К 1764 году художник завершил роспись плафона большого тронного зала. Стремясь достичь впечатления наибольшей торжественности и величия, Тьеполо использовал здесь весь арсенал аллегорических и мифологических образов, заимствуя их из своих более ранних работ. В том же дворце он исполнил еще два значительно меньших по размеру плафона.
Одной из последних работ Тьеполо в Мадриде были семь алтарных картин для церкви святого Паскаля, заказанные ему в 1767 году. Как пишет Л.Н. Салмина: «Особая "текучесть" краски, мазки, переливающиеся один в другой, тончайшие световые оттенки, передающие различные состояния освещения, глубокое восприятие природы характерны для этого периода».
Последние годы жизни Тьеполо были омрачены соперничеством с испанским художником Рафаэлем Менгсом: «неоклассицизм» вытеснял уходившее в прошлое «барокко».
Тьеполо обращался и к другим жанрам живописи, создав несколько великолепных портретов, ярких и выразительных: «Портрет Антонио Риккобоно» (около 1745), «Портрет Джованни Кверини» (около 1749).
Живописи художника не уступают по качеству исполнения его рисунки и офорты. Как рисовальщик и офортист Тьеполо является одним из величайших мастеров восемнадцатого столетия. Сотни его рисунков и две серии оригинальных офортов – «Каприччи» и «Скерци ди фантазиа» – отличаются оригинальностью образов, изобретательностью композиционных решений и, при лаконизме примененных средств, исключительной светосилой.
Тьеполо так и не вернулся в родную Венецию. Он умер в Мадриде 27 марта 1770 года.
УИЛЬЯМ ХОГАРТ
(1697–1764)
Уильям Хогарт родился в Лондоне 10 ноября 1697 года. Он был первенцем в семье учителя Ричарда Хогарта. Удивительно, но сын преподавателя в школе занимался прескверно. На уроках Уильям обычно рисовал для развлечения. Так и не окончив начальную школу, он перешел в учение к граверу по серебру Эллису Гэмблу.
В мастерской Гэмбла мальчик научился гравировать гербы и орнаменты на серебряной посуде. Но свое призвание Уильям видел в графике. Ему было ясно, что для достижения этой цели надо «научиться рисовать предметы, несколько более близкие натуре, чем чудовища геральдики».
В 1718 году умер отец, и, используя полученные навыки в работе гравера, Уильям содержит своим трудом целую семью – мать и двух сестер.
В 1720 году Хогарт открывает собственную граверную мастерскую. Но выполнение всяких мелких заказов – пригласительных билетов, объявлений не приносит ему удовлетворения. В конце того же года Уильям начинает посещать открытую Чероном и Вандербанком Академию.
Далеко не все устраивало здесь Хогарта. Уильям занимается самообразованием. В Академию наведывается редко, главным образом, чтобы пополнить свои познания в анатомии.
В 1724 году Хогарт, окончательно бросив Академию, поступил в бесплатную художественную школу, основанную сэром Джеймсом Торнхиллом, тем самым художником, чьи росписи в соборе святого Павла восхищали юного Уилли.
В период с 1720 по 1730 год художник пробует свои силы в области книжной иллюстрации, создав в 1726 году серию гравюр к «Гудибрасу» – популярной в Англии героико-комической поэме.
В 1728 году появляется первое его живописное произведение, заслуживающее внимания. Он воспроизводит сцену из нашумевшей в то время театральной постановки «Оперы нищего», написанной драматургом Джоном Геем и представлявшей едкую сатиру на английские правящие классы. Мастерство рассказа и яркость характеристик – то, что потом составит основные стороны творчества Хогарта, – уже чувствуются в этой композиции. Сказывается и его склонность к сатирическому искусству.
25 марта 1729 года в старой педдингтонской церкви состоялось бракосочетание Хогарта и мисс Джейн Торнхилл, которую художник похитил. Но, похоже, довольно скоро наступило примирение с семьей жены, так как молодожены в 1730 году вернулись в дом Торнхиллов.
Сам Хогарт об этом времени рассказывает коротко и деловито: «Затем я женился и начал писать маленькие салонные картинки от 12 до 15 дюймов высоты. Так как они были новинкой, то имели успех в течение нескольких лет и хорошо расходились».
Лучшие из этих картин – «Завоевание Мексики», «Семейство Уолластон» и «Ассамблея в Уонстид-Хауз».
Гравер и знаток английской живописи Вертью еще в 1729 году сказал о Хогарте: «Счастлив тот, кто может иметь портрет, им написанный». Автор четырехтомного труда об английской живописи Д. Митчелл в 1730 году писал Хогарту: «Аристократические семейства покорны вашей руке; по вашему приказанию восстают ассамблеи».
Однако такие портреты требовали от художника много времени, а дохода давали мало. Живой интерес к окружающей жизни подсказал ему новые возможности. «Я обратился к совсем новому жанру, – говорит Хогарт, – а именно к писанию картин и созданию гравюр на современные нравственные темы – области еще не испробованной ни в одной стране и ни в какие времена».
Так возник первый, принесший громкую славу художнику сатирический цикл из шести работ, называвшийся «Карьера продажной женщины». Здесь воспроизведена простая как мир история деревенской девушки Мэри, приехавшей в Лондон, ставшей богатой содержанкой, а затем попавшей в тюрьму и умершей в ужасающей нищете.
В 1731 году картины были готовы. В 1732 году Хогарт воспроизвел их в гравюрах. Успех серии был столь велик, что на гравюры сразу же нашлось 1200 подписчиков. За первой серией в 1735 году последовала вторая: «Карьера мота», состоявшая из 8 небольших картин, где героем стал разбогатевший бездельник.
Доход от издания гравюр обеспечил Хогарту возможность сравнительно независимого существования. В 1733 году он даже смог приобрести собственный дом на Лейстер-сквер, в котором и прожил до конца своих дней. Немалое наследство досталось ему после смерти Торнхилла в 1734 году. Теперь Хогарт много сил отдает руководству художественной школой, расположенной в переулке Св. Мартина, ранее также принадлежавшей тестю.
Своими гравюрами художник завоевал широкую популярность у англичан. В конце тридцатых – начале сороковых годов Хогарт продолжает ряд своих остро сатирических произведений, таких как «Спящие прихожане», а также создает юмористические, жанровые – «Странствующие актрисы».
Выдающимся примером искусства Хогарта этой поры является «Портрет капитана Корэма» (1740).
«Это был отличный портрет, один из лучших, написанных Хогартом, хотя историки английского искусства вполне справедливо упрекают его в откровенной традиционности…
Это лицо простодушного, но не лишенного лукавства английского добряка и философа вроде сквайра Олверти или мистера Пикквика, то есть образ национальный, для нашего времени уже книжный, нарицательный; Хогарт уловил то, что носилось в воздухе, но в искусстве еще не обрело воплощения, – и в этом, наверное, наибольшая удача портрета капитана Корэма. А что до глобуса в сияющей медной оправе, книг, свитков, нарядных пряжек на башмаках, складок форменного сюртука, лежащих с торжественностью мантии, облаков над океаном – с этой традицией Хогарт еще успеет распрощаться» (М.Ю. Герман).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});