Читать интересную книгу Асы против асов. В борьбе за господство - Олег Смыслов

Отвергая воздушную карусель и стреляя только в упор, Эрих Хартманн в воздушных боях не потерял ни одного ведомого. Но при этом его самого сбивали 14 раз! Только и в этих случаях удача ничуть не изменяла ему. Возможно, аналитический ум в сочетании с интуицией и то исключительное хладнокровие, которое присуще лишь выдающимся пилотам, помогали одерживать победы и выходить из самых неблагоприятных ситуаций только победителем.

Удача отвернулась от Хартманна однажды в 1945-м, когда ему пришлось оказаться в советском плену на долгие десять лет. Но и там, по признанию своих товарищей, он оказался самым сильным пленником.

На допросе обратили внимание на его молодость (23 года) и на то, что у него Рыцарский крест со всеми возможными подвесками. На это Хартманн отвечал, что ему здорово пришлось попотеть в воздушных боях на Восточном фронте.

В советских лагерях он старался сохранить спортивную форму. Эрих больше всего любил упражнения на спортивном коне и кольцах, а на перекладине мастерски крутил «солнце».

Треть жизни отсидев в неволе, в тридцать три года Хартманн был освобожден (в 1950-е) и вернулся в авиацию Западной Германии. В 1957 г. майор Хартманн прошел курс обучения на реактивных истребителях на базе ВВС в Аризоне, затем командовал 71-м истребительным авиаполком «Рихтгофен». Звание подполковника ему присвоили 12 декабря 1960 г., и только через семь лет «белокурый рыцарь» стал полковником. Выйдя в отставку, Хартманн доживал свой век в пригороде Штутгарта. Говорят, что отвращение к дисциплине полностью подорвало его послевоенную карьеру.

3

Иван Никитович Кожедуб (1922–1991), самый результативный (официально) советский ас, как бы это ни звучало парадоксально, начинал свой путь боевого летчика с неудач.

Только в сороковом боевом вылете, на Курской дуге, в июле 1943 г., будучи уже заместителем командира эскадрильи, он одержал свою первую победу над Ю-87.

Когда началась война, Кожедуб, выпускник Чугуевского авиаучилища, служил инструктором в звании старшего сержанта. Лишь поздней осенью 1942-го после неоднократных просьб и рапортов его направили на пункт сбора летно-технического состава, а оттуда в 240-й ИАП. В полку он сильно ударился при посадке в одном из тренировочных полетов, а в первом боевом вылете, попав под удар немецких истребителей, чудом остался в живых благодаря бронеспинке.

«В марте 1943 г., — вспоминал Иван Никитович, — я прибыл на Воронежский фронт рядовым летчиком в полк, которым командовал майор Солдатенко. Полк был вооружен самолетами Jla-5. С первого дня я стал присматриваться к боевой работе моих товарищей. Внимательно слушал разборы выполнения боевой работы за день, изучал тактику врага и старался соединить теорию, приобретенную в школе, с фронтовым опытом. Так изо дня в день я подготавливался к схватке с врагом. Прошло всего несколько дней, а мне казалось, что моя подготовка бесконечно затягивается...

Встреча с противником произошла неожиданно. Случилось это так: 26 марта 1943 г. я в паре с ведущим младшим лейтенантом Габуния вырулил на старт дежурить. Неожиданно нам был подан сигнал для взлета. Младший лейтенант Габуния быстро взлетел. Я несколько задержался на взлете и после первого разворота потерял ведущего. Связаться по радио ни с ведущим, ни с землей мне не удалось. Тогда я решил произвести пилотаж над аэродромом. Набрав 1500 м высоты, приступил к пилотированию. Вдруг ниже меня метров на 800 я заметил 6 самолетов, которые подходили к аэродрому со снижением. С первого взгляда я принял их за Пе-2, но через несколько секунд я увидел разрывы бомб и огонь зениток на нашем аэродроме. Тогда я понял, что это немецкие самолеты Ме-110.

Помню, как сильно забилось сердце. Передо мной были вражеские самолеты. Я решил атаковать противника и, быстро развернувшись, на максимальной скорости пошел на сближение. Осталось 500 м, когда в сознании мелькнуло слышанное мною от командира правило воздушного боя: «Перед атакой посмотри назад». Оглянувшись, я заметил, как с большой скоростью приближается ко мне сзади самолет с белым коком. Не успел я распознать, чей это самолет, как он уже открыл по мне огонь. Один снаряд разорвался у меня в кабине. Резким разворотом влево со скольжением выхожу из-под удара. Два Me-109 с большой скоростью прошли справа от меня. Теперь я понял, что они, заметив мою атаку, спикировали и атаковали меня. Однако моя неудавшаяся атака заставила Me-110 отказаться от повторного захода на бомбометание.

В этой встрече я на практике убедился, как важна роль ведомого для прикрытия ведущего при атаке цели...»

Самолет Кожедуба получил тяжелые повреждения от пушечной очереди Ме-109 и от нападения двух зенитных снарядов от своей же зенитной артиллерии. Бронеспинка чудом защитила его от фугасного снаряда авиапушки «мессера». Но если бы вместо него оказался бронебойный, то фамилия летчика так и осталась бы неизвестной.

Далее произошло не менее страшное. На боевые задания Кожедуб вылетал редко, когда ему доставалась свободная машина, которых в полку было гораздо меньше, чем летчиков. Чаще он возил почту на У-2. И если бы не командир полка, который своим летным зрением разглядел в нем хорошего в целом пилота, Ивана Никитовича забрали бы на пост оповещения.

«Он был прирожденным летчиком, хорошо переносил перегрузки, никогда не терял пространственной ориентации, обладал особенным «летным» зрением», — пишет о нем в своем замечательном очерке Н. Бодрихин.

Действительно, после первой победы 6 июля 7-го Кожедуб сбивает еще один Ю-87, 8-го — Ю-88 и 9-го — Ме-109. За четыре дня — четыре победы!

Всего же с 6 июля по 29 октября 1943 г. Иван Никитович одержал 29 побед.

Официально командир эскадрильи 240-го ИАП старший лейтенант Кожедуб к октябрю 1943 г. совершил 146 боевых вылетов и сбил 20 самолетов противника. А 4 февраля 1944 г. ему присвоили звание Героя Советского Союза. Уже 19 августа 1944 г. он становится дважды Героем Советского Союза. Заместитель командира 176-го ИАП гвардии капитан Кожедуб к этому времени довел счет боевых вылетов до 256, а сбитых самолетов — до 48.

За период участия в войне Иван Никитович сменил 6 истребителей, записав на свой счет 62 официальные победы (из них только Me-109–17, ФВ-190–21 и Ю-87–15), не считая 29 групповых.

По мнению Н. Бодрихина, «все 120 боев Кожедуба были красивы и ярки». Стеснительный и скованный на людях, в воздушном бою он становился дерзким и расчетливым. Благодаря упорству, отваге и инициативе, а также жесткой требовательности к себе в боевых вылетах ему за короткое время удалось достичь идеала воздушного бойца, способного стать одним из самых результативных советских асов.

Его формула, выведенная им самим, так определяла основу воздушного боя: «Точный маневр, ошеломляющая стремительность атаки и удар с предельно короткой дистанции».

18 августа 1945 г. он стал трижды Героем Советского Союза за 330 боевых вылетов, 120 воздушных боев и 60 сбитых самолетов противника. Примечательно, что имя Кожедуба и сегодня не любят слышать некоторые советские асы. Возможно, это связано с тем, что он начал воевать в 1943 г. А может быть, свою роль сыграли его честолюбие и умение быть расчетливым. Он поступил в академию ВВС, а по окончании не смог отказаться от соблазнительного предложения Василия Сталина. Тем не менее маршалом авиации он стал только в 1985 г., через 13 лет после Покрышкина.

4

Герой Советского Союза Г. А. Баевский в автобиографической повести написал, что «в 1943 г. мы не знали о немецких асах ничего, кроме одного: действуя, как правило, отдельными парами, которые никак не вписывались в общий боевой порядок, всегда на больших скоростях, стремясь обеспечить внезапность атаки, они были наиболее опасны. Мы быстро научились узнавать их по почерку. Да, эти асы были наиболее опытными, лучшими пилотами-истребителями люфтваффе, на счету каждого из них были десятки сбитых в воздушных боях самолетов. Конечно, далеко не все истребители люфтваффе действовали столь эффективно. Р. Толивер и Т. Констебл так пишут о немецких летчиках-асах: «Но и они начинали свой путь, как и тысячи неизвестных немецких летчиков, которые погибли, не одержав победы ни в одном бою».

На наш взгляд, заслуживает внимания мнение авторов книг о значении психологии в подготовке молодого летного состава, воспитании индивидуализма, своего почерка в бою, наконец, о психологической устойчивости, которая становилась решающим фактором успеха.

«Охотников» отличали индивидуальность тактического почерка, инициатива и самостоятельность. Впоследствии в своих мемуарах асы истребительной авиации люфтваффе особо выделяли именно эти качества: «умение делать не так, как другие» и «не ждать команды». Высокая психологическая устойчивость считалась обязательным качеством «охотника». Она должна была оградить его от эмоциональных перегрузок и необдуманных решений, а также способствовать гарантированному возвращению в строй после неудач. Десятки ведущих летчиков-истребителей люфтваффе не раз были сбиты, после чего совершали вынужденные посадки или покидали самолет с парашютом. И если при этом не погибали, как правило, возвращались в строй».