Читать интересную книгу Тотальное преследование - Николай Басов

Зато, опять же по слухам, все совершенно отлично стало устраиваться с Россией. И Тому, конечно, это не могло не нравиться. Вот только одно его и смущало. «Как же так? – думал он. – Мы ведь тоже любили свою родину, тоже готовы были драться за нее…» И он ведь дрался, рисковал жизнью и готов был проливать кровь… Но получилось так, что сколько-нибудь человеческое житье, которое так и не сумели наладить едва ли не все предыдущие правители, для русских-то людей оказалось предпочтительнее свободы и независимости… Не в пример японцам. Но Том успокаивал себя, что до него могли попросту не доходить слухи о таких людях, как Вешка и прочие повстанцы, которые не захотели «присоединяться» к новому миру, к новому порядку.

За этими размышлениями Извеков и не заметил, как пролетели две недели. Для него это был очень большой срок. Он и забыл, когда у него было столько свободного времени, но вот все же получилось… И быстро кончилось. Однажды в его комнату, обставленную, кажется, с некоторой необходимой роскошью – хотя он и не обратил на это внимания, принял, как само собой разумеющееся, – вошел очень толстый, пожилой, с совершенно седыми волосами черный мужичина, но явно не из африканцев, скорее, откуда-то еще. И загнусавил так, что Том не сразу его понял:

– Я буду вашим провожающим с Земли, сэр. Через четыре часа мы должны быть на космодроме. Вас отправляют на космолифте на станцию «Африка». Там вы пройдете адаптацию, и после…

Том принялся собираться, а гид вообще-то ничего интересного больше не сообщил. Вещей было немного, и Том уложился в четверть часа, чем немало удивил своего сопровождающего. Но тот для верности сам проверил шкафы, заглянул даже в ванную, чтобы Том ненароком не забыл бритвенный станок или крем. И они отправились куда-то к границе, на стыке Ботсваны с Намибией, где уже начиналась пустыня Калахари и где находился космолифт.

Сооружение это оказалось примечательным. Томаз даже загляделся на него. Впрочем, было что посмотреть.

На поле, небольшом и зеленом, стояло белоснежное сооружение, чуть ли не сверкающее на солнышке, как жемчужина. Том догадался, что блеск этот был функциональным – для пилотов космолифта он был зачем-то необходим.

И из этого сооружения с раздвижной крышей строго вверх протянулись шесть натянутых, как струны, тросов, кажущихся издалека легкими, тонкими, невесомыми, едва ли не прозрачными. Вот только ни тонкими, ни тем более невесомыми они не были. Они были прочными, мощными, и по ним могли скользить околоземные пассажирские или даже грузовые космолифты. Один такой лифт, очевидно, пассажирский – зализанный, словно капля, и даже с чем-то похожим на ряды иллюминаторов вдоль корпуса, – почти бесшумно соскользнул вниз, притормаживая по ходу, но не привычным хвостом раскаленных газовых струй, вытянутых против земного притяжения, а каким-то другим образом. Может быть, используя свой трос или как-либо иначе. Захватчики были достаточно технически развиты, чтобы применять что-то незнакомое человечеству, например обратную гравитацию.

Посадка в лифт прошла довольно необычно. Извеков расстался со своим гидом, который, несмотря на кажущуюся респектабельность, надоел ему своими совсем необязательными лекциями хуже горькой редьки. А может, потому и надоел, что все время что-то говорил, талдычил, объяснял… Человек пятьсот пассажиров, как определил Том на глазок, построили в три колонны. Перед каждой появилась почти обычного вида стюардесса, и эти девушки повели людей по ухоженным, чистеньким дорожкам к сверкающему зданию. В этом было нечто торжественное, что психологи космодрома, вероятно, отчетливо подразумевали.

Идти было далеко, более двух миль, не меньше, но никто не протестовал. Том огляделся. Сумки и другую поклажу, если она у кого-то и была, подвезли сторонкой, по другой дороге. Хотя багажа было немного. Вероятно, все, что необходимо, эти люди получали централизованно либо покупали на геостационарной станции, куда и были подвешены эти шесть лифтовых тросов.

Подойдя поближе, Том увидел то, чего не заметил раньше. Оказалось, что лифтов было не шесть, а всего два, и каждый был зацеплен за три троса, в трех точках соответственно. Стюардесса зачем-то притормозила их группу перед зданием, когда все эти паутинки превратились в мощные, едва ли не с торс человека… колонны – иначе не скажешь. А Томаз подумал, может, они еще толще, просто он неверно оценивал тут все размеры.

Потом пришлось торопиться, их провели чуть ли не бегом по каким-то коридорам, по винтовому пандусу, ввели внутрь лифта и так же, в ускоренном темпе, предложили всем рассаживаться… Не успели все устроиться, как из динамиков зазвучал голос командира корабля, который сообщил, что отправляются они на станцию «Африка» и что подъем пройдет за четыре часа, а сама станция висит над этой точкой на высоте трехсот с чем-то километров. Во время подъема рекомендовалось не ходить, не курить и особенно внимательно присматриваться к соседям по креслам, чтобы вызвать стюардессу, если с ними начнет происходить что-либо необычное.

Едва стюардессы проверили, все ли пассажиры закрепились ремнями, все ли правильно откинулись на спинки кресел, и сами только-только успели занять свои места, начался подъем. Всего пассажирских салонов было шесть. Двери в них выглядели слегка устрашающе – мощные и толстые. И каждому становилось ясно: в случае разгерметизации эти тяжелые створки выдержат любой вакуум или даже немалый пожар. Для Тома, привыкшего к условиям гидромира, в этом не было ничего необычного и для многих пассажиров тоже. Вероятно, это были опытные мунеры, привыкшие к подобным системам, без которых ни космостанции, ни станции на Луне не могли, разумеется, обойтись.

Тому очень хотелось бы посмотреть, как уплывает вниз Земля, очень хотелось понять, что вокруг происходит, но… Перегрузка в четыре «же», а может быть, и больше не дала такой возможности. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что перегрузка эта едва-едва превышала два «же». Извеков узнал это из довольно объемистого буклета, который нашел в кармашке спинки переднего кресла. Там же обнаружились и другие необходимые для пассажира вещи. Например, пачка гигиенических пакетов.

В буклете говорилось, что ни одна ракета не могла бы стартовать так плавно, к тому же это было бы слишком дорого, слишком много потребовало бы энергии. А потому космолифты объявлялись едва ли не благом для всех, кто привык к условиям пониженной тяжести или невесомости. Организм таких людей без долговременной тренировки не смог бы выдержать подъем на орбиту, если бы не космолифты.

Очухался Извеков, к собственному удивлению, когда они уже парили над планетой. Том все же вознамерился посмотреть на Землю, но какая-то рассерженная пожилая тетка, сидящая у окна, сухо объяснила ему:

– До тошноты насмотритесь! – И с щелчком захлопнула противосолнечную шторку. Хотя стекло иллюминаторов автоматически затемнялось при выходе лифта из тропосферы и не пропускало чрезмерно сильных тут солнечных лучей.

А Томом овладело какое-то бездумное веселье. Он снова и едва ли не с самодовольством стал размышлять о том, что вот опять, уже в который раз удрал от секуритов, оставил всех с носом, не позволил себя поймать… И тогда в глубине его сознания стали возникать совсем другие мысли.

Не может быть, чтобы служба безопасности на Луне отсутствовала. Еще как работает, и, возможно, куда более внимательно, умело, точно и беспощадно. А значит, он лез в капкан, из которого, возможно, выбраться труднее, чем с подводной станции.

«Действительно, – думал Том, – а если, как получилось в гидромире, нужно будет срочно уходить?» Если его вычислят, обнаружат, определят?.. Как спрятаться в пространстве, которое контролируется на сотни тысяч километров во всех направлениях? Космос – это не гидромир, где все же можно было затеряться и уйти… Хотя для Тома и самого было непонятно, как же он тогда ушел, как сумел выжить едва ли не на половинном запасе кислорода?..

Тогда он стал думать, что навело его на такие мысли. И вдруг догадался, снова достал буклетик, который так небрежно просмотрел в первый раз, обращая внимание, как турист, только на цифры и популярные изложения технических решений. И тогда, вчитываясь между строк, начиная все вернее понимать то, о чем в брошюрке лишь упоминалось, но не расписывалось подробно, Извеков вдруг понял… И открытие это потрясло его едва ли не больше, чем сам космолифт.

Том догадался, именно догадался, вчитываясь в текст, набранный мелкими буквами или даже вовсе приведенный сносками, комментариями, необязательными для нормального туриста, что вокруг Земли мекафы строили не простые станции для дальнейшего продвижения человечества в космос, а строили они… мощнейшую, основанную на совсем незнакомых для человечества тактических принципах защитную систему, направленную против любой попытки вторжения извне, из того бескрайнего космоса, который раскинулся вокруг Земли и ее естественного спутника.