– Дина!
Не знаю, чего ее в самую гущу народа понесло. Говорят, для женщины сплетни, как для моряка грог с ромом – жить без них не могут. А может, как раз Посуляя искала, потому как где же еще карманника искать, если не в толпе?
Обрадовалась, когда мы подошли, беспокоилась, видно, за него, шалопая, милорда нашего. Давай рассказывать, что у них в театре стена обвалилась, кассира слегка кирпичом пришибло, оттого сегодняшнее представление отменяется. Да и до представлений ли тут? Весь город на берегу.
Щебетала так, щебетала, потом вдруг замолкла. Видит, Посуляй как в воду опущенный, молчит и все на остров поглядывает. Ну, Дина из него быстро вытянула, в чем закавыка. Женщины это умеют.
– На остров попасть? – смеется. – Тоже мне, затруднение!
Махнула кэбмену, велела нам дожидаться тут и укатила.
Посуляй прямо расцвел. Поглядел ей вслед, потом графа услал с поручением, повернулся ко мне, подмигнул с усмешкой.
– Что, Бен, накормил я тебя сегодня государственными тайнами? Ладно уж, спрашивай!
Я не знаю, с чего и начать.
– Не того мы происхождения, – говорю скромно, – чтобы лордам вопросы задавать…
– Брось, Брикс! – в плечо меня толкает. – Мало мы с тобой пенника из одного черепка выхлебали? Для тебя я как был Посуляй, так Посуляем и останусь. Вот с графом Кухом мы кошельки на базарах не резали – пускай он меня и зовет милордом да высочеством. К тому же он островитянин, а стало быть – мой подданный. Сбежал я от них, Бен. Нет скучнее жизни, чем при дворе папаши моего благословенного. Ты только Дине не говори, вокруг нее и так лорды увиваются, как мухи. Она их терпеть не может…
– Так чего ж ты на остров рвешься? – спрашиваю. – На что он тебе?
– Как на что?! – удивляется. – Не век же папаше императорствовать! Да и я когда-нибудь остепенюсь. Чего островами разбрасываться? У тебя вот в норе под лежанкой четыре пары сапог ненадеванных. Попробуй кто-нибудь одну отними!
– Да, это верно…
В общем, перетерли мы с ним это дело по-людски, без обид. Протолкались в погребок – народу тьма! – опрокинули по ковшику. В самом деле, думаю, не виноват же Посуляй в том, что он Островной империи принц! У всякого свой норов. Может, ему с карманниками веселее. Хотя будь у меня такой папаша… эх!
Тут и граф Кух подошел. Смотрю – он будто толще стал и тихонько так позвякивает под плащом.
– Четыре шестизарядных, – докладывает. – И по сотне орешков на каждый.
Смотри-ка ты! Ловко провернул дельце. Толковый мужик, хоть и граф. Я так понимаю, что у островных тут землячество не хуже нашего фартового цеха. Недаром их сажают порой – за шпионаж, не иначе. Ну да мне это без разницы, я в полиции не служу. А вот почему Посуляй на похороны лорда Септимера не пошел, теперь мне ясно, как на ладошке. Не хотел, чтобы свои признали. Хитер, черт!
Часу не прошло – Дина вернулась. Подает Посуляю бумагу, а в бумаге той – ни много ни мало:
«Приказ суперинтенданта приморского дивизиона сэра Эдмунда Хендерсона всем воинских, гражданских и прочих чинов лицам оказывать содействие и поддержку специальному департаментскому сыщику именем Моос и троим его помощникам в произведении обследования новоприбывшего острова, с привлечением армейского и флотского контингента или без оного. Дано сего числа в резиденции…» и прочее. Собственноручная подпись. Печать департамента. Только что пятки лизать не приказано!
Я прямо не удержался и брякнул:
– Вот бы мне такую бумагу выклянчить! Я бы в неделю богаче Генерального казначея сделался!
Дина головку гордо вскинула, да как глазами полыхнет!
– Выклянчить?! Пускай спасибо скажет, что я букет согласилась принять! Свинья похотливая…
– А что это за три помощника? – хмурится Посуляй. – Тебя не возьмем, даже не думай!
Дина и бровью не повела.
– Кто еще кого не возьмет!
И разворачивает вторую бумагу, всю в печатях:
«Сим удостоверяется, что госпожа Моос является должностным лицом Департамента полиции, с полномочиями чиновника по особым поручениям…»
– Пришлось все-таки дать руку поцеловать, – вздыхает.
Доставили нас на остров со всем почетом, с пеной и брызгами – на паровом ботике под адмиралтейским флагом. Да еще эскорт снарядили из двух морских шлюпок – целый флот. Портовый капитан встал на носу с трубой, мало чем поменьше той, что пускала дым, – все высматривал что-то, хмурился. Наконец обернулся к Дине и говорит:
– Должен вас предупредить, миледи, что вы и ваши люди не первыми высаживаетесь на остров.
– Как не первыми?! – Дина строгости напускает. – Кто разрешил?!
– Долг службы, – капитан козыряет. – Лейтенант таможенной стражи Диксон и с ним четыре стрелка отправились туда сразу, как только море успокоилось, чтобы произвести предварительный досмотр… – тут он замолчал, только трубу в руках вертит.
– Так что же, – торопит Дина, – каковы результаты досмотра?
Вижу, мнется капитан.
– Результаты настораживающие, – говорит. – Они до сих пор не вернулись.
После таких слов – какое может быть настроение? Прямо скажем – неважное. Капитан, видно, всерьез за Дину переживает, кроет, что думает, без умягчения. Да и самому ему ой как не хочется к острову причаливать. Я тихонько Посуляя за рукав тяну, отойдем, мол, на корму. Отошли.
– Слушай, – говорю, – принц, а ты уверен, что нам туда до зарезу надо, на твой остров? Может, пусть оно уляжется как-нибудь, а потом уж мы съездим, полюбопытствуем? Твое от тебя не уйдет, ты ж законный!
Посуляй только ухмыляется:
– Что, Бен, очко играет?
– Сам ты, ваше высочество, очко! – злюсь. – Я в делах бывал, не тебе рассказывать! Только фартовая храбрость не в том, чтобы без башки остаться. Я тебе не граф. Да и ты, прикинь, опыт рисковый имеешь. Какая нам выгода очертя голову лезть? Таможенный лейтенант, поди, не новобранец, да и команда его не по инвалидному набору служит – на контрабандистах натаскана. Однако же вот – не вернулась. Черт его знает, кто там, на острове, прячется. Смотри, заросли какие!
Посуляй смеется.
– У страха глаза велики, Брикс! Тебе уж за каждым кустом засада мерещится. А дело-то проще простого. Знаешь, почему таможенников до сих пор нет?
– Ну?
Он глядит с прищуром, будто и правда знает.
– Клад они ищут!
Я сперва только отмахнулся:
– Да иди ты куда подальше…
А потом думаю: «Стоп! А почему нет?» Про островных торгашей каких только небылиц не рассказывают, но суть одна: денег у них куры не клюют. И если с острова они так спешно убрались, что топки не загасили, значит, и кубышки свои могли оставить.
Вот ведь змей этот Посуляй! Знает, чем фартовое сердце купить! И как он это музыкально промурлыкал – про клад! Будто золотой соверен о лопату звякнул! Ну, прирожденный монарх! Такой даже если соврет, за ним народ на край света двинет. А уж карманники – в первую голову!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});