16–18 июня в процессе осуществления комплекса оперативных мероприятий зафиксировано проведение военными дипломатами визуальной разведки промышленных предприятий, объектов жизнеобеспечения города (электростанция, водоканал, хлебокомбинат и ЛЭП), при этом иностранцы, отказавшись от предложенного им по линии «Интуриста» автомобиля, открыто передвигались пешком по городу и окрестностям.
Несмотря на предпринятые нами меры по зашифровке установленного за иностранцами наружного наблюдения, «Жакеты» слежку за собой выявили, но попыток отрыва не предпринимали. Наоборот, проявляли повышенную нервозность, когда им казалось, что они «наружкой» потеряны: нарочито замедляли шаг, пытаясь демонстративно привлечь к себе внимание. Успокаивались и продолжали действовать в наработанном режиме лишь при приближении «опекунов».
18 июня в 17.30 (время московское) на пересечении двух основных транспортных магистралей города (4 троллейбусных и 4 автобусных маршрута), при стечении значительного количества людей ввиду окончания рабочей смены на двух крупных предприятиях и закрытия городского рынка, «Жакеты» оторвались от наблюдения.
Экстренно принятыми мерами иностранцы в 18.15 были обнаружены вблизи расположения особо режимного военного объекта. Выставленные на дальних подступах к объекту посты из проинструктированных нами офицеров и прапорщиков в военной форме воспрепятствовали продвижению разведчиков по периметру охраняемой территории. В 18.35 иностранцы вернулись на автомобиле в гостиницу. В роли водителя, якобы занимающегося частным извозом, выступал сотрудник службы наружного наблюдения прапорщик Христенко, который отметил наличие у разведчиков разнообразной технической экипировки. Магнитофонная запись беседы иностранцев, состоявшейся в машине на французском языке, прилагается.
Проникнувшись доверием к Христенко, иностранцы предложили ему за дополнительную плату отвезти их на следующий день, 19 июня, в аэропорт.
Нами с помощью компьютерных программ просчитан маршрут и проведен анализ передвижения военных дипломатов по городу. Особое внимание уделено месту и обстоятельствам их отрыва от наружного наблюдения.
Данные технических исследований свидетельствуют:
1. Перемещения иностранцев по Майкопу были не хаотичными, но строго спланированными и поступательными, как если бы иностранцы заблаговременно досконально изучили план города. В этой связи необходимо отметить, что разведчики топографических карт и схемы города при себе не имели.
2. Осмотр места отрыва «Жакетов» от наружного наблюдения и расчеты с использованием компьютерных программ позволяют сделать вывод, что оптимальным местом ухода от слежки может быть только сквозной проход между зданиями областной прокуратуры и средней школы № 4. Именно им и воспользовались французы. Согласно схеме маршрутов движения разведчиков по городу, составленной с использованием данных службы наружного наблюдения, «Жакеты» в этом месте ранее не появлялись.
Таким образом, есть основание предположить, что место исчезновения выбрано французскими разведчиками не случайно, а было известно им заблаговременно. Тот факт, что дипломаты избегали появляться рядом с указанной лазейкой до момента отрыва, можно расценить как зашифровку ими своей осведомленности и намерений.
Ухищрения, к которым прибегли французские военные дипломаты, как и последующий прорыв «Жакетов» к стратегической воинской части является подтверждением факта, что она является объектом первоочередных разведывательных устремлений западных спецслужб».
Отложив шифрблокнот и ручку, Казаченко надолго задумался. Его не оставляло чувство какой-то незавершенности, чего-то недодуманного. Тени догадок блуждали в потемках подсознания не в силах выбраться и обрести четкий контур законченной мысли. Сказывалось напряжение последних дней и бессонные ночи. Крылья оперативного воображения конвульсивно подергивались. Взлет фантазии откладывался.
Нет, не отрыв иностранных разведчиков от наружного наблюдения заботил Олега — на это есть начальство, пусть оно и «горемыкается». Главной цели французы все равно не достигли, да и не могли достичь. Такая махина работала против этих двух… Хотя они — и профессионалы, и класса высочайшего, но! Время гениальных одиночек ушло безвозвратно!
Лоуренс Аравийский, Абель, Николай Кузнецов — все они, конечно, герои своего времени, но безвозвратно ушедшего прошлого. Сейчас побеждает идейно сплоченный коллектив интеллектуалов, располагающих современными техническими средствами… Стоп! Не спутником ли было зафиксировано расположение в окрестностях Майкопа стратегического объекта? Вряд ли. График пролетов американских спутников-шпионов над Северным Кавказом, он же на оперативном жаргоне — «расписание электричек» — у шефа на столе, и все секретные объекты на это время переводятся в режим молчания, замирают. И хотя приезжали не американцы — французы, но информация между их разведывательными сообществами циркулирует бесперебойно… И все-таки здесь не спутник поработал, а что-то другое… А почему «что-то»? Почему не «кто-то»?!
Птица воображения лениво взмахнула одним крылом.
«А что, если допустить, что в Майкопе затаился агент французской разведки? — Олег от этой мысли даже заулыбался. — И по ночам этот агент, путаясь в паутине чердака и обливаясь холодным потом от страха угодить в застенки КГБ, отстукивает на ключе точка-тире-точка?!»
Вспомнилась песня из далекого детства о коричневой пуговице, найденной в пыли бдительными пионерами. Вспомнились рассказы о майоре Пронине и лозунг: «Сколько враг ни плутует, а НКВД не минует!»
Птица воображения взмахнула и вторым крылом. Тень догадки обрела контур сначала мысли, а затем и убеждения. Олег понял, почему военный атташат Франции запросил целых пять дней для пребывания в Майкопе своих разведчиков.
Визуальную разведку промышленных и объектов жизнеобеспечения города иностранцы завершили за два дня. При этом демонстрировали лояльность, более того, напрашивались на опеку со стороны службы наружного наблюдения. А с собой привезли сюрприз. И вручили его нам на третий день. Так уж карта легла… А могли ведь и на четвертый, и даже на пятый. Удалось уйти от «хвоста» на третий день — все, можно сматывать удочки. Недаром они отбыли в Москву не 20-го, как планировали, а 19 июня! Не удалось бы на третий — попробовали бы на четвертый. И так далее. Пять дней разведчики испрашивали на пребывание в Майкопе, чтобы иметь время для маневра! Интересно, а если бы не получилось со сквозным проходом между зданиями облпрокуратуры и школы № 4, тогда что? Был ли у них в резерве еще какой-нибудь сквозной проход? Наверняка! Некто, очень хорошо знающий сплетение закоулков Майкопа, основательно подготовил противника — уж слишком ловко «Жакеты» ориентировались в лабиринте городских дореволюционных построек, ни разу не побывав там накануне…
Добраться бы до этого «Некто»!
— Нашел! — вслух произнес Олег и, взяв ручку, дописал в шифрблокноте:
«…В настоящее время нами через областной ОВИР предпринимаются меры по установлению жителей Майкопа, поддерживающих контакты на деловой, дружеской или родственной основе с гражданами Франции, а также лица, выезжавшие туда (или прибывавших оттуда) в долгосрочные командировки по официальному или частному каналам.
19 июня с. г. военные дипломаты вылетели в Москву рейсом 1147».
Начальник Майкопского горотдела КГБ
полковник Горемыка
Глава четвертая
Суздальский момент истины
Шифртелеграмма 01/12 — 82 от 23.06.82 года
Совершенно секретно
Майкоп
Начальнику горотдела КГБ
полковнику ГОРЕМЫКЕ
«С 16 по 23 июня 1982 года в Суздале на семинаре русского языка находилась группа студентов частного лицея Сен-Филипп из Франции в количестве 17 человек, прибывшие в СССР по линии культурного обмена.
Изучением иностранцев, проводившимся с официальных и нейтральных позиций установлено, что они в целом негативно относятся к советской действительности, к миролюбивой политике КПСС и Советского правительства. Неоднократно в ходе занятий задавали провокационные вопросы о цели присутствия ограниченного контингента советских войск в Демократической Республике Афганистан; пытались втянуть преподавателей в дискуссию о правах наших граждан, в том числе и в вопросах выезда за рубеж; о положении советских евреев; навязывали преподавателям подарки в виде книг Солженицына и других отщепенцев, выдворенных из СССР.