, что положено желать в таких случаях. Квак поспешил доложить о беседе Глинкину, а Лёша, набросав список необходимых ему в дорогу вещей, отправился за покупками. В магазине он выбрал здоровенный и очень удобный рюкзак, куда помещалось альпинистское снаряжение, набор консервов, утварь туриста и, разумеется, купил палатку. В оружейном магазине им был куплен карабин «Сайга», добротный армейский кинжал, высокие, чуть не до колен, ботинки на грубой подошве, теплый стеганый бушлат, шлем на случай камнепада и множество необходимых в таком предприятии вещей. Их набралось столько, что когда он вышел из очередного магазина с покупками и попытался засунуть всё это в автомобиль, то вместительный багажник «Ауди» отказался закрываться. Шофер Виктор покачал головой:

— Как вы всё это на себе попрете? Тут на глаз у вас килограммчиков шестьдесят груза. С такой выкладкой решили лазить по горам? Хотите совет постороннего? Выбросьте вот это, вот это и это, — он указывал на разные предметы, которые Лёша прежде посчитал совершенно необходимыми. Виктор продолжал: — И таким образом сократите вес вполовину. Послушайте меня, я в Афганистане в свое время много полазил по горам. Там лишние сто граммов уже ощущаются непосильной ношей, а такой вес вы просто не сдвинете с места, вам лошадь понадобится.

— Значит, куплю лошадь, — устало улыбнулся измученный непривычной для него покупательской активностью Спиваков. — Я воспитан на приключенческих романах, где авторы любили подбрасывать жертвам кораблекрушений ту или иную нужную в обиходе вещицу. Или, на худой конец, они эти вещи мастерили сами. У меня же нет для этого необходимых знаний, я привык к известному комфорту и пользуюсь, пардон за интимные детали, только трехслойной туалетной бумагой, а о том, как я все это потащу, я подумаю, когда окажусь на месте. Такова современная безбашенная молодежь, милейший Виктор.

Водитель махнул рукой.

— Одному в такое место… Взяли бы меня с собой, что ли? Мне в ваше отсутствие, чем прикажете заняться? Машину драить с утра до ночи? Или тоже в отпуск? В Туретчину? Нажирать брюхо в отеле по программе «Всё включено»? Эх, я всё бы отдал, чтобы с вами на Камчатку махнуть. Как представлю себе, что иду с рюкзаком среди такой природы, какая, наверное, в день Сотворения мира была, так просто дух захватывает! Как вы там один, Лёша? Опасно ведь…

— Ммм… — только и ответил Спиваков, размышляя над предложением своего шофера и припоминая совет Войтова. — Странно, но что-то сегодня все намереваются составить мне компанию.

— Да ладно, — с обидой в голосе ответил Виктор, — я все понимаю. Извините за навязчивость, размечтался на старости лет.

Лёше стало стыдно. Он хотел было извиниться, но… мы часто принимаем молниеносные решения, и они, как ни странно, порой оказываются правильными.

— Но ведь билетов небось уже нет, — задумчиво пробормотал Лёша, — хотя, может быть, какая-нибудь бронь…?

— Как? Значит, вы все-таки не против?! — просиял Виктор. — Нет, серьезно?! Мне можно с вами?! А билет — ерунда! У меня свояк в турфирме работает, раздобудет, спекулянтская рожа!

— Пожалуй, я действительно не донесу всё это один, — Лёша кивнул на доверху забитый багажник, — так что я только «за». А палатка у меня, она, один чёрт, двухместная.

— Ура! Сегодня лучший день в моей серой жизни! — Шофер был вне себя от радости. — Вы даже не представляете, что это для меня значит!

— Догадываюсь, — Лёша лукаво прищурился. — Свобода?

— Именно! — воскликнул шофер. — Свобода! Нет ее слаще!

2

Войтов начал подкашливать к вечеру вторника. Язвы на его груди стали выделять мутноватый гной, смешанный с кровью, и медсестре приходилось менять генералу повязку дважды в час. Его осмотрел дежурный госпитальный врач Семенов, решил, что нет ничего особенного, обыкновенный асцит, вода в брюшной полости, так и положено при раке — брюшина сдавливает легкие, отсюда и кашель. Это незаразно.

— Как вы себя чувствуете? — Врач был добряк: поправил Войтову подушку, погасил светильник на прикроватной тумбочке, потрогал лоб — нет ли температуры. Температура если и была, то совсем слабенькая.

— Да вот, кхе-кхе, кашель что-то… Замучил, ей-богу, доктор. Дали бы вы мне какую таблетку? — попросил генерал. — А то ведь просто невозможно. Спать охота: слабость, а тут еще и кашель, чёрт его задери, кхе…

— Таблетку вам? — Доктор смешно поморщился, словно от щекотки, смешно открыл рот и сам закашлялся, да так, словно был он заправским курильщиком и такие приступы кашля были для него нормальным явлением.

— Таблетку медсестра принесет… сейчас, — доктор, непрестанно кашляя в кулак буквально выскочил из палаты генерала, сквозь кашель приказал сестре дать Войтову мочегонное и быстро прошел в ординаторскую, где несколько врачей заняты были каждый своим делом.

Кто-то заполнял историю болезни пациента, кто-то занимался иной бюрократией, столь обычной в любой врачебной (и не только) деятельности, а кто-то просто читал газету. Здесь кашляющий доктор с трудом остановил свой приступ с помощью двух чашек горячего чая с медом, любезно принесенного из дома одним из коллег.

— Доктор Семенов, у вас инфлюэнца? — шутливо спросил его доктор Хайт.

— Понятия не имею, — пожал плечами Семенов, — должно быть, аллергическое проявление. Меня чуть наизнанку не выворотило, простите за подробности.

Время шло к полуночи. Опустела ординаторская. Доктора разошлись по своим отделениям, подкашливая. Их не особенно беспокоило собственное самочувствие, тем более что приступ кашля был единовременным, легко снимался с помощью традиционных средств и рецидива не имел.

В течение ночи со вторника на среду приступообразный кашель в той или иной мере испытали все сотрудники и пациенты госпиталя, поэтому ночь в учреждении прошла беспокойно. А наутро медсестры, врачи, охранники, водители «перевозок», сменившись, вышли за ворота госпиталя, и вместе с ними пришла в город тихая и быстрая смерть.

…Петр Никитич Войтов — отставной генерал, умер в ту минуту, когда шасси борта номер 827 втянулись в фюзеляж принадлежащего «Аэрофлоту» «Боинга», уносившего в небо задумчивого и озабоченного не покидающим его тревожным предчувствием Лёшу и его теперь уже не водителя, а напарника и компаньона в путешествии Виктора. В госпитале никто и не подумал звонить в НИИСИ, так как никто ничего не знал, а медсестра «устроившая» тогда Алексею капельницу с физраствором, была настолько озабочена состоянием своего здоровья, что даже и не вспомнила про тот случай. У нее внезапно начались сильнейшие головные боли, которые ненадолго отступали лишь после приема нескольких таблеток обезболивающего, причем каждый раз его нужно было всё больше, а в восемь часов вечера медсестра упала прямо в коридоре отделения, да так и осталась лежать неподвижно. Ее госпитализировали с подозрением на инсульт, спешно сделали томограмму черепа и убедились, что никакой инсульт здесь ни при чем, а всему виной опухоль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});