— Мы надеемся, что у них есть только одно орудие самого мощного типа, и мы видели, как оно исчезло в брюхе или в чем-то таком, что едва ли можно описывать в подробностях за благопристойным ужином. — Септембер передал свой ручной лучевой пистолет зачарованному ландграфу. — Если все, что у них осталось, это еще несколько таких штук, тогда у нас есть шанс не разгромить их, но держать в осаде, пока не придет серьезная помощь из «Медной Обезьяны».
Этан кивнул, соглашаясь:
— Миликен встретится с Комиссаром, объяснит, что происходит, и выяснит, нельзя ли послать на помощь корабль с ближайшей базы, чтобы надолго отбить у этих людей охоту заниматься подобными вещами. — Он посмотрел на учителя. — Он лучше объясняет, а мы со Сква лучше деремся.
— Самый быстрый корабль в Пойолавомааре унесет вашего учителя назад к вашему аванпосту, чтобы поднять тревогу, — уверил Т'хосджер, вставая. — И ваши смелые друзья не возвратится в одиночестве. Я подниму весь флот. Но на это понадобится время.
— Одно известие о том, что вы приближаетесь, поднимет дух оставшихся, — уверил его Гуннар.
— Прошу прощения, — сказал Вильямс, — я не хочу очернить ваше великодушное предложение, сэр, но я не думаю, что это очень хорошая идея.
Все уставились на него.
— Если мы вернемся одни, мы сможем проскользнуть в гавань и на «Сландескри», никого не потревожив. Если мы прибудем со всем пойолавомаарским военным флотом, Бамапутра станет известно, что сюда мы сумели добраться. Он будет вынужден напасть хотя бы только для того, чтобы узнать, что происходит. Думаю, нужно, чтобы они убедились, что мы погибли во льдах вместе с пропавшим скиммером. Таким образом, у них не будет искушения бросить на нас все силы и попытаться захватить корабли. Пусть они продолжают думать, что ничего не случилось. Это спасет многие жизни.
Септембер выглядел возбужденным:
— Черт возьми, это приведет к большему! Если они увидят, что мы притащились обратно к «Сландескри», первым делом они подумают, что мы никуда не добрались. Иначе зачем возвращаться? Мы не станем отвечать ни на какие вопросы, и у них не будет возможности — если только они не захватят корабль, в чем я сомневаюсь, — пересчитать нас, разве что через монокуляр с расстояния. Шестеро уехали, пятеро вернулись. Думаю, мы можем надуть их.
Он повернулся к Т'хосджеру:
— Сколько времени понадобится вашему лучшему кораблю, чтобы добраться до «Медной Обезьяны» и обратно?
Ландграф обсудил цифры с Вильямсом, который перевел их в метрическую систему. Услышав результаты, Этан кивнул с удовлетворением.
— Не так плохо, как я думал. Тем временем, сэр, если вам хочется привести ваши силы в боевую готовность, сделайте это. Мы не знаем, как Бамапутра прореагирует на наше возвращение, и вы должны быть готовы к тому, чтобы защитить себя.
— Значит, мы обо всем договорились.
Они встали, чтобы уйти.
Септембер шагнул к учителю. Он был выше большинства людей; Вильямс рядом с ним казался просто гномом.
— Вам придется побыть в одиночестве, мой друг, с транами, правда.
Невысокий человек улыбнулся ему снизу вверх.
— Я чувствую себя хорошо среди транов. Я прожил с ними почти два года. А что касается человеческого общества, то большую часть моей жизни я прожил, тяготясь общением. Со мной все будет в порядке.
— Тогда не теряйте времени и не заглядывайтесь на пейзажи.
— Я не собираюсь терять ни секунды.
Эти трое были вместе так долго, что им казалось неестественным стоять в порту, прощаясь взмахами рук с Вильямсом.
Вот чем занимались Этан и Септембер на следующее утро, когда гладкий, с узким корпусом, ледовый корабль с командой, составленной из лучших матросов в Пойолавомааре, вышел из гавани, направляясь на север. Трое мужчин, проведшие рядом почти два года, не были прирожденными романтиками, архаическими Тремя Мушкетерами. Они были случайно заброшены в этот мир и оставались вместе под давлением обстоятельств, а не по собственному выбору. Но учитель был славным спутником; сладкоречивый, когда это требовалось, благоразумный и молчаливый, когда это требовалось. Им будет не хватать его добрых советов.
Сква Септемберу не терпелось отправиться назад к Ингьяпину. С его горячностью соперничал Гуннар, который, хотя никогда не признался бы в этом вслух, неистово хотел вернуться к Эльфе, Этан уверял рыцаря, что, если даже их противникам каким-то образом удалось захватить корабль, они вряд ли устроили бы резню.
С молчаливого согласия никто не заводил разговора о том, что они будут делать, если по каким-то причинам Вильямсу не удастся добраться до аванпоста. На Тран-ки-ки хватало проблем для путешественников на дальние расстояния и без предателей-людей. Ставанцеры, бродячие шайки, друмы, бури, внезапные, ужасающей мощи, — все это могло уничтожить корабль и его экипаж. Т'хосджер пытался сделать все, чтобы их обнадежить. Вильямс путешествовал на лучшем ледовом корабле, который только могла предложить эта часть планеты, с командой, состоящей из самых замечательных матросов, которых только мог собрать город-государство. Он доберется до «Медной Обезьяны» целым и невредимым и в самые короткие сроки.
— Разумеется, я на это надеюсь, — отозвался Септембер, — иначе в ингьяпинской гавани окажется масса трупов, и они будут вовсе не изо льда.
Этан посмотрел на него с удивлением.
— Я думал, тебе нравится сражаться, Сква.
— Когда у сражения есть цель. Небольшая война между нашими людьми и жителями Ингьяпина никому не принесет пользы. А вот траны прольют настоящую кровь, и для чего? Знаешь, мы вроде бы передовая раса для этого мира. Это повысит нашу репутацию, если мы разберемся с этой неприятностью без кровопролития, если только оно не будет абсолютно необходимо.
Глава 13
Провожаемый оценивающими взглядами проходящих мимо людей, когда он тащился к административному комплексу, Вильямс знал, что, должно быть, похож на трана. Недели в открытом океане могли Сыграть с человеком такую шутку: защитный костюм потрепался и выцвел, лицо за исцарапанным льдом визиром было изможденным и небритым.
Его спутники из Пойолавомаара вызывали не менее любопытные взгляды со стороны местных транов, облаченных в странные одеяния. Что касается моряков Пойо, то они доблестно, хотя и безуспешно старались как можно незаметнее таращить глаза на своеобразные, чужестранные сооружения. Они были очарованы отдаленным портом и гладкими, без швов, зданиями.
Первое, что он заметил по своем прибытии, было присутствие «шаттла» на взлетно-посадочной полосе. Он готовился к тому, чтобы опуститься на стоянку в подземный ангар. Вильямсу страшно хотелось рассказать свою историю пилоту, который мог бы передать подробности на межзвездный корабль, лежащий на своей орбите высоко в небе, но решил следовать заведенному порядку и сначала поговорить с Комиссаром. А уж потом они свяжутся с кем надо, и властям станет все известно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});