делать, натура у всех такая, попроси и может дадут.
Ничего никому не обещал, переводил разговоры на другие темы, но в процессе всё же зацепился с Лешим. Спор, у нас с ним, зашёл о том, как придать нашему клану, статус независимого государства. Но потом, всё же отложили это дело, до подходящего случая. Негоже праздник портить, такими беседами и спорами, ведь даже не понял, как мы скатились, к этой теме. Видать время пришло, становиться кем-то, кто сможет удивить мир. Но это после, а сейчас просто будем есть и наслаждаться музыкой. Подборку музыки, делали наши девчонки, теперь все медляки были их, а доппели составляли им пары. Хотя, у нас ведь, появился очень приличный танцор, Винни. Этот парень, отрывался по-полной программе, фигли ему, молодой и подвижный, девчушки были без ума от него. Своим веселым нравом и свободным поведением, покорил множество сердец у наших красавиц.
Уже все, из присутствующих побеседовали со мной, я собирался произнести заключительное слово, но тут, ко мне за стол, сел Нафаня и сразу начал с новостей:
— Шеф, я их нашёл! Эти суки завтра….
— Нафань, ну хряма, ты тут устраиваешь?! Договорились ведь, сегодня без политики, никак нельзя до завтра подождать, а? — сыто и лениво спросил я домового.
— Завтра будет поздно. К тому же, ты сам сказал, что это дело «вне класса», то есть приоритетное. — очень громко, прошептал на ухо, начальник разведки.
— Да понял я, давай тихо посиди, а мы с Ками, сейчас всю камарилью эту побыстрому закончим и поговорим в моей комнате. Без лишних ушей и в спокойной обстановке.
— Понял, шеф. Может, я сразу в комнату пойду, что мне тут делать, только чего-нибудь покушать захвачу и побегу. — бедный Нафаня, прямо горит на работе.
— Нафиг, сиди уж тут. Вместе пойдём и пожрать захватим. И попить тоже.
Ками, увидив мой знак, встала из-за стола и сильным, но звучным голосом попросила тишины. Я же, забрался на сиденье трона, как на броневик. И стал толкать речь. Конечно, всех поблагодарил, за то, что пришли и поздравили. За тёплую атмосферу, во время празднования. Ну и конечно извинился, что вынужден покинуть, такую хорошую компанию и идти спать. Возраст мешает до конца насладится хорошим вечером. Но остальные, могут не обращать внимания на меня и продолжать праздновать, только музыку сделать по-тише. Потом добавил, что всех жду завтра в этом зале, за завтраком, где и расскажу, что нам ждать и делать дальше.
Вдвоём с Нафаней переместились в мою комнату, я прилёг на кровать, а домовой начал рассказывать, как он вышел на теневое правительство Земли, ну это они так думают, что правят. Вот и Нафаня тоже говорит про этих удодов, что они правят, зря. Уж что-что, а paзубеждать мы умеем, до полного изумления штанов, точнее их цветовой гаммы. Никто и никогда не будет решать, за меня, как мне жить. Тем более пиндосы или наглы, про лягушатников с макаронниками не говорю этим самим достаётся постоянно. Я всё понял, буду думать, а пока, пусть наш домовой отдохнёт. Кинул на него «исцеляющий сон», через час проснется полным сил и со зверским аппетитом. Сам лежу и думаю, что делать?
Глава 20
Как ни странно, но проснулись мы одновременно с Нафаней. Мне-то пофиг, а вот домовой подскочил, чуть не до потолка, затем стал метаться по комнате, разбрасывая какие-то листочки бумаги, одновременно призывая, на мою многострадальную голову, всё кары небесные. Попутно обвиняя в провале гениальной операции, которую он, вместе со своими помощниками, начал претворять в жизнь.
Посмотрев на эти метания, я принял решение и Нафаня повис в воздухе, нелепо размахивая своими лапками.
— Нафаня, какого хряма ты тут устроил? Давай соберись и всё расскажи. Ничего ещё не случилось, а если мы вместе подумаем, то и не случиться.
Немного, повисев в воздухе, домовой принял правильное решение, заодно и успокоился.
— Шеф, после долгих поисков, мы с помощниками, нашли, кто принимал решение, о начале военной операции против «Black mamba». Так же, мы установили, по крайней мере, кто за всем этим стоит.
— Интересно будет узнать. Нафаня, что ты как не родной, не бойся меня испугать. Это на вид, я ребёнок, а на самом деле, у меня сердце пламенного борца за справедливость. Шутка.
— Шеф, их там много. Это «Бильдербергский клуб», он всем заправляет на этой планете.
— Ага, а я и ты, тоже члены этого клуба?
— Нет, но ведь они собираются и каждый раз после этого, что-то происходит в мире.
— Эх, дружище, этот клуб только прикрытие. Все про него знают, а вот по-настоящему правят, кто-то другие. Но и клуб, тоже хорошая мишень. Так когда они собираются и где?
— Шеф, в этот раз, они будут собираться, в поместье Cà d'Zan, сейчас мы работаем над маяком туда.
— А где это вообще? И что это за название такое, Кадзан, что поместье, я понял. Всё остальное ни фига.
— Поместье в Америке, в городе каком-то маленьком, на берегу океана. Название, случайно услышал мой агент, пришлось задействовать спецсредства и спец. методы, но в щадящем режиме, боялись, что клиент может находиться под клятвой. Поэтому узнали только время и название места, где намечается встреча. Будет не полный состав, хотя может и всё наоборот. Там блин, такая конспирация, они даже между собой, говорят каким-то непонятным языком. И постоянно обмениваются жестами, тоже не понятными. Надеюсь, что на встрече, будет всё по другому. Хоть послушаем, что там затевается. А потом и уничтожить всех, пока не разбежались. Хотя принимать решение, тебе шеф. Мои ребята всё сделают, что скажешь.
— Это, хорошая идея, узнать причину и принятые решения на этом мероприятии. А вот с уничтожением, наверное подождём. Лучше попросим Ками и её подруг, что-нибудь внушить этим участникам клуба. Например, покончить жизнь самоубийством, если только разговор пойдёт о Советском Союзе или новой власти в Антарктиде.
— Шеф, а что это за новая власть у нас здесь в Антарктиде?
— Да, я вот думаю, как нам выйти из тени и сделать это официально. Как нам себя объявить? Сначала хотел назвать — Независимая Коммунистическая Антарктида. НКА — сокращенно. А вот теперь не знаю. Надо всем вместе садиться и решать, что я лошадь, что ли, за всех думать и работать. Пора и демократии проявиться, немного, в нашем клане. Ну то есть, не совсем демократии, но одну вещь оттуда это точно. Хочу, чтобы все проголосовали. И потом никто не говорил,