Читать интересную книгу Черносотенцы и Революция - Вадим Кожинов

Так что Лакер — хочет он того или не хочет — оказывается единомышленникам Авреха и Минца. Могут возразить, что в книге Лакера есть нападки на тех или иных коммунистов. Это действительно так, но с одним в высшей степени многозначительным уточнением: Лакеру не нравятся те коммунисты, которые хоть в какой-либо мере склонны к патриотизму. Истинный враг для Лакера — вовсе не коммунизм (в любом смысле этого слова), но Россия. И это необходимо осознать каждому, кто возьмет в руки его книгу, как, кстати сказать, и многие другие западные сочинения о России....

Глава 7.

Историософское приложение:

О византийском и монгольском "наследствах" в судьбе России.

Размышление о "черносотенцах" и Революции было сосредоточено на очень кратком — хотя и поистине перенасыщенном событиями и конфликтами — периоде русской истории: это всего лишь полтора десятилетия — с 1905 по 1921 год. Но в силу беспримерной динамики и обостренности этого периода, в нем, надо думать, должны были так или иначе воплотиться основные, сущностные особенности всего русского бытия, каким оно складывалось в течение веков.

И для более глубокого и полного понимания того, что происходило в начале XX века, необходимо хоть в какой-то мере иметь в виду эти тысячелетние основы России, — для чего следует обратиться даже не к русской истории как таковой (то есть многовековой цепи событий), но к "смыслу" русской истории, то есть, пользуясь давно существующим, но до последнего времени прочно забытым и, более того, "запрещенным" термином — к русской историософии.

Вместе с тем невозможно, разумеется, изложить эту историософию во всем ее объеме сколько-нибудь кратко. Поэтому я избираю для рассмотрения две стороны, две координаты исторического пути Руси-России — ее взаимосвязи с Византийской и Монгольской империями, — взаимосвязи, которые, несомненно, играли громадную судьбоносную роль (чего не отрицал, пожалуй, ни один из авторитетных мыслителей, касавшихся этих взаимосвязей, хотя их роль толковалась и оценивалась принципиально различным образом). Размышляя о двух указанных взаимосвязях, можно, как представляется, сделать существенные выводы об основах русского пути вообще, в целом (например, об его идеократическом и евразийском характере; понятия эти будут уяснены в дальнейшем изложении).

То, что произошло в России в 1905-1921 годах, имеет самые что ни есть глубокие исторические корни, и предлагаемое "Историософское приложение" призвано так или иначе выяснить неотвратимую "закономерность" пережитого нашей страной катаклизма.

Русь и "Царство ромеев".

Понимание и ценностное восприятие Византийской империи в русском самосознании допетровского времени и, с другой стороны, в идеологии XIX-XX вв. — очень существенно, даже принципиально расходятся. Говоря кратко и просто, до XVIII века Византия воспринималась на Руси — в общем и целом — в самом положительном духе, а в последующее время для наиболее влиятельных идеологов характерно негативное отношение к ней. Правда, в конце XIX века начале XX вв. начинает складываться и противоположная тенденция (особенно ярко выразившаяся в течении евразийства), но она, в свою очередь, наталкивается на сильное сопротивление, и можно без преувеличения утверждать, что и сегодня очень широко распространена более или менее "отрицательная" оценка роли Византийской империи в истории России.

Тут мне почти наверняка возразят, что дело обстоит не совсем так, ибо общепризнанно позитивное значение приятия Русью христианства от византийской церкви. Однако, рассматривая проблему во всей ее многосторонности, мы убедимся, что она значительно более сложна и противоречива.

Во-первых, существует и в последнее время усиливается стремление переоценить уже и само по себе обращение к христианству, подавившему восточнославянские языческие верования, которые, по убеждению сторонников этого взгляда, воплощали в себе подлинно самобытные начала Руси.

С другой стороны, многие историки — и это не случайно — пытались и пытаются доказать, что русские в действительности восприняли христианство не из Византии, но либо из Болгарии (см., например, работы влиятельного в свое время историка М. Д. Приселкова), либо из Моравии (Н. К. Никольский), либо от норманнов-варягов (Е. Е. Голубинский); в последнее время была выдвинута еще особенная версия об ирландском происхождении русского христианства (наш современник А. Г. Кузьмин).

Наконец, очень многие из тех историков и идеологов, которые признают византийские истоки христианской Руси, вместе с тем стремились и стремятся утвердить представление о том, что древнерусская церковь — как и Древняя Русь в целом — с самого начала находилась будто бы в состоянии упорной борьбы с Византией за свою независимость, каковой, мол, постоянно угрожал Константинополь.

Так, великий деятель Русской Церкви и культуры XI века, митрополит Киевский Иларион преподносится в качестве своего рода непримиримого борца с византийской церковью, и созданное Иларионом гениальное "Слово о законе и Благодати" с XIX века и до нашего времени пытаются толковать как якобы противовизантийское по своей основной цели и смыслу выступление.

Между тем подобное истолкование поистине нелепо; чтобы убедиться в этом, достаточно беспристрастно вдуматься хотя бы в следующее суждение митрополита Илариона — в его слова о "благоверении земли Греческе, христолюбиви же и сильне Верою, како единого Бога в Троици чтут и кланяются, како в них деются силы и чудеса и знамения, како церкви люди исполнены, како вси града благоверени, вси в молитвах предъстоят и вси Богови простоят..." Или слова о Владимире Святославиче, который "принесъша крсть (крест) от Новага Иерусалима — Константина града". Выдающийся историк М. Н. Тихомиров не без иронии заметил в свое время: "В таких словах нельзя было говорить против Византии"[193]... Но и до сего дня Илариона тщатся изобразить неким принципиальным врагом Византии и ее Церкви...

Все это не могло не иметь существенной причины. И дело здесь, как я буду стремиться доказать, в том, что, начиная со времени Петра I, Россия и вполне реально, практически устремилась на Запад, и в своем самосознании испытывала мощнейшее воздействие западной идеологии. А Запад издавна, можно даже сказать извечно, — непримиримо противостоял Византии.

...В V веке "варварские" племена, создавшие впоследствии современную западноевропейскую цивилизацию и культуру, беспощадно разгромили ослабевший Рим. Словно предвидя эту участь великого города, римский император Константин I Великий еще в 20-е годы предыдущего, IV века перенес центр Империи на 1300 км к Востоку, в древний греческий Византии, получивший затем имена "Новый Рим" и "Город Константина" (Константинополь). Этот город, в отличие от Рима, сумел отстоять себя в борьбе с "варварами", и Византия явилась единственной прямой наследницей античного мира и прожила свою богатую и сложную историю, длившуюся более тысячи ста лет.

Правда, в 1204 году — через восемь столетий после разгрома Рима — в "Новый Рим" вторглись далекие потомки тех самых варваров — крестоносцы. В основанной на многолетних разысканиях книге М. А. Заборова "Крестоносцы на Востоке" (1980) сообщается, в частности:

"В разрушительных оргиях погибли... замечательные произведения античных художников и скульпторов, сотни лет хранившиеся в Константинополе. Варвары-крестоносцы ничего не смыслили в искусстве. Они умели ценить только металл. Мрамор, дерево, кость, из которых были некогда сооружены архитектурные и скульптурные памятники, подвергались полному уничтожению. Впрочем, и металл получил у них своеобразную оценку. Для того, чтобы удобнее было определить стоимость добычи, крестоносцы превратили в слитки массу расхищенных ими художественных изделий из металла. Такая участь постигла, например, великолепную бронзовую статую богини Геры Самосской... Был сброшен с постамента и разбит гигантский бронзовый Геркулес, творение гениального Лисиппа (придворного художника Александра Македонского)... Западных вандалов не остановили ни статуя волчицы, вскармливавшей Ромула и Рема... ни даже изваяние Девы Марии, находившееся в центре города... В 1204 г. западные варвары... уничтожили не только памятники искусства. В пепел были обращены богатейшие константинопольские книгохранилища... произведения древних философов и писателей, религиозные тексты, иллюминованные евангелия... Они жгли их запросто, как и все прочее... Византийская столица никогда уже не смогла оправиться от последствий нашествия латинских крестоносцев".[194]

Картина впечатляющая, но необходимо осознать, что едва ли сколько-нибудь уместны употребленные в этом тексте слова "варвары" и "вандалы"; к ХIII веку западноевропейская средневековая культура была уже достаточно высоко развита, — ведь это время "Проторенессанса"; архитектура, церковная живопись и скульптура, прикладное искусство, письменность Западной Европы переживали период расцвета, — что показано, например, в классической работе О. А. Добиаш-Рождественской "Западное средневековое искусство" (1929).