горшки, достигнув в обжиге больших успехов. Но гончарного круга у них не было, что меня сильно удивляло. Со слов Саленко, в этот период хурриты даже стекло освоили, изготавливая цветную посуду. На фоне этих слов, отсутствие гончарного круга казалось странным. Получалось одно из двух — деревушка слишком на периферии цивилизации, либо сарды специально тормозили прогресс, не давая развиваться поселению. При существующем укладе жизни, их положение было самым привилегированным. Их содержало все племя, а они решали все, так сказать, внешнеполитические проблемы.
Был еще один момент — археолог уверял, что примерно за тысячу лет до этого момента шумеры ввели в оборот серебряные куски и кольца, сделав их первой денежной системой планеты. Но в деревне никто никогда не слышал о таком, либо слышали, но держали в тайне.
Для обмена и продажи в Кулише товары у меня накопились. После удачного похода в Хал-ли за женщина, статус повысился настолько, что редкий день мы не получали подарки от селян в виде продуктов. Рыбаки делились рыбой, охотники зачастую приносили часть своей добычи. Что касается гороха, ячменя, чечевицы — их можно было брать из ангара по мере необходимости. Приносили и шкуры — группа охотников, среди которых было трое из похода за женщинами, приподнесла выделанную шкуру медведя.
Даже по меркам этого времени дар был поистине царским — Саленко удалось выяснить, что за такую шкуру в Кулише можно купить маленькую отару овец. Охота на медведя была крайне опасна, редкие смельчаки отваживались на это. Да и трофей, видимо, был исполинским — шкура полностью занимала пол нашей лачуги.
Были у меня еще несколько шкурок, ценившихся не меньше медвежьей. Зимой недалеко от деревушки наткнулся на пушного зверька, опознанного мной как соболь. Животное было знакомо Халам, но их опыта лучников было недостаточно для удачной охоты. Три зверька попались в мои хитроумные силки, и их великолепные шкурки были обработаны Наик. Слух о моих трофеях быстро прошел по поселению — череда желающих увидеть трофеи не иссякала пару дней.
На свои трофеи задумал приобрести гончарный круг — по слухам, на рынок Кулиша привозили товары с очень далеких мест. Была еще одна задумка, ее мы обсуждали втроем с украинцами. Изначально это была сырая идея, но вскоре стала получать очертания.
Саленко, будучи неплохо сведущим по истории медного века, в шутку предложил начать изготавливать железные орудия труда, став монополистами в этом деле.
— Я видел бронзовые наконечники копий и стрел, они прочнее, чем сыромятное железо. Но их отливают, нет процесса ковки. Они плохо затачиваются, не держат долго заточку, не подвержены коррозии, но достаточно хрупкие.
Археолог перевел дух и продолжил:
— Возможно, что местами уже переходят на железные инструменты и оружие. Но процесс науглероживания металла и превращения его в сталь еще долго не будет открыт.
— Что дает это твое науглероживание? — перебил Андрий, продолжая есть.
— Превращает мягкое железо в сталь. Смотри, — Саленко взял в руки один из наших колышков и попытался согнуть. Изделие слегка согнулось и вернуло форму.
— Это упругость, она обусловлена наличием в железе углерода и других добавок. Будь это чистое железо — колышек согнулся бы и остался таким. Бронзовый колышек такого тонкого диаметра — мог бы просто сломаться, как сухая ветка. Если мы освоим кузнечное дело, наша продукция вознесет нас наверх, останется только на лаврах почивать.
— Мы с Андрием профаны в этом деле, ты чистый теоретик, — остудил я археолога, — С таким же успехом можно подводную лодку строить, принцип-то известен.
— Нам просто нужен кузнец, — встряхнул головой Саленко, — Путем проб и ошибок найдем нужное соотношение углерода и железа.
Ему удалось зажечь меня своей идеей, поэтому предстоявшее путешествие в Кулиш имело две цели — гончарный круг и кузнец. Мне совсем не улыбалось жить у озера в лачуге — если у нас с Адой будут дети, то пусть будет прислуга, большой дом и все блага, что дает положение в обществе. Со слов археолога, услужение и рабство было сильно развито в эту эпоху. Многие торговцы в Шумере, Ассирии и других государствах имели особняки, прислугу и личное воинство. Почему мы должны ютиться, добывая пропитание каждый день? Если освоить технологию стали, спрос будет невероятным, а значит, и положение в обществе станет прочным. Это еще не период аристократии, но богатство и личная храбрость могли все. Со вторым проблем не было, а первое еще предстояло добыть.
Андрия пришлось оставить присматривать за Адой. На двоих у них было три автомата, и я не беспокоился — нет такой армии, что сможет их одолеть. Ару и Саленко взял с собой — первого как знатока этих времен, второго как друга и переводчика.
Не считая Тарда и нас, было еще четверо сардов и пятеро парсов, выполнявших роль носильщиков. Через сутки пути на восток мы вышли на накатанную колею — это были следы колес. Продолжая путь, через час подошли к группе лачуг, где я впервые увидел одноосную двухколесную повозку. Тягловыми животными были волы — навстречу нам поспешил мужчина средних лет и за скромную шкурку козы разрешил погрузить свои товары в повозку.
— Это гарбаш, — пояснил Тард, присоединяясь к нам, — Они помогают, чтобы не нести все на плечах.
Когда мы выходили из селения, обратил внимания на тюки, сомневаясь, что такой груз возможно нести на своих плечах больше четырех суток. Теперь все стало на свои места — существовала система перевозок. Были определенные пути, по которым передвигались гарбаш — к ним из окрестных селений приносили товар, они его и доставляли в Кулиш за скромную оплату.
В этом месте мы простояли еще сутки, еще две компании неизвестных доставили свои товары, загрузив повозку с горкой. Все три группы не контактировали друг с другом, оставаясь на почтительном расстоянии.
Четыре следующих дня были похожи, словно под копирку. С самого утра повозка трогалась в путь, а следом шли хозяева продукции. После обеда делался часовой привал, владелец повозки выпрягал волов, давая им пастись, а люди готовили еду из своих сумок. В сумерках останавливались на ночь — разжигались костры для обогрева и приготовления пищи. Мы втроем ели вместе, хотя Халы всячески пытались угостить. В нашей сумке, приготовленной вторыми половинками, были ячменные лепешки, козий сыр и вяленое мясо. Мы взяли с собой воду про запас, хотя родники встречались часто.
К полудню четвертого дня к нашей наезженной колее с правой южной стороны примкнула дорога, а