– Вот ты и добрался до замка. И твои разнесчастные братцы тоже здесь. – Ворон злобно хихикнул. – Надо сказать, они преизрядно позабавили сэра Робера. Но они ему сейчас не интересны. Он хотел бы поговорить с тобой…
Я постарался выразить удивление:
– Со мной? О чем же может говорить столь благородный рыцарь с оруженосцем опоздавшего на турнир рыцаря?!
– А ты, я смотрю, все дурачком прикидываешься?! Ну-ну! Все печали сэра Робера как раз в связи с «опоздавшим на турнир рыцарем». Разве ты не согласен, что судьба обошлась с сэром Баярдом весьма дурно? – Ворон ухмыльнулся – Но к тебе… к тебе, Ласка, суддьба благосклонна. И об этом знаем только мы с тобой. И о том, что хочет тебе сказать сэр Робер, будем знать тоже только мы с тобой.
Ворон замолчал. Потом заговорил снова:
– И вот что еще…
Но я прервал черную птицу. Я уже смог подавить в себе страх и сказал твердо:
– Я виноват перед сэром Баярдом. Я не рассказал ему всей правды. Это из-за меня он не станет мужем леди Энид. О, если бы я мог, я бы поменялся с ним своей счастливой судьбой!
Ворон снова усмехнулся:
– Поменялся? О-хо-хо! Да я сам уже четыреста лет ничего не могу изменить в своей судьбе!
И с этими словами ворон взлетел с подоконника. Черная тень легла на камни двора – так предчувствие чьей-то близкой смерти ложится на сердце.
Сумерки сгущались, но я смог увидеть: ворон, пролетев над двором, сел на самую высокую башню замка.
Во дворе оруженосцы седлали коней. Пир уже заканчивался. Многие из рыцарей выходили из замка, заметно качаясь. Вина у сэра Робера было вдоволь. Правда, старые закаленные в боях вояки еще сидели за столом. И в трапезной звучали лихие песни соламнийских рыцарей.
Неожиданно на звездное небо с востока наползла огромная туча. Вскоре она закрыла почти все небо. Что-то страшное ощущалось в ней – словно несла она беду и небесам, и земле.
– Знай, мой маленький друг, – прозвучал внезапно с подоконника голос ворона, хотя самой птицы рядом давно уже не было, – пророчество это начертано Бенедиктом ди Каэлой.
Страх снова охватил меня, холодный пот заструился по спине. Скорпион и невидимый был рядом со мной, он следил за мной всегда и всюду, и я был совершенно беззащитен перед ним.
А голос продолжал говорить:
– Ему было видение свыше. А что такое видение, мальчик? Вспышка, молния во тьме, внезапное озарение, тайна. Каждый ищет свою разгадку тайны и каждый по-своему понимает пророчество. Любое пророчество нельзя только однозначно. Баярд Брайтблэд, прочитавший пророчество в «Книге Винаса Соламна», даже и не ведает о втором его смысле. Хочешь, я расскажу тебе о нем?…
За окном неожиданно повалил густой снег. Снег – ранней осенью, в этих краях?
– Слышал ли ты что-нибудь об Эрике Повелителе Бури?
Я кивнул головой.
– Так вот, он был, как и Баярд Брайтблэд, рыцарем меча. Прославленный, искусный воин. Он свершил немало подвигов и снискал себе громкую славу. Его даже называли украшением рыцарства! Казалось, он не знал ни страха, ни усталости. И вот однажды он повел рыцарей Соламнии в поход против воинов Нераки. Тебе это, наверное, хорошо известно, мой мальчик, ведь в том походе участвовал и твой отец. Да, говорю я тебе, Эрик Повелитель Бури был храбрым рыцарем и умелым командиром… Ты, кажется, хочешь возразить мне, Ласка?! Не советую! Я ведь говорю истинную правду и воздаю должное славному рыцарю Эрику.
Да, ворон говорил правду, но мне было неприятно слышать от него слова похвалы рыцарям.
– Ты ведь уже слышал об Эрике от жрецов Гилеана, верно? Да и от людей, пришедших из Восточных Дебрей, тоже. О, люди из Восточных Дебрей почитают книгу «Калантины», верят в нее так же, как и ты! Верят в магические значения цифр, какие выпадают им, когда они бросают кости. И называют это высоким словом «пророчество»!
Ворон зло рассмеялся.
– Но однако, вернемся к Эрику Повелителю Бури. Он был храбр и умен. Но он тоже верил в пророчества «Калантины». И, собираясь в поход, хотя он и был уверен в победе, он решил узнать волю богов. Он бросил кости и ему выпало…
– 2:10, – прошептал я.
– Да, 2:10, – подтвердил голос ворона. – Знак Ворона! Это значит: в ближайшем будущем тебя подстерегают опасности. Не так ли, Гален?
– Но это лишь одно из толкований, – попытался возразить я.
– Да, конечно. Но оракул бога Гилеана, к которому обратился Эрик, подтвердил именно это толкование. «Этот поход, сказал он, – будет твоим последним походом. А затем в Соламнии воцарится мир». Эрик был соламнийским рыцарем и мир для Соламнии был ему дороже всего. И он без колебания выступил в поход. Но оракул сказал не все, что он знал, он утаил, что мир в Соламнии не будет миром победителей, он будет миром мертвых… В отряде Эрика была сотня рыцарей. И эта сотня на перевале Чактамир вступила в бой с несметным воинством Нераки. Весь день, от рассвета до заката, длился бой. Половина отряда Эрика погибла. А потом настал час и Эрика Повелителя Бури… Рыцари отстояли Чактамир, они водрузили знамя Соламнии над перевалом. Бой затихал, уже темнело, в тот день быстро стемнело… Но стрела, вонзившаяся в грудь Эрика, была еще быстрее… Так наступил мир для храброго рыцаря Эрика Повелителя Бури.
– Стрела была черной? – спросил я.
– Да. И с вороньим пером, Гален. С пером ворона. Как ты видишь, предсказание «Калантины» сбылось.
– Ну что же, – сказал я, осторожно подбирая слова, – история, которую вы рассказали, очень интересная. Но какое отношение она имеет к замку ди Каэла?
– Я уже говорил тебе, – назидательно прокаркал ворон, – что пророчества можно истолковать по-разному. Но впрочем, тебе-то какое дело до Эрика и его рыцарей?
– Мой отец сражался под Чактамиром! – пылко воскликнул я.
– А, ну да, ну да! – словно бы удивился ворон. – Ну что же, теперь я расскажу тебе историю Бенедикта ди Каэлы…
Я с ужасом почувствовал: чьи-то невидимые руки легли мне на плечи. Я вздрогнул. Но несмотря на весь свой страх, сумел взять себя в руки и сказал как можно более спокойно:
– И это будет история о вас! Ведь вы – и Скорпион, и Габриэль Андроктус, и Бенедикт ди Каэла!
Ворон рассмеялся:
– А ты, оказывается, не слишком наблюдателен, мой мальчик! Будь ты повнимательнее, ты бы понял: мы все – только посланники Бенедикта. Да, я появляюсь чаще других – и только. За те столетия, что я появляюсь, мне пришлось пережить уже две смерти. Одну – тогда, на Чактамире. Там где погиб Эрик…
– И, несмотря на свою смерть, – попытался я съязвить, – вы появились еще и в ущелье Тротала, что возле Восточных Дебрей?!
– Ну что же, верно, – равнодушно ответил голос. – Это соответствует рассказам о Бенедикте ди Каэле. Будем для удобства считать, что я и есть Бенедикт… Я собрал тогда небольшой отряд… о, надо признать, это были отчаянные головорезы! И с этим отрядом добрался до Нераки. Ну а там мой родной братец Габриэль убил меня. Человек, борющийся за то, чтобы в мире восторжествовали добро и справедливость, не может не прибегнуть к жестокости и злу, не так ли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});