Ронан проснулся одновременно со стыдом и эйфорией. Эйфория прошла раньше, чем стыд. Больше он не уснул.
Глава 31
Следующим утром Хелен прилетела на вертолете за Адамом и Гэнси. Когда они взлетели, Адам положил голову на руки, глаза остекленели от ужаса, а Гэнси, обычно фанат полетов, старался быть сочувствующим. Его голова была забита горящими машинами, старинными дисками Камаро и разрушением всего, о чем говорила ему Блу.
Внизу он мог все еще видеть Ронана, который лежал на крыше БМВ и наблюдал за их взлетом.
Было как-то нелепо покидать Генриетту, эпицентр вселенной, ради дома родителей.
Когда они поднялись над крышей Монмаут, Гэнси уловил последний раз силуэт Ронана, саркастически пославшего ему воздушный поцелуй, и отвернулся.
Остальная часть полета не оставила времени для самоанализа. Хелен вручила Гэнси свой телефон и провела все время, диктуя ему сообщения через наушники. Для Гэнси было невозможно размышлять о том, что они будут делать с Энергетическим пузырем, когда прямо в голове звучал голос Хелен:
— Скажи ей, что основные детали в гараже. В том, который дальше всего от дома. Конечно, не там, где припарковался Аденоер! Я похожа на идиотку? Не пиши это. Что она говорит теперь? Запасные фужеры для шампанского доставит Челси. Скажи ей, если сыр не в холодильнике, то я не знаю, где он. У тебя нет мобильного Бича? Конечно, я знаю, кто такие вегетарианцы! Скажи ей, что они должны использовать оливковое масло вместо сливочного. Потому что коровы делают сливочное масло, а итальянцы — оливковое! Хорошо! Скажи ей, что я привезу какие-нибудь вегетарианские закуски. Вегетарианцы тоже голосуют! Не пиши это.
Если бы Гэнси не догадывался о масштабе вечеринки, то он бы получил все подсказки во время полета. Естественно, это не была просто тусовка на вечер. Еще это была чайная вечеринка на следующее утро, речь книжного клуба на следующий день. Адам выглядел так, будто его должно было стошнить. Гэнси ужасно хотел сказать ему, что у него все получится, но не было способа сделать это конфиденциально с одетыми наушниками. Для Адама было бы унизительно, если бы Хелен узнала, насколько он нервничал.
Спустя сорок пять минут Хелен посадила вертолет на взлетной площадке и пересадила себя, свою сумку, парней и их багаж в свою серебряную Ауди.
Гэнси ощущал легкую контузию в связи с возвращением в Северную Вирджинию. Как будто никогда и не уезжал. Солнце казалось более неумолимым на спинах чистых, новых автомобилей, и воздух в вентиляторах пах, как выхлоп и приготовленная кем-то пища. Многочисленные архипелаги складов втиснуты в море асфальта. Выглядело так, будто стоп-сигналы были повсюду, но, на самом деле, ничего не стояло без движения.
В поисках закусок Хелен удалось найти место в самом конце парковки Whole Foods[38].
Она повернулась лицом к лицу к Гэнси и Адаму.
— Хотите пойти и помочь мне?
Они уставились на нее.
— Какой королевский шок. Спишу это на полет, — сказала она. Как только она захлопнула дверь, Гэнси повернулся на пассажирском сидении назад к Адаму, опираясь щекой на холодную кожу сидения.
— Как дела?
Адам развалился на всю длину заднего сидения. Он ответил:
— Молюсь, чтобы не оказалось, что я вырос с прошлого года.
Гэнси ходил с Адамом подгонять костюм прошлой зимой. Он заметил:
— Я мерил свой до отъезда. Не думаю, что ты выше меня. Прошло всего несколько месяцев.
Адам закрыл глаза.
— Ты будешь в порядке.
— Не говори мне об этом. Я не могу… — Адам сполз еще ниже, так что теперь он лежал на сидении, позволив ногам упереться в противоположную дверь. — Говори о чем-нибудь еще.
— О чем еще можно здесь говорить?
Блу.
Он ничего не сказал. Завязывай, Гэнси.
Адам предложил:
— Мэлори? Он тебе перезванивал?
Не перезванивал. Гэнси набрал номер Мэлори. Он слышал тонкий двойной гудок номера Великобритании, а затем ответил Мэлори:
— Что? — Звучало это, как будто он был смущен тем, что телефон принял звонок. На заднем плане что-то сильно и неопределенно шумело.
— Это Гэнси. Неудачное время?
— Нет, нет, нет. Нет, нет.
Включив громкую связь, Гэнси положил телефон на приборную панель.
— У вас случайно не было никаких больше мыслей? Нет? Ну, у нас новая проблема.
— В чем проблема?
Он рассказал.
— Дай мне момент подумать, — произнес Мэлори. Какая-то возня создавала шум на линии. Раздался ужасный крик.
— Что, черт возьми, это за шум?
— Птицы, Гэнси, король птиц.
Гэнси обменялся взглядами с Адамом.
— Орел?
— Не богохульствуй. Голуби! Сегодня такое местное. Я раньше показывал им себя, ты знаешь, а нынче нет времени, но я все еще люблю смотреть на качественного Вурбургского Щитокрылого Дутыша.
Гэнси понял:
— Голубиное шоу.
— Если бы ты только мог их видеть, Гэнси! — На том конце прогремел громкоговоритель.
Губы Адама изогнулись. Гэнси подтолкнул:
— Вурбургские Щитокрылые Дутыши?
— Здесь в продаже гораздо больше, — ответил Мэлори. — Намного больше, чем дутыши.
— Расскажите, на что вы смотрите прямо сейчас.
Мэлори причмокнул губами — он был действительно худшим человеком для разговоров по телефону — и задумался.
— Я смотрю на… кто же это может быть? Западноанглийский Турман, надо думать. Да. Прекрасный пример. Ты должен увидеть его муфты. Прямо рядом с ним ужасный маленький Тюрингский Полевой голубь. У меня таких никогда не было, но я вполне уверен, им не стоит иметь такую лошадиную шею. Я без понятия, как зовется этот. Давай-ка прочту карточку. Анатолийский Кольцебойный. Конечно. О, и здесь Немецкий Превосходный Гомер.
— О, это мои любимые, — сказал Гэнси. — Я фанат хорошего Немецкого Превосходного Гомера.
— Гэнси, будь серьезнее, — сурово произнес Мэлори. — Они выглядят, как кровавые буревестники.
Тело Адама задрожало от приступа тихого смеха.
Гэнси понадобилась минутка, чтобы восстановить дыхание перед вопросом:
— А что это за звук на заднем плане?
— Позволь, я возьму гусака, — ответил Мэлори. Раздалось потрескивание, а затем его голос зазвучал громче прежнего:
— Они продают на аукционе некоторых птиц.
— Типа кого? Пожалуйста, скажите, что Немецкого Превосходного Гомера.
Адам в истерике кусал свою ладонь. Ему все же удавалось мелко и тяжело дышать.
— Карликовых Дутышей, — сообщил Мэлори. — Тех, которые боевые!
Гэнси беззвучно показал Адаму Блу. У Адама вырвался стон беспомощного смеха.
— Вы никогда не брали меня ни на одно из голубиных шоу, пока я был там, — укоризненно сказал Гэнси.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});