обозначить угрозу. Показать, кто такие отряд Десяти Теней.
— Разве я такая страшная? Разве такая, как я, может представлять угрозу? Мой организм держится на таблетках и обезболивающих, — девушка встала и хлопнула руками по столу — Эй, Калинин! Давай подеремся. Я хочу битвы с тобой. Я хочу реванш.
— Реванш? Разве мы с тобой когда-то дрались?
— Хах! А ты не помнишь 12 августа? Тогда я убила всю семью твоей тёти. Пооткусывала им головы.
Ксения выставила руки в боксёрскую стойку.
Эта стойка… Это она! Это действительно была она! Сука Ксения уже дважды убила моих близких!
Я встал со стула. Внутри бурлила злость, но я держался. Суслов прав — это очень важный свидетель.
Можно допустить, что она украла информацию о том нападении, но всё говорила её стойка. Точно такая же была у огненного монстра, что убил семью тёти.
— Ну что — будешь со мной драться? Можешь без усиления тела, а можешь и с ним. Мне без разницы. Для меня главное провести этот бой.
— Зачем ты убила моих родственников и пыталась убить меня? Из-за крови Сайдэра Сауэра? Вы узнали, что у меня кровь ассасина?
Ксения подняла голову кверху.
— Мне насрать, Кхала, слышишь! Слышишь меня, Кхала! Мне…
Девушка не договорила. Что-то словно ударило её сбоку по челюсти, и она упала в чистом нокауте.
Я подошёл ближе. Мертва.
— Чёрт…
— Калинин! — В допросную комнату влетел Суслов. — Что ты сделал?
— Ничего я не делал. Даже пальцем не тронул. Сама сдохла. Вернее — кто-то её убил.
— Тут никого, кроме тебя, — Суслов взялся за голову. — Что же творится… Зачем убивать такого свидетеля…
— Не убивал я её!
— Суслов, посмотри по камерам, — вмешался Глеб. — Ты только чуть отвлекся, и она упала.
— Я посмотрю. Не думайте — я без претензий. Просто такой ценный свидетель!..
Я закурил.
— Она ничего толком не сказала… Единственное, что мы узнали — это её участие в теракте 12 августа. Чёрт, а тогда было ровно десять городов… Совпадение ли это?
— Товарищ капитан, здесь не место для курения.
— Знаю. Но сейчас без этого не могу. Отряд Десяти Теней — это очень серьёзный враг. Если 12 августа их рук дело, то они владеют совершенно неизвестной нам магией.
— Ты говоришь про женщин-призраков, которые высасывают жизнь?
— Да.
— Но они не такие уж и сильные. Если бы это было действительно серьёзным оружием, то Вавилон применил бы его во время войны.
— А может, они припрятали свой козырь? Порталы тому подтверждение.
— Надо поднимать архивы и очень глубоко копать… Меня только повысили в должности — я многого ещё не знаю.
— Ты же занял место Рухтина, верно?
— Да. Но мне до него далеко.
С этим не поспоришь. Суслов неглупый парень, однако Антон… Это совершенно другой уровень.
Я приложил к виску два пальца и наложил баф на собранность. Надо всё обмозговать. Я чувствовал, что нельзя оставлять отряд Десяти Теней на потом. Это отчасти был вопрос мести, а отчасти вопрос угрозы, которую они представляли.
Сколько у них людей в СССР? Какой у них магический уровень? И главное — что будет их следующей целью для атаки.
— Соколиного Глаза убили, — сказал Глеб, выводя меня из состояния задумчивости.
— Когда?
— Пару часов назад. Он дрался с каким-то очень сильным полководцем, хотя обстоятельства ещё выясняются. Младший Соколиный Глаз умер при штурме Немет-Мадира, а теперь потеряли и старшего.
— Бойцы не теряются — бойцы умирают. Так бы сказал Соколиный Глаз. Это серьёзный удар для СССР. У нас всё меньше и меньше высших… А что за полководец был против него?
— Пока неизвестно. Какой-то магмовый монстр, но эта информация не точна.
Глеб достал из кармана телефон. Ему пришло сообщение.
— Женя, тебя вызывает к себе Терехов. Кабинет 502.
— 502… Интересный он себе номер выбрал, — я пошёл к выходу из допросной комнаты. — Глеб, ты не идешь?
— Нет, вызывают только тебя.
— На пятый этаж только по спецпропуску, — влез в разговор Суслов. — Синицына туда не пустят. Пускай пока останется со мной.
Я кивнул. В наблюдательной комнате стоял безмолвный паренек, который что-то непрерывно записывал с самого начала допроса. Наверно, он и сообщил Терехову о произошедшем здесь.
Как и говорил Суслов, на пятый этаж только по спецпропуску. Получаешь магнитную карточку, и только с ней лифт едет на пятый. Тут обитало подразделение Терехова. Лучшие аналитики и стратеги страны.
Я постучался в нужный кабинет.
— Константин Николаевич вышел, — сказала худенькая девушка-секретарь. — присядьте, пожалуйста.
Девушка показала мне на стул, но сесть не успел — в приёмной появился Рома Быстров.
— Тоже вызвал Терехов? — спросил я.
— Да. Получил сообщение минуту назад.
— Кофе, чай будете? — спросила секретарь. — Не могу сказать, сколько придётся ждать.
Я хотел попросить воды, но Быстров взял мою руку за запястье. В следующую секунду мы оказались в заснеженной степи. Здесь было очень темно и холодно.
— Рома, что ты делаешь? Зачем ты телепортировал меня сюда?!
— Чтобы ты здесь сдох.
— Скажи, что это шутка, Рома… Скажи, что это всего лишь глупая шутка.
— Нет, это не шутка. Я собираюсь тебя убить. Если не получится, то просто оставлю тебя в «Холодильнике».
— О чём ты говоришь?! У тебя крыша поехала?!
— Мы враги. И мы были врагами с самого начала нашего знакомства.
Рома обнажил меч и направил лезвие в мою сторону.
— Я из отряда Десяти Теней.
Глава 29
Меч Быстрова воткнулся мне в живот.
Мой мир рухнул. Я отказывался верить в то, что Рома предатель. КАК? Как это вообще возможно?! Он много раз прикрывал мне спину, не жалея себя. Да и я много раз спасал его… Можно сказать, мы прошли с ним войну от начала и до конца.
— Ты же герой! Герой, который убил императора!
— Я просто выполнял часть нашего плана.
Быстров вытащил меч из моего тела и отошёл на несколько метров.
— Дерись! Мы враги с тобой!
— Ты же не вавилонец, верно? И также не русский аристократ… Ты зарио, который может вселяться в тело человека.
— Понял наконец. Тогда дерись!
— Ну ты и сукина сука… Сколько же времени ты врал всем? Я считал тебя настоящим товарищем, настоящим другом. Гребанный предатель!
— Это война. Ты разве не врал вавилонцам на шпионских миссиях? Да и если на то пошло, главный оплот вранья это человечество! ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ ДЛИЛОСЬ ВАШЕ ВРАНЬЕ! То, что происходит сейчас, это ваша расплата.
— Расплата за что? О каком вранье ты говоришь?
Рома взглянул на наручные часы.
— Время пока есть. Так и быть,