И медные листы на крышах богатых домов и католических храмов. Ничего, обойдутся глиняной черепицей! Да и в самих храмах есть чем поживиться. Нет, не святотатство, обычная производственная необходимость.
Латуни с бронзой тоже оказалось много. Первой поменьше, второй побольше., но при таких объёмах понятия побольше и поменьше суть величины очень растяжимые и относительные.
Особым сюрпризом стала находка одиннадцати тонн серебра в монетах, закопанного в подвале бывшей иезуитской коллегии. Трофейщики воспрянули духом, подключили к поиску одарённых почвенников из инженерно-сапёрных частей, и прошли по городу частым ситом. Результатом стали ещё тридцать четыре тонны серебра в монетах и слитках, не считая мелких золотых кладов весом до ста килограммов. Операция начала потихоньку себя окупать.
— Всех трофейщиков к орденам! — распорядился Фрунзе.
— Что, и нижних чинов тоже? — ахнул начальник штаба.
— Их в первую очередь! — отрезал Михаил Васильевич. — Лично проверю, чтоб никого не забыли.
И поиски продолжились с удвоенной энергией, добавив десять процентов к найденному ранее. И даже чудом сохранившиеся свинцовые крыши ободрали — те, что не успели перелить на пули в многочисленных испанских междоусобицах. Свинцовый водопровод времён Римской империи, и тот нашли и откопали.
Но впереди ещё ждал многообещающий Эскориал, слегка пострадавший при зачистке дворца от мародёрствующих мятежников исчезнувшего генерала Франсиско Франко. И дождался! Но вдумчивому и тщательному обследованию королевского дворца предшествовали долгие переговоры с Петербургом. Двое суток кипели мозги у шифровальщиков, но вот, наконец, император Иосиф Первый дал добро.
Кстати, по поводу мародёрства императору Иосифу Первому пришлось выдержать нелёгкий разговор с тёщей Александрой Фёдоровной. Бывшая императрица чуть ли не с пеной у рта доказывала недопустимость вывоза материальных и духовных ценностей из цивилизованной европейской страны. Под духовными ценностями она понимала знаменитую библиотеку.
— Позвольте, — удивился император, — а не эти ли самые цивилизованные испанцы во время своих многочисленных войн тащили всё, что не приколочено?
— Даже сравнивать стыдно! — вздёрнула нос Александра Фёдоровна, в запале забывшая, что боится зятя до дрожи в коленках. — Инки, майя, ацтеки и прочие филиппинские дикари…
— А ещё Нидерланды, Италия, юг Франции… Не подозревал, что эти земли заселены дикарями.
— Это совсем другое! И это было настолько давно, что вспоминать неприлично. Сейчас цивилизованные страны так не поступают.
— Простите, а не ваш ли родственник последний германский кайзер Вильгельм изобрёл этот способ добычи цветных металлов, который вы так яростно критикуете? Мы просто следуем примеру просвещённой Европы. И прошу заметить — четыре головы Иоанна Крестителя, две правые руки апостола Петра и шесть Копий Судьбы мы не трогаем. Не посягаем, так сказать, на духовные ценности.
— Грабить нехорошо!
— Для кого нехорошо? Для династии Гольштейн-Готторпов, порвавших седалище в попытке усидеть между Европой и Азией? Да, для них нехорошо. Но я, слава богу, не Гольштейн и даже не Готторп. Я дикий горец, спустившийся за солью и случайно попавший на престол Российской Империи. Попал случайно, но навсегда! Пока жив, во всяком случае. Но и потом династия продолжится в моих детях. Да, сударыня, мы дикие абреки и всему миру теперь с этим жить.
— Но ваши дети и мои внуки…
— Вот это хорошо, сударыня, что напомнили. Чтоб не было искушения влиять на них, предлагаю заключить сделку.
Император поставил тёщу перед выбором между немедленным апоплексическим ударом и добровольным постригом в Свято-Пустынском Мангазейском монастыре с перспективой в самом скором времени стать его настоятельницей. И уже через неделю Александра Фёдоровна вступила на палубу парохода «Семён Челюскин», следующего во Владивосток Северным Морским путём с заходом в Мангазею, на остров Врангеля и Петропавловск-Камчатский.
На остров Врангеля планировалось доставить экспедицию под руководством академика Отто Юльевича Шмидта для изучения местного климатического и энергетического феномена — среднегодовая температура на острове на двадцать градусов выше, чем полагается, а за короткое лето тундра покрывается буйным ковром растительности, причём каждый цветочек является лекарством уровня панацеи или мощным стимулятором. Впрочем, бывшую императрицу и будущую инокиню это не интересовало, она заперлась в каюте, откуда иногда слышались всхлипы, звон бутылок, и невнятное бормотание, мало похожее на святые молитвы.
Тесть на радостях пил трое суток, а императрица Татьяна Николаевна пожала плечами и высказала надежду, что теперь её молитвы будут быстрее доходить до господа. Плакать на проводах не стал никто, разве что бойцы лейб-конвоя глухо матерились, едва слышно проклиная виновницу внеплановой командировки. Теперь обратно только поездом из Владивостока можно вернуться, и никак иначе — Северный Морской путь возвращение с половины дороги не предусматривает.
Василия Красного телеграмма о внезапно проснувшемся благочестии родной бабушки нашла в порту Барселоны, где грузился зафрахтованный под перевозки цветных металлов флот Дуче Бенито Муссолини, увеличившийся до ста двадцати единиц. Решила бабуля к богу обратиться, да и ладно, сейчас важнее поставить на патронные заводы латунь с медью. В воздухе не просто пахнет, в воздухе воняет большой войной, и боеприпасы лишними не станут.
Ничего ценного вороватым наследникам Мария и Гракхов не грузили, но шутки ради Василий распорядился принести на каждое судно по два-три окованных железом сундука и приставил охрану. Шутка получилась так себе — за три дня часовые застрелили двадцать шесть любителей поживиться за чужой счёт. Правда, это позволило скинуть стоимость фрахта на четыре процента. Вроде бы мелочь, но приятно. Дуче поторговался для вида, но перспектива долгосрочного контракта с Экспедиционным Корпусом перевесила всё. Всяко безопаснее и выгоднее, чем таскать контрабанду мелкими партиями и сбывать её жадным перекупщикам. Не от хорошей же жизни связался с перевозкой бунтовщиков из Марокко в Испанию.
Зато сейчас жизнь всё лучше и лучше. Денег уже достаточно, чтобы купить виллу где-нибудь на Капри, и сибаритствовать в кресле под сенью кипарисов с бокалом кьянти. Даже на две виллы. Но не интересно же, порка мадонна!
Сам Красный с наиболее ценной частью груза, то есть, с невестами, золотом, серебром и генералом Франко отбывал в Одессу на линкоре «Александр Ульянов». Пока затишье, можно воспользоваться моментом и накрутить хвосты конструкторам авиационного завода — цельнометаллическое чудовище Вася им не простил. Ну и к деду заехать, чтобы высказать отдельное спасибо за подарок, едва не убивший его любимого и единственного внука.
А на фронтах действительно затишье. Мятеж, можно сказать, подавлен — очищены побережья Средиземного моря и Бискайского залива, а лейб-кирасиры вышли на границу с Португалией, куда бежали разрозненные остатки франкистов. Может быть, мятежники и смогли бы оказать кое-какое сопротивление, но не нашлось среди них авторитетного генерала,