Читать интересную книгу Последний из Бессмертных - Андрей Ливадный

Получив неожиданный отпор, понеся серьезные потери в группе штурмовых сервов (только три десятка машин с различными повреждениями сумели вернуться от стен Рубежа), руководившие операцией модули «Одиночек» пришли к согласованному решению – сервам обходить укрепления по флангам, занимая господствующие позиции среди скал, в то время как тяжелые машины начинают обстрел Рубежа с целью уничтожения огнеметных установок и подрыва питающих их емкостей.

Таманцев продолжал следить за перемещениями машин. Оба «Хоплита» завершили процесс перезарядки и сейчас стояли в полной готовности к действию, занимая позиции в полукилометре друг от друга.

– Файзулло, предупреди своих – штурмовые сервы пошли в обход по флангам. Две группы по пятнадцать единиц.

– Вижу, джелави. Их встретят.

– Мы с тобой ждем. – Ивану также мешала засветка от стены беснующегося огня.

Долгого ожидания не вышло.

«Фалангеры» обозначили себя массированным ракетным залпом.

Гребень первой стены Рубежа вздыбился титаническими разрывами, ракеты били по площади, их ударов не выдерживал древний материал стен, огромные глыбы камня выбрасывало на километровую высоту, по укреплениям с оглушительным треском начали змеиться трещины…

Казалось, еще минута – и Рубеж падет.

* * *

Когда наверху, выплескивая пламя, начали рваться емкости с горючим, Иван понял – пора.

«Фалангеры» засветили свою позицию, а беснующийся над передовыми укреплениями огонь скрывал двух «Хоплитов» от обнаружения лучше всяких фантом-генераторов.

– Начали!

Он повел серв-машину к огромной бреши в основании стены.

Затаившись за обломками, его «Хоплит» согнул ступоходы, оружейные пилоны, расположенные по бортам рубки, с ноющим звуком сервоприводов развернулись на независимых подвесках.

Ракеты с кумулятивной боевой частью, рассчитанные на поражение тяжело бронированной техники, отсвечивали в пусковых тубусах. Огни приборных панелей неровно освещали бледное, напряженное лицо Ивана. На что он рассчитывал, если лобовую броню «Фалангера» не прожечь одним попаданием?

– Наводи.

Машина Файзулло, заняв позицию, включила сканирующие комплексы.

Направленное излучение, тут же зафиксированное системами «Фалангеров», заставило их прекратить огонь – внезапный источник угрозы обнаружил себя менее чем в километре, на убийственной дистанции прямой наводки. Мгновенная реакция «Одиночек» не обманула надежд Таманцева – «Хоплиты» противника рванулись вперед, по направлению к Файзулло, прикрывая своих тяжелых собратьев, которые выпрямили ступоходы и начали разворачиваться для смены позиции.

Миг торжества человеческого разума над искусственным интеллектом серв-машин.

Ничем не проявлявший себя «Хоплит» Ивана, получая данные от сканеров машины Файзулло, произвел четыре одиночных ракетных запуска.

Один из «Фалангеров» мгновенно превратился в неподвижный факел, секунда – и его рубку разнесло в клочья – взорвался боекомплект в артпогребах, не выдержав температуры, созданной кумулятивной струей, которая прожгла тонкий слой брони в одном из хорошо известных пилотам уязвимых мест в тыльной части развернувшейся для смены позиции серв-машины.

«Одиночки» не ожидали атаки с направления, откуда не фиксировалось никакой активности, рядом со взорвавшимся «Фалангером» застыл еще один, и только третий успел уклониться от направленного в него запуска.

Иван реверсом двигателей подал машину назад, включая сканирующие комплексы и одновременно отстреливая последние оставшиеся в запасе ложные цели.

Внезапная атака и гибель двух ведущих на миг ввергла кибернетические системы вражеских «Хоплитов» в ступор – излучение, демаскировавшее машину противника, иссякло, зато в другой части разрушенных укреплений ясно обозначила себя еще одна цель.

Они развернулись.

Файзулло не упустил предоставленного Иваном шанса. Пока уцелевший «Фалангер» вел огонь из орудий по машине Таманцева, он двумя точными ракетными залпами ударил по «Хоплитам».

Еще два факела неистового пламени взъярились на пустоши перед укреплениями Рубежа, но на этом фактор внезапности, помноженный на точный расчет, утратил свою силу. «Одиночки» мгновенно просчитали допущенные ошибки, четко распределив цели: три «Хоплита» ринулись к бреши, через которую стрелял Файзулло, а «Фалангер», цепко ухвативший сканерами машину Таманцева, двинулся на него, не прекращая вести огонь из орудий.

Защитники Рубежа ничем не могли помочь двум пилотам.

Схватка титанов заставила прекратить огонь даже дройдов пехотной поддержки, лишь штурмовые сервы продолжали фланговый маневр, карабкаясь по скалам навстречу затаившимся там ганианцам.

Судьба населения Рока решалась здесь и сейчас: уцелей в бою хотя бы одна серв-машина противника, и ничто не спасет город и его жителей от полного уничтожения.

Файзулло, несмотря на явное неравенство сил, спокойно выжидал, отступив от бреши в глубь каменных завалов.

Иван маневрировал, позиция «Фалангера» оказалась удачной, а стены – потрескавшимися, утратившими прочность, снаряды стопятидесятимиллиметровых орудий прошивали их, порождая грохот обвалов. Таманцев едва удержал равновесие, когда два попадания снесли с правого пилона сборку ракетных тубусов.

Огрызаясь в ответ, он смещался, постоянно удерживая шестидесятитонного исполина в прицеле, отвечая короткими очередями на пятитактовые залпы, хотя пробить лобовую броню «Фалангера» – надежда утопическая, но Таманцев ставил перед собой иную задачу – не дать «Одиночке» отвлечься, постоянно раздражать кибернетическую систему своей активностью, постепенно смещаясь к узкому проходу центральных ворот Рубежа.

Чтобы совершить задуманный маневр, нужно было иметь поистине железные нервы, одно прямое попадание тактовой очереди «Фалангера» могло нанести легкой серв-машине критические повреждения, при которых у пилота остается единственный выход – катапультироваться.

Он слышал, как Файзулло ведет бой с тремя «Хоплитами», в эфире раздавалось его сбившееся дыхание, перемежающееся хриплыми фразами на ганианском.

Иван в очередной раз хлестнул по противнику двумя очередями и стремительно ушел из-под ответного удара, скрывшись в тоннеле за внутренними воротами.

«Фалангер», проломившийся сквозь брешь в стене, прибавил хода, внутренние ворота, автоматика которых каким-то чудом уцелела во время обстрела, начали закрываться.

Иван, оказавшись в каменном мешке, вызвал Лаймела:

– Открывай внешние ворота. И дай связь с любым из ганианских бойцов.

За кормой «Хоплита» Таманцева начали медленно, с надрывным скрежетом открываться массивные створы.

– На связи Хабиб.

– Джелави, нужно уничтожить «Фалангер». У меня иссяк боезапас. Осталось три ракеты в левой установке. Я остановлю его залпом на входе. Там заложена взрывчатка. Подорви ее из ручного ракетного комплекса.

– Ты погибнешь!

– Делай как приказано!

Флоре казалось, что она не выдержит.

Все меркло перед глазами, с губ рвался крик, но…

Она не могла остановить Ивана.

Не могла…

…«Фалангер» вошел в тесное пространство между заклинившими на половине хода внутренними створами тоннеля.

Загнанный в ловушку «Хоплит» огрызнулся тремя ракетами, – одна попала в толстый лобовой скат брони, две другие повредили правое подвесное орудие, но изменить чудовищное неравенство в огневой мощи не могло даже чудо: тяжелая серв-машина ударила пятитактовой очередью с левого оружейного пилона, и…

Иван ощущал лишь боль. Полный нейросенсорный контакт позволил ему удержать «Хоплита» на ступоходах, не дав тому опрокинуться от сокрушительных, рвущих металл попаданий, но повреждения машины воспринимались разумом как раны собственного тела, перенапряжение короткой схватки выжало из пилота все до капли, и теперь ему оставалось лишь умереть…

«Фалангер» в ловушке… Я сделал все, что мог…

Мысль, промелькнувшая в истерзанном разуме, не принесла облегчения.

Образ Флоры внезапно начал заполнять все сущее, перекрывая поле зрения. Бредил он или видел ее в действительности – не суть важно. Иван, уже не искавший спасения, в горячке боя почувствовал ее боль, растерянность, дикую, ни с чем не сравнимую горечь, когда сердце отсчитывает последние удары…

Я умру, и она погибнет…

Таманцев не имел возможности катапультироваться, мутный от перенапряжения взгляд поймал общую картину происходящего: на гребне стены Рубежа короткой вспышкой полыхнул одиночный ракетный запуск, а ворота за спиной его машины приоткрылись лишь на четверть.

Боекомплекта нет, топливо в прыжковых ускорителях израсходовано. Взрываться от температуры нечему. Сейчас, в последние, роковые секунды, его подсознание вдруг вырвалось на свободу, отдавая молниеносные, едва ли осознанные рассудком приказы сервосистемам «Хоплита».