Читать интересную книгу Если башмачок подойдет… - Оливия Дрейк

– Я такая же леди, как любая другая здесь. Может, даже в гораздо большей степени.

Повернувшись, Аннабелл пошла прочь от женщины, задыхавшейся от злости, словно вытащенная из воды рыба. Девушке внезапно стало душно, ей ужасно захотелось сбежать. Хватит с нее этих надменных аристократов. Она присоединится к обслуживающему персоналу, справляющему праздник под открытым небом.

Как было заведено на Самайн, все гости привезли с собой собственных слуг. Слуги по очереди прислуживали на балу, так что каждый имел возможность поучаствовать в шумном веселье во дворе.

Но когда Аннабелл накинула шаль и вышла наружу, она отчетливо поняла, что здесь ей тоже совсем не место. Она остановилась возле поднятой решетки ворот и стала наблюдать за весельем с некоторого расстояния. Вечеринка слуг сильно отличалась от праздника господ. Огромный костер пылал у подъездной дороги, и скрипач наигрывал живую веселую мелодию.

Буйная неистовая музыка возбуждала толпу. Женщины старательно отплясывали, их юбки вихрем вздымались на ветру, в то время как мужчины в звериных масках шутливо гонялись за ними. Аннабелл заметила дородную кухарку в самой гуще веселья, как и нескольких других служанок и лакеев. Время от времени от толпы отделялась пара, направляясь в темноту леса. Аннабелл предпочла не представлять себе, чем они собирались там заняться.

– Весьма возбуждает, не правда ли?

Аннабелл ахнула от неожиданности, потому что мужчина, стоявший рядом, казалось, возник из ниоткуда. Он был одет небрежно, со свободно завязанным галстуком, наподобие простого работника.

– Мистер Тремейн! Что вы здесь делаете?

– Лорд Саймон не прислал мне приглашения на бал. Поэтому я подумал, что лучше прийти и посмотреть на пирушку слуг, чем пропустить все веселье. Отмечая праздник Смерти, они не утруждают себя условностями.

– Это заключительное празднество перед наступлением темного времени года, – сказала она. – По крайней мере так мне описывали Самайн в кухне. Но я не понимаю, почему некоторые из мужчин надели маски.

– Считается, что в эту ночь завеса между этим миром и следующим становится особенно тонкой. Костюмы предназначены для того, чтобы сбить с толку любых злых духов, пробравшихся сюда из потустороннего мира в попытке завлечь кого-либо из нас и привести к безвременной кончине.

Дрожь пробежала по коже Аннабелл.

– Откуда вы это знаете?

– От Персиваля Бантинга, конечно. Этот эрудит ни о чем другом не говорил в приходе, кроме всякой чепухи о друидах. Поэтому очень хорошо, что сегодня ночью он заперт в камере. Это означает, что он не сможет отметить сегодняшнее событие обычным для него образом.

Аннабелл пристально посмотрела на помощника викария.

– Обычным образом?

Свет костра отбрасывал резкие тени на лицо мистера Тремейна, и оно выглядело так, словно на нем была маска пришельца из загробного мира.

– А вы не догадываетесь? Бантинг вообразил себя жрецом друидов. По праздничным дням вроде этого он совершал тайные обряды с другими фанатиками, подобными ему.

– С кем? Вы имеете в виду людей, живущих в округе?

– Идемте со мной, и я расскажу вам, что мне удалось выяснить.

Мистер Тремейн взял ее за руку и попытался увлечь в темноту леса. Но она воспротивилась. Что-то в его поведении настораживало ее. Может, он просто изобрел предлог навязать-таки ей свои ухаживания? Ничего более отвратительного невозможно себе представить.

– Все, что вы собираетесь мне поведать, можно высказать прямо здесь, – твердо заявила она. – Разве не так?

Помощник викария нахмурился.

– Как пожелаете. Я нашел дневник, спрятанный в кабинете викария. В нем Персиваль Бантинг описывает свое участие во всякого рода ритуалах, включая кровавые жертвоприношения языческим богам.

Аннабелл едва сдержала дрожь, вновь прокатившуюся по ее телу. Она сочла бы этот рассказ нелепой выдумкой, если бы речь шла о ком-то другом. Но она по опыту знала о пристрастии викария к друидам.

– Этот дневник может подкрепить выдвинутое против него обвинение. В особенности когда он утверждает, что не совершал никаких правонарушений. Вы рассказали о нем лорду Саймону?

– На самом деле я принес эту тетрадь с собой. Она в седельной сумке моего коня. Пойдемте и достанем ее.

Схватив девушку за руку, мистер Тремейн увлек ее вниз по темной дороге. Аннабелл пыталась упираться каблуками в усыпанную гравием землю. Но дорога шла под уклон, и ей трудно было удержаться. Она сильно подозревала, что дневник был лишь уловкой, чтобы остаться с ней наедине. Ничего удивительного, что Саймон предупреждал ее держаться подальше от этого мужчины.

Она тщетно пыталась вырваться из цепкой руки помощника викария.

– Я не собираюсь никуда с вами идти, мистер Тремейн. Мне давно пора вернуться в бальный зал.

– А я говорю, давно пора дать мне отведать то, что вы даете лорду Саймону.

Он притянул ее ближе и попытался завладеть ее губами. Аннабелл успела вовремя отвернуться. В тот же момент она приподняла ногу и с силой вонзила каблук в подъем его ступни.

Он выругался и ослабил пальцы. Когда она отдернула руку и отступила назад, он злобно посмотрел на нее.

– Помяни черта… – пробормотал он. – А нечестивец уже тут как тут.

С поразительной быстротой он повернулся кругом и мгновенно исчез в темноте. Крайне удивленной Аннабелл все стало ясно, когда она увидела Саймона, широким шагом спускавшегося по дороге. От его высокой широкоплечей фигуры почти ощутимо веяло гневом.

Он остановился возле нее, сжав кулаки.

– Это был Тремейн?

– Да, но не нужно поднимать шум. Он уже ушел.

– Что он вам сделал?

– Ничего. Саймон, он сказал, что нашел дневник, принадлежащий мистеру Бантингу. Возможно, завтра вы сможете спросить его об этом.

Саймон нахмурился.

– Это не имеет значения. Он держал вас в руках, и вы вырывались. Мерзавец заслужил, чтобы его как следует проучили, прохвоста.

– Теперь уже все позади. – Пытаясь укротить его ярость, Аннабелл нежно погладила его кулак, побуждая расслабить пальцы. – Давайте вернемся в замок. И по пути вы расскажете мне, что привело вас сюда, на праздник людей низшего сословия.

Они направились назад к костру. Саймон окинул ее проницательным взглядом.

– Я могу спросить у вас то же самое.

– Мне сделалось душно. – Ему ни к чему было знать, что ей снова стало не хватать воздуха именно в этот момент, потому что само его присутствие сжимало ей легкие и наполняло грудь нежеланной радостью. – И в отличие от вас мне здесь, наверное, самое место.

– Чепуха, – проворчал он, повернув ладонь и сплетая их пальцы вместе. – Если бы это было так, я не пошел бы вас искать. И не стал бы просить вас станцевать со мной.

Вечер вновь обрел для нее магическое очарование. Ее сердце воспарило на крыльях ветреной надежды. Она не смела даже мечтать, что Саймон выберет ее для самого желанного танца из всех. Джентльмен оставлял этот танец для леди, к которой благоволил больше всех остальных, потому что после этого им предстояло ужинать вместе. Затаив дыхание, она сказала:

– Леди Данвилл не слишком обрадуется этому.

Он рассмеялся.

– Она из кожи вон лезла, чтобы повернуть все по-другому. Но я сообщил ей, что уже выбрал себе партнершу. Если вы согласитесь, разумеется.

О Боже. Аннабелл поняла, что ошиблась, поверив, что Саймон отказался от мысли соблазнить ее. Ясно, что он все еще хочет завлечь ее в свою постель. Хочет настолько сильно, что готов сделать свой интерес к ней очевидным перед всеми гостями.

Отведя взгляд от искушения, которое он представлял собой, Аннабелл посмотрела на слуг, плясавших вокруг костра, и строго напомнила себе, что является одной из них.

– Скорее всего, милорд, вам следует пригласить леди Луизу. Она утонченная белокурая леди голубых кровей, совсем как мать Николаса. Думаю, вас невольно влечет к ней.

– Боже милостивый, да вовсе нет! Она просто ребенок, которого ее мамаше-дракону легко удается подчинить. – Саймон ласково коснулся пальцами щеки Аннабелл и снова повернул ее лицо к себе. – И я определенно не хочу никого, похожего на Диану. По правде говоря, если бы мне пришлось описывать мой идеал женщины, у нее были бы каштановые волосы, прекрасные голубые глаза и невыносимо раздражающая привычка отчитывать меня. Ну уж с этим, пожалуй, придется смириться.

Она – его идеал женщины? Аннабелл пошатнулась от подобного откровения, а Саймон поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.

– Пожалуйста, Аннабелл. Даю вам слово, что не стану докучать вам своими ухаживаниями, если они нежеланны. Кроме того, это всего лишь танец.

«Всего лишь танец». Невозможно представить себе что-либо более соблазнительное, чем кружиться в его объятиях по танцевальной площадке. Разве могла она отвергнуть эту редкую возможность потанцевать с мужчиной, которого любит? А она любила Саймона всем своим сердцем. Жизнь без него казалась теперь пустой и бесцветной, лишенной теплоты и стремлений.