Читать интересную книгу Агломерат - Никита Костылев

       "Если вы исполняете закон царский, по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого, - хорошо делаете. Но если поступаете с лицеприятием, то грех делаете, и перед законом оказываетесь преступниками".

       За спиной послышался голос:

       -Не двигайся. Руки вверх.

       -Кто ты такой? - спросил Вадим, прикидывая свои шансы допрыгнуть до ближайшего укрытия.

       -Знаешь, Вадим, я больше всего тебя боялся, - послышался голос за спиной, помолчав секунду, он продолжил: - на столе наручники - одень.

       -Я сотрудник...

       -Четвертого отделения чистильщиков, - спокойно продолжил голос. - тебя раскусили твои же чистильщики. Посмотрели на тебя месяцок, а потом слили. Ты им не нужен, капитан. Одевай наручники, не волнуйся, по делу ты будешь проходить как свидетель.

       Вадим был хорошим опером, не всегда честным, но это был все таки хороший полицейский. Сейчас он понимал, что опростоволосился, как этот неизвестный проник в его гараж? Как узнал про все? Теперь Вадим в ловушке, можно попытаться потянуть время, может неизвестный допустит ошибку, может его что то отвлечет. Сейчас преступник безусловно нервничает, хоть и пытается этого не выдать, возможно если я смогу...

       В следующий миг опер вскрикнул от сильной боли в пояснице и рухнул на пол, Вадим попытался было дотянуться до лежащего на столе молотка, но еще два выстрела попали по его рукам. Первый в предплечье левой руки, второй почти в локоть, Вадим отчаянно зарычал и повернулся к своему мучителю, но успел рассмотреть только темный силуэт в маске, который вытянул руку с травматическим пистолетом и гулко проговорил:

       -N1.

       Вадим смутно помнил происходящее далее, неизвестный ударил его чем то тяжелым, а когда чистильщик попытался подняться на ноги, немедленно сбил на пол и прикрепил наручники. Капитан попытался вырваться, но в следующий момент преступник одел сверху черный мешок и потащил в сторону его же машины. Бросив раненного опера в багажник, голос преступника прозвучал гулко:

       -Понравилось? Тварь!

       ***

       Мне было страшно в тот момент, я пытался своей ненавистью и злобой скрыть страх. Я знал, что сделал тогда опер. Он просто остался в стороне, ему заплатили, что бы он молчал о происходящей афере. На деле он не участвовал в процессе, он просто поймал меня тогда. Просто встал в стороне, когда меня судили, просто получил за свое молчание крупную сумму денег. Захлопнув багажник, я закрыл ворота гаража и забрался в машину. Заведя мотор, я быстро рванул с места и поехал прочь. Выехав на опустевшие улицы, я заметил небольшую наклейку в нижнем правом углу. Слегка снизив скорость, я потянулся и достал небольшой кусок бумаги с гербовой печатью. На фоне триколора и черной метлы виднелась надпись:

       Четвертое отделение. Без права досмотра.

       Цель N2

       Около десяти таунхаусов стояли вплотную вдоль дороги, если смотреть издалека, то могло показаться, что типовые домики, которые так любят строить застройщики, гордо называя их загородными домами, больше всего походили на десяток маленьких крепостей. Дом стоял прямо в черте города, поэтому мне не пришлось пересекать границу, судя по всему, тут тоже неплохо прошлись бои - три из десяти типовых таунхаусов, выставленных в ряд, были полностью уничтожены. Да, от этой войны нигде не скрыться, не спрятаться за стенами, рано или поздно к тебе придут, и было бы лучше, если бы ты был готов. Вот так вот и жили, готовясь к новому нападению, новой войне.

       В крохотном дворике возле дома было совсем мало места, но оба внука все же нашли крохотный закуток, что бы поиграть в футбол. Младший внук судьи мелом очертил квадрат на заборе в качестве ворот, в то время как старший набивал мячик на коленках. Семен Степанович поднял голову и погрозил пальцем внучке, которая выглядывала из окна, в ответ милое создание показало деду язык и скрылось в глубине дома. Судья только тихо усмехнулся и бросил взгляд на играющих рядом братьев, старший за счет габаритов неизменно оттеснял младшего и забивал чаще. Из дома вышел сын Семена Степановича и возмущенно проговорил:

       -Пап! Ты что не слышишь? В дверь же звонят!

       -Ружье возьми! - бросил бывший судья.

       -Ой, ладно, - только отмахнулся сын и открыл тяжелую дверь, отделяющую крохотный двор и внешний мир. После короткого разговора, сын крикнул: - Пап, это к тебе! Из четвертого отделения.

       -Откуда?

       -Здравствуйте Семен Степанович! - улыбнулся молодой светловолосый человек в форме сотрудника четвертого отделения чистильщиков. Усевшись рядом, он слегка толкнул остолбеневшего судью и весело подмигнул, - не узнали старого товарища?

       Да, удивился он тогда не слабо. Сначала было хотел схватить лежащее недалеко охотничье ружье, но пистолет в моем кармане, уткнувшийся в его бок, заставил пересмотреть такой вариант развития событий. Посмотрев на двух играющих парней, я только проговорил:

       -Как зовут парней?

       -Слава и Петр. - Коротко бросил судья, глядя перед собой.

       -Глупый судья, - ухмыльнулся я, - зачем же тебе ружье рядом с собой, если ты им воспользоваться не можешь? Кого ты можешь охранять?

       -Чего ты хочешь? - спросил тот.

       -Скажи мне, судья, - проговорил я, глядя как младший брат отчаянно пытается обыграть своего более опытного соперника, посмотрев на остолбеневшего пожилого мужчину, я спросил, - вот у тебя два внука, тебе бы хотелось, что бы кто то поступил с ними так же?

       -Как поступил? - поднял подбородок тот.

       -Отправил в мертвую зону, где его убьют, разделил его имущество между собой, - перечислил я, глядя на игру.

       -Мои внуки преступлений не совершали, - ответил он, - ты по стопятой шел, двестивосемьдесят вторую тебе приказали впаять. У нас был приказ - осудить как можно скорее по любой статье и отправить в качестве надзирателя в проект "Прощение".

       -А вы вот это все "Прощение" назвали? - поднял брови я, - когда следователя и начальника СИЗО пытал, забыл спросить, как оно все это называлось. Да, не смотри на меня так, они у меня. И опер, которому вы рот заткнули стопкой баксов тоже у меня.

       -Не страшно? - спросил судья.

       -Судья, - я тяжело вздохнул и посмотрел на него, - ну что ты? Чего мне бояться уже?

       -А хотя бы самого себя, - проговорил тот.

       -Боюсь, судья, правда боюсь, - прошептал я, - ты знаешь, я же не хотел зла. Знаю, ты судья, таких словечек наслышался, мама не горюй.

       -Наслышался.

       -Ты думаешь, я хотел кому то из вас мстить? - проговорил я и подмигнул маленькой девочке, стоящей возле окна второго этажа.

       -Не трогай мою семь...

       -Не трону.

       -Тогда убивай скорее, - проговорил тот.

       -Внучка смотрит, язык показывает, не хочу ребенка травмировать, - я нагнулся к самому уху судьи и зло прорычал, - ты же знаешь, как все было на самом деле. Ты же знаешь, за что я тогда убил. Дышится хорошо? Свободно? Чего ты добился со своей шайкой? Скажи мне, судья. Деньги, которые вы украли обесценились, чего вы добились? Я же не хотел вам мстить. Ни одному. Я же знал, что все вы марионетки во власти денег, я хотел вернуться домой. Но когда я открыл свою дверь, в моей квартире жил кто?

       -Дурак Свиридов. - проскрежетал зубами судья, - квартиру захотел. Мы его отговаривали...

       -Значит, плохо отговаривали. Я думал, что схожу с ума, судья.

       -Ты что во мне священника увидел?

       -Нет, у священника я уже был, - меня искренне забавлял этот разговор. Помолчав, я добавил: - он сказал, что я нормален. Ведь действительно, нет ничего такого плохого, что бы спросить с тех людей, которые разграбили твое имущество. Нажились на твоем горе, не сообщили о гибели родителей. Я хочу просто спросить, не убивать, и именно заставить отвечать. За все приходится отвечать. Знаешь, мне тот священник дал библию, теперь читаю. Много интересного.

       -Может, научит чему, - проговорил тот, - хотя бы прощению.

       -Вот не верю я в бога, - проговорил я, - ну никак вообще. А религия... очень неплохой способ заработать деньги, вот мое мнение. Но знаешь, судья, я стараюсь. Искренне стараюсь стать верующим. И к каждому из вас ищу цитаты, ну вроде как, ищу ответы на поставленные вопросы. Вот тебе мое наблюдение - вера стала превращаться в старый советский фильм.

       -Что ты несешь, выродок? - зло выплюнул тот.

       -Ну смотри, люди просто не знают, во что верят. - диалог с взбешенным судьей словно давал мне новых сил, я видел о чем он думает, чего боится. Боится. Именно боится. Не за себя, не за сына и его жену, не даже за двоих внуков, он боится за маленькую девочку на втором этаже, свою любимую внучку. Он думает, что я убью их всех. Его было видно как на ладони, он уже был готов бросится на меня и погибнуть под пулями, лишь бы не слышать моих слов. Снова усевшись рядом, я проговорил, - ну смотри, теперь для нас религия это советский фильм. Люди же невероятно ленивые, они не хотят о чем то думать, что то познавать. Они верят. Верят и все. И их нельзя за это осуждать, но, к сожалению, они даже не знают во что верят. НЕ ЗНАЮТ. Для них это как советский фильм, "Бриллиантовая Рука" - "черт побъери, я не трус, но я боюсь, на его месте должен быть я! Напьешься, - будешь!", "Кавказская пленница" - "птичку жалко" "обидно, да?". Вот так и с религией! Не знают, во что верят! Начнешь говорить о христианстве, как начинают что то бормотать по ударенную щеку, прощение и ближнего своего! А ты знаешь, судья, мне больше нравится другая цитата Спасителя.