Читать интересную книгу Дайвинг для крокодила - Дарья Калинина

«М-да, – говорил его взгляд, – похоже, ты крутой перец. Может быть, у тебя с моей хозяйкой чего и получится!»

И, лишь сделав этот вывод, Фантик отправился к Фатиме, которая, как и полагается покорной восточной жене, сидела в дальней комнате. И на глаза гостям не показывалась.

Подруги же атаковали Данилу.

– Ну, проходи же! Проходи! Рассказывай!

Данила сделал вид, будто бы удивился.

– Что? Что вам рассказывать?

– Как это что? Все рассказывай!

– Все? И кто дал египтянам чертежи их пирамид? И кто рисует узоры на полях Англии, приводя фермеров в исступление? И наверное, то, почему в Бермудском треугольнике пропадают корабли, вас тоже интересует не на шутку?

Подруги онемели. О чем он говорит? Он что, издевается над ними? А Даня, видя растерянность девушек, весело ухмыльнулся и продолжил:

– Впрочем, если бы даже я ВСЕ на свете и знал, то не успел бы вам рассказать. Жизнь слишком коротка для этого. Но кое-чем поделиться я могу. С чего начнем?

– Мы бы хотели услышать…

– Жил ли на свете древний герой Геракл? – перебил подруг Даня. – Или почему в небе бывает радуга? Какая из этих двух вещей вас интересует?

– Не надо!

– Что не надо?

– Не хотим про Геракла!

– А про кого хотите? Про Тезея?

– Нет!

– Про Ясона?

Подруги были готовы расплакаться. Увидев это, Даня примирительно произнес:

– Ладно, девчонки, не переживайте. Хотел вас немного поддразнить. Но раз уж вам так не терпится, я расскажу вам только то, что касается вашего расследования.

Вот это другое дело! Этого подруги от него и ждали. И, устроившись возле Дани, они приготовились слушать. Но Даня все равно не торопился начинать.

– Какую историю вы хотите услышать вначале? – спросил он у девушек. – Про маску или про Сидорчуков?

– А разве эти две истории не одно и то же?

– Нет.

– Тогда, про Сидорчуков, – переглянувшись, дружно решили подруги.

– Хорошо. Слушайте.

И Даня начал свой рассказ. Вот он.

В середине прошлого века жили-были два друга-приятеля. Впрочем, особенно большими друзьями их назвать было сложно. Дружба их держалась на общих делах, которые эти двое крутили, мутили и вертели, надо сказать, с большим мастерством и осторожностью.

Оба приятеля работали в сфере торговли. Один был директором магазина. Другой заместителем директора, но заместителем доверенным, обладающим почти всеми его правами. Магазины у этих двоих хозяйственников были на хорошем счету, что в пору повального дефицита в стране было большой редкостью. В подавляющем большинстве покупателям приходилось брать разное барахло. Синих цыплят с длинными багровыми шеями и огромными желтыми лапами. Даже смотреть на них было страшно, не то чтобы есть. Серые макароны. И бесконечные рыбные консервы, которые даже в банках выглядели отвратительно.

Так обстояли дела во многих торговых точках. Но на прилавках магазинов, которыми руководили приятели, продукты всегда были свежими и весьма аппетитными.

Однако мало кто знал, что перед тем, как эти продукты попадали на прилавки этих двух магазинов, они проходили целую цепь различных уловок и ухищрений, чтобы принести прибыль, но уже не государству, а настоящим хозяевам этих двух магазинов.

Лаврентий Захарович и его приятель Перекопченный мухлевали с мясной продукцией – свежим мясом, вырезкой, парными цыплятами, колбасами, фаршем и сосисками, – как говорится, почем зря. В преступной цепочке друг за другом стояли директора совхозов, директора других магазинов. А также водители, грузчики и продавцы.

Низшие звенья получали, соответственно, меньше навара. Но никто не был в обиде. И все понимали, нужно держать язык за зубами. Иначе их благополучию придет быстрый и полный конец.

Разумеется, в стране имелась организация, призванная не допустить таких вот экономических махинаций и убытков для государства. Но Лаврентию Захаровичу везло. Он вел свои дела с такой осторожностью, так умело подбирал себе людей, что ни разу не попался на крючок ОБХСС.

Так что за долгие годы хищений и манипуляций он сумел скопить изрядную толику денег. Его приятель Перекопченный тоже. Но когда пришло время им обоим выходить из торговли, получилось, что почти все деньги оказались у Лаврентия Захаровича.

– Как это? – удивились подруги.

Даня развел руками:

– Увы, оба свидетеля уже мертвы. Думаю, что мы с вами никогда не узнаем точного ответа на вопрос, как Лаврентию Захаровичу удалось облапошить своего приятеля.

Но факт оставался фактом. Лаврентий Захарович загреб почти все наворованные у государства деньги. Перекопченный и его семья остались с носом.

– Почему же они не протестовали?

– Как? Как протестовать?

– Ну, не знаем. Как-нибудь.

– Пойти в милицию и пожаловаться, что их ограбили, они не могли. В милиции бы неизбежно заинтересовались происхождением денег. А это было чревато еще большей катастрофой, чем просто потеря денег.

Договориться полюбовно с Лаврентием Захаровичем самому Перекопченному и его семье тоже не удалось. Старый Лаврентий порвал все отношения со своим бывшим приятелем, заявив, что тот и так получил достаточно.

– Квартира у тебя с женой трехкомнатная. Сыну ты тоже кооператив построил. Машину купил. Дачу огромную из камня отгрохал. Два гаража у тебя и сына есть. С тебя хватит!

– Но это мои деньги! Отдай!

– Ты – транжира! Станешь их тратить без оглядки. Себя и меня погубишь.

Неизвестно, в самом деле Лаврентий Захарович так думал. Или это был всего лишь повод, чтобы не отдать приятелю его долю. Но деньги остались у прижимистого Лаврентия Захаровича. А на долю Перекопченного и его семьи пришлась лишь горькая обида и жажда мести.

– Может быть, Лаврентий Захарович в самом деле хотел как лучше.

– Вряд ли. Через несколько лет после выхода обоих махинаторов на пенсию, у Перекопченного случился удар.

– Он умер?

– Нет. Но были нужны деньги на лекарства и врачей. Сын Перекопченного обратился к Лаврентию Захаровичу за помощью.

– Отцу сейчас не до излишеств! – сказал Перекопченный-младший. – Отдай его долю. Она нам нужна на врачей!

– Продай дачу или машину.

– Машины давно сгнили. А продать дачу, нужно время. А деньги нужны сейчас. Немедленно!

Но Лаврентий Захарович отказался потрошить кубышку.

– Все деньги сгорели! – не моргнув глазом, заявил он сыну своего друга. – Реформы превратили наши миллионы в порошок. Ничего не осталось. Сам бедствую.

Но сын Перекопченного не поверил. Не получив денег и необходимых лекарств, Перекопченный скончался. А его сын затаил против Лаврентия Захаровича лютую злобу. Он решил, что рано или поздно отомстит прижимистому старику за смерть отца.

– Думаю, что месть была для него на втором плане, – покачала головой Кира. – На самом деле этот человек мечтал добраться до захоронки Лаврентия Захаровича. Отсюда и ненависть.

– Может быть, и так, – кивнул Даня. – Но сын Перекопченного решил для себя твердо. Его отец должен быть отомщен. А украденные Лаврентием Захаровичем деньги должны вернуться в их семью.

Выслушав Даню, подруги снова переглянулись.

– Это что же выходит? Еще один претендент? А почему мы его не видели?

– Отлично видели.

– Мельком?

– Жили с ним под одной крышей.

– А при чем тут Сидорчуки?

– Очень даже при чем.

– Как это?

– Девичья фамилия матери Гоги – Сидорчук, – мгновение помедлив, все же произнес Даня.

Подруги ничего не поняли.

– И что?

– А фамилия его отца Перекопченный.

Вот теперь подруги ахнули. Вот теперь все встало на свои места. Сидорчук Гога – на самом деле сын Перекопченного, решивший мстить за своего отца. Вот оно что!

– Что же, теперь понятна его ненависть.

– И почему он, не дрогнув, убил и столкнул в колодец старика Лаврентия.

Даня кивнул:

– Гога давно следил за своим врагом. Он был полностью в курсе его планов. Гога догадывался, что старик спрятал кубышку где-то на своем участке. Ни банкам, ни другим людям он не доверял. Даже своей собственной внучке старик не доверял. И когда Лаврентий Захарович решил продать свою дачу, Гога понял: пришло время действовать.

– Как именно?

– Он продал квартиру, доставшуюся ему от отца. И перевез мать в другую квартиру, гораздо худшую. Она не шла ни в какое сравнение с их бывшей квартирой, но находилась в центре.

– Зачем же он это сделал?

– Гоге нужны были свободные деньги. Чтобы купить дом Лаврентия Захаровича.

– Да, но зачем?

– Чтобы приобрести вместе с домом и кубышку старика. Гога понимал, что деньги запрятаны где-то в доме или на участке. И собирался их найти.

– Разве он не понимал, что Лаврентий Захарович, продав дом, забрал бы захоронку с собой?

– Преступники не собирались этого допустить. Сразу же после подписания купчей у нотариуса старик должен был умереть.