Читать интересную книгу Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения - Феодор Студит

Таким образом многих, которые от долговременной ссылки допустили вину отступничества, он письмами своими убедил смыть такой позор с души своей, духовно приняв их после исповедания и надлежащего покаяния и присоединив к сонму гонимых ради Господа. Писал он и к четырем патриархам, с одной стороны, изображая насильственные и тяжкие действия ереси, с другой – прося оказать возможное покровительство совершавшим путь, так как и сам великий отец наш с радостью принимал приходивших к нему, ибо он любил и желал быть полезным для всех и руководить всех к богоугодной жизни. Между тем случилось следующее.

39. Один знатный клирик, происходивший из области Фракисийской, из города Маставры, отправился в страны, соседние с местностью, в которой пребывало солнце Евангелия [преп. Феодор], чтобы повидаться, по обычаю, со своими родственниками; узнав, что божественный отец наш Феодор Студит содержится там в ссылке, он, как давно слышавший об его святости, пожелал поклониться ему. Когда он исполнил желание, то, спрошенный святым, православную ли содержит веру, [Col. 292] он отвечал утвердительно и выслушал от него еще несколько совершеннейших наставлений о чистой и непорочной вере поклоняющихся Христу в честном образе всесвятой Его плоти; и таким образом, получив благословение молитв его, возвратился в свое место. Там, обращаясь с сочленами клира, он решается открыть одному из наиболее близких к нему, что он виделся со знаменитым отцом отцов Феодором и сам слушал беседу его о догматах истинной веры; затем они, согласившись не служить вместе со своим епископом, отделились от церковного с ним общения. А этот нечестивец, впоследствии узнав об отделении клириков, тотчас и немедленно отправился к военачальнику и сообщил ему обо всем вышесказанном. То был Оравий, человек поистине беззаконный и исполненный порочных дней, который и достоинство стратига получил за хуление священных икон безбожным языком своим. Он, услышав от епископа известие об учении блаженного отца нашего, прежде всего пишет стратигу восточных областей[525], что не следует оставлять без внимания презирающих законы императора и допускать, чтобы нарушающие их проводили жизнь безнаказанно; потом и самого императора известил о происшествии с епископом и клириками. Военачальник Востока, собрав по получении письма сведения о предшествовавших обстоятельствах и страшась негодования властителя, посылает одного из служивших при нем подвергнуть священного Феодора пятидесяти ударам ремнями. Тот, прибыв на место, объявляет преподобному назначенное ему наказание; отец же наш, прославив Бога и при этом случае, охотно снимает с себя покровы тела и, выдавая себя этому человеку, говорит: «Приказанное тебе, сын, исполняй на мне». Тот, быв внезапно объят страхом при виде добровольного подвижника и оказав приличное христианам уважение рабу Божию, припадает лицом своим к ногам преподобного, испрашивая его благословения, которое достойно и получил, и затем отправился к пославшему его.

40. Когда он еще говорил и отдавал отчет в своем посольстве, является к этому же стратигу другой вестник зла от императора, по имени Анастасий, из рода Мартинакиев, человек весьма жестокий и ревностный последователь царского нечестия; он высказал немало укоризн восточному военачальнику как нерадеющему о воле императора и не повинующемуся его повелениям. Когда же этот возразил, что он посылал наказать бичеванием противящегося кесарю Феодора, то, поднявшись, сам отправился к праведнику, снял с него одежды и, не нашедши на нем никакого знака ударов, сильно и громко захохотал и сказал: «Где же недавние следы ремней?» Тогда, нанесши святому сто жесточайших ударов, как было ему приказано, заключает его в некотором тесном жилище вместе с одним из учеников его, юным по возрасту, но совершенным по уму и вере. [Col. 293] То был Николай, который и сам оказался многострадальным поборником благочестия и, отличаясь с того времени и до нас, смиренных, различными страданиями за исповедание, явился совершенным человеком Божиим в нашем поколении[526]. Итак, заключив его вместе с подвижником Феодором, тщательно заградив дверь келлии и оставив в ней только одно отверстие для света, он приказал приставленным к ним стражам доставлять преподобным чрез это отверстие скудные средства к жизни.

41. Поступив так со святыми, нечестивец поспешно возвратился к стратигу с двумя учениками богоносного [отца] и злобно укорял его, что он не подверг преподобного бичеванию. Тот, боясь быть оклеветанным пред императором, призвал христолюбивого Феофана и пред глазами Мартинакия дал ему ремнями двойное количество ударов сравнительно с тем, сколько велел дать святому отцу; утешившись этим, надменный вельможа сел на общественных коней и скоро возвратился к пославшему его. А какие и сколь многие нужды и бедствия претерпели приснопочитаемые отцы в этом заключении, нелегко изобразить словом. Во время зимы, подвергаясь холоду, они по необходимости должны были терпеть крайний недостаток тепла, не имея облегчения в согревающем огне; во время же, противоположное зиме, палимые сильным жаром, они, казалось, переносили мучение не меньше, как от пещного пламени; притом зарождающиеся от пыли блохи немало усиливали их мучения, так как перемены одежд не было у исповедников Христовых. Кроме вышесказанного, еще и другое искушение причинил им коварный змий, всегда ненавидящий подвиги святых; он, подстрекая начальников тогдашнего времени ревностно угождать желаниям императора, внушает им сократить и самую жалкую ежедневную пищу двоих до количества, достаточного для одного. В те дни, говорят, великий Феодор сказал своему соузнику и сподвижнику Николаю: «Как вижу, сын мой, эти люди хотят умертвить нас жестокостью, с какой теперь поступают с нами; итак, возложим все наше попечение на Господа; я буду довольствоваться Божественным Причастием, доколе Христос будет подавать силу и дыхание жизни этому телу, а ты съедай принимаемую от них пищу, чтобы тебе как-нибудь спастись от угрожающей нам смерти от голода и возвестить эконому и братиям нашим о Господе мое исшествие из тела». И это действительно сбылось бы с твердым подвижником Христовым, если бы по благодати Бога, исполняющего всякое животно благоволения отверзтием промыслительной руки Своей (Пс. 144:16), один могущественный вельможа, проезжавший тем путем и узнавший об их положении, [Col. 296] не прекратил этого диавольского дела, приказав с сильною укоризною и угрозою доставлять заключенным ради Христа пищу в достаточном количестве.

42. Так целых три года телесно содержался в заключении духовно витавший в небесных созерцаниях преславный отец Феодор вместе с учеником своим и отцом нашим Николаем, перенося различные страдания, ибо кроме вышесказанных бедствий у него было еще сильное расстройство желудка. Между тем, не знаю, каким образом, попало в руки жестокого императора огласительное послание учителя вселенной Феодора, которое содержало в себе смелую беседу с гонимыми ради Господа или иным образом заключенными за благочестие Христово, также увещания к мужеству и раскрытие неправд и козней бесчестной секты иконосжигателей. Прочитав это послание, тиран рассвирепел от разгорячения крови в сердце его и, тотчас отправив грамоту к восточному стратигу с приложением послания, приказывает, чтобы он, если возможно, сам наказал изнуренного подвижника благочестия сотнею ударов ремнями, а если самому будет неудобно, то послал бы начальника воинского отряда непременно сделать это. Получив повеление, восточный стратиг – то был Кратер – поспешно отправился к преподобнейшему и, выведши обоих из темницы, показывает достоуважаемому отцу императорскую грамоту и приложенное к ней послание его и говорит ему: «Узнаешь ли это?» Когда тот признал, что это действительно его произведение, а не кого-либо другого, то приказывает раздеть сначала блаженного Николая и, довольно мучив его бичами, обращается к великому Феодору и ему весьма жестоко и бесчеловечно наносит сто ударов ремнями; потом опять переходит к юному подвижнику Николаю, принуждая его отказаться от поклонения священным иконам и от преданности своему отцу и учителю; но, увидев, что он не слушается и твердо противится его предложениям, он дал ему множество ударов бичами до крови и оставил его обнаженного страдать от холода, ибо это событие со славными мужами происходило в двадцать третий день месяца февраля. Затем нечестивый служитель низкого кесаря, заключив их опять в тесном жилище, отправился домой.

43. Между тем как это происходило с доблестными исповедниками Христовыми Феодором и Николаем в области Анатолийской, одна женщина в Опсикийской феме, одержимая прорицательными духами, стала по обычаю подвергаться их действию и перед присутствовавшими говорит к гнездившимся в ней бесам: «Злой Лев мой теперь опять послал связку бичей к Феодору, чтобы терзать ими плоть его; поспешите же и посмотрите, что будет, и скоро принесите мне ответ; впрочем, не входите в его келлию, [Col. 297] чтобы этот огненноустый и пламенноустый не обжег вас, но, оставаясь вне, посмотрите, что будет». Потом чрез два или три часа опять стала пустословить и говорить сама с собою: «Что это? Ничего не случилось, чего мы хотели? Я знала, что серый плащ опять прикроет плечи его и не даст ему почувствовать боль от ударов». От этого жесточайшего бичевания великий подвижник исповедания Христова Феодор, говорят, едва не умер, ибо рубцы, воспалившиеся и обратившиеся в страшнейшие язвы, и загнившие куски тела почти не давали ему возможности перевести дух, чтобы придать силы терпению или погрузиться в глубокий сон, который облегчил бы боли, причиняемые ему воспалением, или получить хороший аппетит к принятию чего-нибудь съестного. Поэтому превосходнейший служитель его, сподвижник и соизгнанник Николай, доставши ячменного отвара, подавал ему не больше одной чаши в каждый день; кроме того, за неимением врачебной помощи, отец позволил этому духовному сыну, оказавшемуся другим Силою или Тимофеем[527], обрезывать ножичком омертвевшие части висевшей кожи его, чтобы остальная масса тела мало-помалу и со временем пришла в обыкновенное состояние здоровья. В таком страдании от телесных болей огневидный столп Православия Феодор провел все время Святой Четыредесятницы и далее; едва в последние дни Святой Пятидесятницы в теле его восстановилось полное здоровье.