Читать интересную книгу Маскарад лжецов - Карен Мейтленд

Родриго с гневным воплем повалился на колени и простер руки к Жофре, словно хотел приласкать или утешить. Пристав отпихнул его.

— Нельзя дотрагиваться до тела, — буркнул он и снова задернул лицо Жофре тканью, — нужно дождаться судью.

Чтобы оттащить Родриго, понадобились трое, но внезапно силы оставили музыканта. Он обмяк, рухнул на колени, и его вырвало в кусты. Обхватив голову руками, музыкант опустился на голую землю, где и остался сидеть, раскачиваясь из стороны в сторону и причитая на непонятном языке.

Зеваки смущенно отворачивались.

Некоторое время пристав рассматривал Родриго, прежде чем проронил:

— Так это его ученик? Бедняга. Решать, конечно, судье, но помяните мое слово, малого задрал волк. Ночью сторож слышал волчий вой. Я поначалу решил, что болвану почудилось — в округе уже забыли, когда в последний раз видели волков. Но, видать, и вправду волк.

Подошла Элла.

— Сестра просит отпустить домой ее детей. Малые болтаются на холоде уже несколько часов, они замерзли и проголодались.

Пристав покачал головой.

— Тебя, Элла, я не держу, а сестре твоей уже говорил и сейчас скажу, что по закону, пока не появится судья, свидетели не должны отлучаться от трупа.

И мы стали ждать судью. Кое-кто из местных попытался уйти, отговариваясь тем, что они-де не свидетели, а городские представители, но пристав был непреклонен. Пришлось зевакам разложить костер и, ворча, усесться вокруг, вполголоса обсуждая происшествие и потягивая принесенный служанкой эль, ради такого случая пожертвованный городскими богатеями. Притихшие мальчишки уплетали даровой сыр и луковицы. Родриго сидел, уставясь в землю, в стороне ото всех. Сигнус подошел к нему и опустился на корточки. Он не пытался заговорить с Родриго, просто молча сидел рядом.

День клонился к вечеру. Похолодало. Обжигающий ветер надувал одежду Жофре — казалось, что труп вот-вот поднимется с земли. Двое зевак, не выдержав зрелища, встали и придавили одежду камнями. В небе, высматривая падаль, лениво кружила парочка коршунов. В леденящем свете зимнего солнца крылья их алели ржавчиной. Наконец городские ворота отворились и оттуда показался маленький человечек на большой мышастой кобыле, за ним на муле без седла трусил юноша. Судя по перекошенной физиономии последнего, выехали они давно и ехали по плохим дорогам. За всадниками на своих двоих следовал сторож.

Пристав с трудом размял затекшие от холода ноги и заковылял к человеку на кобыле. Сняв кожаный колпак, он низко склонился перед всадником, словно перед особой королевской крови.

— Тело там, ваша честь.

Судья протянул ему вожжи, словно простому конюху.

— Приступим сразу, нечего тянуть. Я хочу закончить до темноты. Вы готовы, мастер Томас? — гаркнул он, обращаясь к секретарю.

Секретарь, потиравший намятый зад, торопливо пристроил на груди доску, которая свисала с шеи на ремне, и в поисках чернил и перьев зарылся в седельной сумке.

Судья нетерпеливо постукивал хлыстом по голенищу.

— Итак, кто обнаружил тело?

Пристав передал поводья судейской кобылы кому-то из толпы и указал на двух сорванцов, которые при виде незнакомцев снова прильнули к материнской юбке.

— Эти двое нашли его сегодня утром, около десяти, когда спустились к реке.

— Они подняли тревогу?

— Они рассказали матери, — ответил пристав, тщательно выбирая слова.

— Труп опознали?

Родриго все так же сидел в кустах, уставясь в землю. При появлении судьи он не поднял головы. Пришлось мне выступить вперед.

— Его имя Жофре, он ученик музыканта.

— Ты его хозяин?

— Нет, господин, я бродячий торговец. Жофре со своим хозяином путешествовали в нашей компании. Настали такие времена, что не всякий решится передвигаться в одиночку. Его хозяин так расстроен, что не может говорить.

Судья посмотрел на Родриго.

— Оно и понятно — потратить столько времени впустую! Придется ему теперь искать нового ученика, а с этими юнцами одни хлопоты. Все они нерадивы и неблагодарны. Так когда он пропал?

— Жофре ушел вчера утром. Мы решили, что он отправился в город, но к ночи Жофре не вернулся. С нами в компании была роженица. Роды начались ночью, они были долгими и тяжелыми, поэтому мы только к утру вспомнили о Жофре.

— Ясно, — кивнул судья. — Значит, он провел в городе всю ночь.

— Прощения просим, ваша честь, не всю. — Сторож смущенно мялся, теребя в руках шапку. Мне показалось, что его вытолкнули на середину круга, потому что, начав говорить, он все еще оглядывался назад. — Парень вышел из города после вечерних колоколов, ваша честь. Я сам закрыл за ним ворота. Скорее всего, на него напали в дороге. Но только не в городе, ручаюсь, что не в городе!

— Хорошо, теперь мы знаем примерное время смерти. Пора взглянуть на этого подмастерья!

Судья обернулся к замерзшим горожанам.

— Эй, вы, станьте в круг! Закон велит присяжным осмотреть труп.

Зеваки окружили тело. Подошли и мы с Сигнусом. На этот раз пристав сдернул тряпку целиком. Все ахнули, а многие, включая Сигнуса, резко отвернулись. Судейский секретарь так вздрогнул, что опрокинул чернила на пергамент, залив несколько строк. Даже судья не сразу пришел в себя — некоторое время он раскачивался с пятки на мысок, затем пересилил себя, шагнул вперед и склонился над трупом.

Обнаженное тело раскинулось на спине. Его покрывала кровь — не только из отверстой дыры на горле, но также из рваных укусов по всему телу. Однако страшнее всего была зияющая рана ниже пояса — срамные части Жофре были отсечены под корень. Жуткое зрелище заставило поперхнуться даже сторожа. Судья сглотнул.

— Итак, вы видите отметины от зубов и царапины. Горло отгрызено, равно как и... причинное место. Собаки всегда перегрызают горло своей жертве — все вы наверняка знаете, как они бросаются на овцу. А теперь переверните труп.

Пристав кивнул одному из зевак, но тот покачал головой и отвернулся. Наконец нашелся смельчак, который уложил Жофре на живот.

— Так я и думал, и здесь отметины. Я считаю, что на юношу напала собака, вернее, целая свора. В последнее время в вашей местности собаки загрызали овец?

— Это не собаки, ваша честь. Несколько ночей подряд в округе слышали волчий вой. Сторож да и другие могут подтвердить.

Судья поднял брови, на миг напомнив мне Зофиила.

— Волчий? Здесь?

Несколько человек живо закивали.

— Что ж, хоть в это трудно поверить, пусть будет волк.

Судья пнул ногу Жофре, словно хотел разбудить его от смертного сна.

— Окоченел. Впрочем, это мало о чем говорит, ведь ночью ударил мороз, но по всему выходит, что на него напали по дороге из города после вечерних колоколов. Итак, я прошу вас обсудить увиденное между собой и огласить свой вердикт. Впрочем, происшествие и без того видится мне достаточно ясно. Нет смысла затягивать разбирательство. Уверен, вам не меньше моего хочется покончить с этим делом.

Судья потер руки.

— Должен признаться, я бы не отказался от горячего эля с пряностями!

— Стойте! — раздался крик Родриго.

Не знаю, как давно он смотрел на изувеченное тело Жофре, но лицо музыканта покрывала мертвенная бледность.

Судья обернулся.

— А, хозяин убитого подмастерья.

Он протянул Родриго руку.

Мне показалось, что горожане вокруг насторожились и начали переглядываться, но судья не подал виду, что заметил их маневры.

Родриго не пожал протянутой руки.

— Это не волк и не собака.

Судья пожал плечами.

— Вердикт вынесен, да вы и сами видели следы зубов на теле.

— Я видел также, что труп раздет. Не мог же он выйти из города нагишом! Или вы думаете, собака или волк снимают одежду со своих жертв перед тем, как загрызть?

Кажется, Родриго удалось поставить судью в тупик.

— Сторож, что скажешь? Был юноша одет, когда выходил из ворот?

Сторож беспокойно заерзал, словно выглядывая кого-то. На тело он не смотрел.

— Наверное, был, господин.

Судья снова принялся постукивать хлыстом по голенищу.

— Наверное? Люди часто выходят через твои ворота нагишом?

Сторож нервно оглядывался.

— Стояла темень, господин... на нем был плащ. Кто его знает, может быть, под плащом он и был голый?

— Зачем ему, ради всего святого, шляться нагишом, в середине-то зимы? Эй, кто-нибудь снимал с трупа одежду?

Зеваки замотали головами, старательно избегая взгляда судьи.

Родриго опустился на колени перед телом Жофре.

— Смотрите, вот здесь на ногах и ягодицах кожа содрана. В раны забились камни и земля. — Родриго поднял глаза на судью. — Его тащили по земле.

Вперед выступил высокий дородный детина со скошенным вбок (наверняка в драке) носом.

— Каждый дурак знает, что, прежде чем съесть, волки оттаскивают свои жертвы в сторонку, — бросил детина, сердито зыркнув на Родриго.