ГРЕЧКО: Для стопроцентного использования возможностей станции на ней должны работать 2–3 экипажа.
Общая оценка работы бортовых систем хорошая.
Вся программа научных исследований выполнена.
Экипажам надо лучше готовиться к операциям по ориентированию по звездам. Сейчас таких тренировок мало, и на имеющихся тренажерах большие люфты. Нужно учиться лучше искать звезды в определенной области звездного неба.
И общее пожелание у нас с командиром. Экипажу нужно отдавать не приказы, а советы. Это лучше действует на самочувствие при постоянном напряжении нервов, которое постоянно присутствует в полете.
25 МАРТА.
Рышков уехал в госпиталь на лечение. За него остался Серкин. Барышников отказался, так как ему это не надо. А Жене при будущем распределении должностей это может быть зачтется в плюс.
7 АПРЕЛЯ.
Сообщение ТАСС. 5 апреля 1975 года был произведен запуск ракеты-носителя с пилотируемым космическим кораблем «Союз» для продолжения экспериментов совместно со станцией «Салют-4«. На борту корабля находился экипаж в составе Героев Советского Союза летчика-космонавта СССР полковника Лазарева Василия Григорьевича и летчика-космонавта СССР Макарова Олега Григорьевича.
На участке работы третьей ступени произошло отклонение параметров движения ракеты-носителя от расчетных значений, и автоматическим устройством была выдана команда на прекращение дальнейшего полета по программе и отделение космического корабля для возвращения на Землю.
Спускаемый аппарат совершил мягкую посадку юго-западнее города Горно-Алтайска.
Поисково-спасательная служба обеспечила доставку космонавтов на космодром.
Самочувствие товарищей В.Г. Лазарева и О. Г. Макарова хорошее.
А вот как все было на самом деле.
Лазареву с Макаровым предстояло удвоить этот срок полета экипажа Губарева, и эта задача уже не была чем-то необычным. Тем более что американцы к этому времени продемонстрировали возможности экипажа при 84-суточном полете.
Нов том то и заключается главная и непреложная истина космического полета – каждая секунда полета непредсказуема и требует от космонавтов постоянного внимания и напряженной работы. Вот и на этот раз работа началась штатно, спокойно. Первая ступень отработала нормально. Заработала четко и по программе вторая. И вот она – 261 секунда, когда должно было произойти отделение второй ступени. Однако, вместо ожидаемого отделения в корабле заревела сирена, тревожно замигало красное табло «Авария носителя». Мгновенно вступила в действие система аварийного спасения. И экипажу впервые, не по доброй воле, пришлось испытать ее работоспособность на себе, оказавшись полностью во власти спасительной автоматики. Экипаж мог только ждать.
Аварийный ракетный двигатель увел возвращаемый аппарат с экипажем в сторону, и они стремительно пошли к Земле. Перегрузки в пиковый момент достигали 20 единиц, и экипажу оставалось лишь гадать, куда их несет – на Алтай или в Китай. В Китай не хотелось.
Аварийное приземление произошло на заснеженный склон горы, Возвращаемый аппарат немного протянуло, и он остановился. В. Лазарев отстрелил одну стренгу парашюта, но со второй выполнять эту операцию не торопился. Хотя по инструкции должен был сделать это. Предполагалось, если сразу не отстрелить стренги, то при наличии сильного ветра в поле корабль могло сильно и долго таскать по местности, а это и больно и небезопасно. Но Лазарев не знал обстановки вокруг корабля и, как советовали опытные инструкторы, не торопился.
Лазарев отстрелил выходной люк и выглянул наружу. Аппарат удерживался на голом склоне горы с помощью парашюта, купол которого зацепился за одно единственное дерево. А внизу в нескольких метрах начинался обрыв. Отстрели он вторую стренгу, и вместе с аппаратом космонавты рухнули бы в пропасть.
Экипаж осторожно покинул возвращаемый аппарат, который съехал все же от их движений на несколько сантиметров вниз. Попробовали утеплиться. В снегу, который достигал высоты груди, еле собрали веток на небольшой костерок. Да и тот пришлось разжигать с помощью чистых листов, из ненужного больше никому, бортжурнала.
Авария произошла в полдень, но только к десяти вечера по Москве их обнаружил поисковый самолет, затем появился вертолет. Однако снять ни экипаж, ни возвращаемый аппарат не было никакой возможности. Им сбросили восемь посылок и лишь одну они смогли найти.
Только в пять утра пришел вертолет «МИ-8», который забрал экипаж на борт, а через несколько дней смогли эвакуировать с места приземления и возвращаемый аппарат.
Экипаж уже приземлялся аварийно в горах, а телеметристы в ЦУПе продолжали торжественно сообщать по радио в демонстрационном зале: «300-сотая секунда полета. Полет идет нормально. Параметры полета в норме».
Когда авария была обнаружена, паника была приличной. Учитывая, что возвращаемый аппарат мог приземлиться в Китае, подняли по тревоге воздушно-десантную дивизию, чтобы при необходимости блокировать место посадки, эвакуировать экипаж и самоэвакуироваться. И, слава богу, что все это не понадобилось.
А сам экипаж, когда несся по аварийной траектории, истинно «по– русски», во весь голос и по открытой связи давал характеристики всем причастным. Я мог бы процитировать их дословно, но думаю, что эту лексику знают все. Так, не начавшись, завершился этот полет, который не предвещал никаких сложностей. Космонавты впервые вместо звания Героев получили ордена, и об их старте не нашлось места в официальной космической хронике.
11 АПРЕЛЯ. Вчера заступил помощником дежурного по центру. Дежурство было очень тяжелым. Все гуляют.
13 АПРЕЛЯ.
Прилетели американские астронавты для заключительных тренировок. Летели на разных самолетах, чтобы в случае опасности не потерять сразу все экипажи. Наши руководители в последнее время тоже стали придавать более серьезное внимание этому вопросу.
В составе делегации прилетели: Т. Стаффорд, В. Бранд, Д. Слейтон, А. Бин, Р. Эванс, Д. Лусма, Ю. Сернан с женой Барбарой, Р. Овермайер, К. Бобко, Р. Трули с женой Коуди, Р. Криппен и переводчики с американской стороны И. Мамонтов, А. Форостенко, Д. Райли, А. Никогосян.
Для тренировок были образованы 4 группы:
1. Леонов, Кубасов, Стаффорд, Бранд, Слейтон.
2. Филипченко, Рукавишников, Бин, Эванс, Лусма.
3. Романенко, Иванченков, Овермайер, Бобко.
4. Джанибеков, Андреев, Криппен, Трули.
От советской стороны переводчиками были:
Самофалов К. С. – по тренажеру ТДК-7М (ТС).
Барсуков Т. П. – по макету корабля «Союз» (МС).
Попов Ф. Ф. – по тренажеру сближения и стыковки (ТСБ).
Боряк В. И. – по средствам радисвязи и телевидению, ЦУПу и космодрому (СРС).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});