Читать интересную книгу Между нами и горизонтом (ЛП) - Харт Калли

— Ты не позвонила. Ты просто решила уехать?

Меня потрясает чувство вины. Я не могу вынести обиды на его лице.

— Прости меня, Салли. Но что мне оставалось делать? Я не могу просто попросить тебя бросить все и сесть со мной в самолет на другой конец страны.

Он нахмурившись, качает головой.

— Ты очень глупая девочка, если решила, что я позволю тебе пройти через это в одиночку.

И я разрыдалась. Это был единственный ответ, который я смогла дать. Последние двенадцать часов пыталась держать себя в руках, убеждая себя, что смогу быть сильной ради мамы, что смогу вернуться в Калифорнию, не сломавшись ни в аэропорту, ни в самолете. Но я нуждалась в нем. Очень сильно нуждалась в Салли, но боялась попросить. Теперь, когда он здесь, ругает меня за то, что не опираюсь на него, облегчение, которое я чувствую, просто невероятное.

Салли прижимает меня к себе, проводя рукой по моим волосам, тихо шепча мне, успокаивая, пока я плачу. Зарываюсь лицом в его темный свитер, всхлипывая, находя утешение в его тепле и запахе.

— Ш-ш-ш, Лэнг. Не волнуйся. Я здесь. Я позабочусь о тебе, детка.

Достаточно было услышать, как он произносит эти слова. Я смогла бы прожить следующие двадцать четыре часа, если бы он был рядом со мной. И смогла бы пережить следующие двадцать четыре часа после этого. Последующие дни и месяцы были для меня загадкой, но чувствую, что все будет хорошо, если Салли будет рядом, чтобы поддержать меня.

Джерри прибывает в начале восьмого. Салли заказывает по телефону дополнительный билет на самолет, когда мы возвращаемся на материк, и к тому времени, когда мы добираемся до аэропорта, все было в порядке. Самолет обратно в Лос-Анджелес был практически пуст, и у нас с Салли было три свободных места. Я лежала, положив голову ему на колени, он нежно гладил мои волосы снова и снова на протяжении большей части полета, а я пыталась заснуть. Однако мне этого не удалось.

Лос-Анджелес был всего в нескольких минутах езды на машине от Манхэттен-Бич и места, где я выросла. Где мой отец учил меня водить машину. Ловить рыбу. Готовить. Стать ответственным взрослым в этом мире. Как он мог уйти? Как он мог умереть? Мое сердце болит так сильно, когда мы выходим из самолета, что кажется, что оно никогда больше не будет целым.

Салли берет у меня мою единственную сумку и несет ее через аэропорт, крепко прижимая меня к себе.

— Все будет хорошо, Лэнг, — шепчет он мне в волосы. — Я обещаю. Может быть, сейчас это и не так, но все будет хорошо.

— Капитан Флетчер? Капитан Салли Флетчер?

Справа от нас быстро приближается группа людей в полном военном обмундировании. Я была так удивлена, что они знали имя Салли, что мне потребовалось много времени, чтобы понять, что произошло дальше. Салли застыл рядом со мной, остановившись, когда пятеро мужчин отрезали нам путь.

— Да. Я Салли Флетчер. Хотя, больше не капитан. Я уже давно не в армии.

Солдат, шедший впереди группы, шагнул вперед с жестким, суровым взглядом на лице, который заставил меня мгновенно занервничать, хотя не могу сказать почему.

— Вам придется пойти с нами, сэр, — отрезает он.

— Зачем? — На лице Салли не отражается никаких эмоций. Внезапно кажется, что он сделан из камня.

— Вы арестованы, — говорит солдат. — За то, что выдавали себя за офицера американской армии.

Мужчины собрались вокруг Салли, оттесняя его от меня, забирая его и мою сумку, разворачивая его так, чтобы они смогли надеть на него наручники.

— Что? Что, черт возьми, происходит, Салли? Скажи им! Скажи им, что они ошиблись!

Но Салли не произносит ни слова. Он выглядит ошеломленным, но в то же время в нем чувствуется покорность судьбе, которая пугает меня до полусмерти.

— Салли? Салли, объясни мне, что происходит.

 Солдаты берут его под руки с обеих сторон и уводят по коридору.

— Эй! Эй, скажите мне, что, черт возьми, происходит! — Я хватаюсь за ближайшего солдата, пытаясь заставить его остановиться, объяснить мне это безумие, но он вырывает свою руку. Развернувшись, выпрямляется во весь рост и рявкает на меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мэм, я настоятельно советую вам больше не прикасаться ко мне, иначе это будет иметь серьезные последствия.

— Не смей ее трогать, придурок, — рычит Салли.

Это первый раз, когда он сказал что-то с тех пор, как ему сказали, что он арестован. Он в мгновение ока перешел от каменной покорности к крайнему гневу, пытаясь освободиться от солдат. Он извивается, пытаясь освободиться, но мужчины крепко держат его, и не похоже, что они собираются его отпускать.

— Убери свои гребаные руки от меня, ублюдок!

— Салли! — Я пытаюсь пройти мимо огромного, возвышающегося надо мной человека, преграждающего мне путь, но он стена мускулов, и у меня нет никакой надежды.

— Мэм? Мэм. Успокойтесь. Капитан Флетчер должен пойти с нами. Если вы не успокоитесь, мы будем вынуждены вызвать местные правоохранительные органы и задержать вас, пока мы не покинем здание.

— Хорошо. Вызывайте полицию. Вы не можете просто схватить его вот так. Он имеет право на надлежащую процедуру, как и любой другой.

— Нет, мэм. Он все еще находится под управлением армии Соединенных Штатов, независимо от того, находится ли он на действительной службе или нет. Флетчер совершил преступление. Он находится под следствием. Вот и все.

— Но он имеет право на адвоката. Имеет право знать, почему…

— Офелия, — Салли перестает сопротивляться и смотрит на меня. — Пожалуйста. Все нормально. Просто иди и будь со своей мамой, хорошо? Я найду тебя, как только смогу, клянусь.

Вот и все. Они уводят Салли, и он исчезает. 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Афганистан

2009

Салли

— Мы не можем этого сделать, Салли. Мы ни за что не справимся. Мы с ума сошли, что даже подумали об этом.

Я поправляю галстук Ронана и похлопываю его по плечу, стараясь не показывать своих нервов. То, что мы планировали сделать, действительно было безумием, но ничего другого не оставалось. Ронан не мог вынести еще одного дня в этой в стране, не говоря уже о следующем месяце. Или трех. Или пяти. Или двенадцати.

Уитлок вызвал меня в свой кабинет не для того, чтобы сообщить о продлении срока моей службы. По странному стечению обстоятельств он вызвал меня в свой кабинет, чтобы поблагодарить за прекрасную службу и сказать, что я возвращаюсь домой. Закончилась не только моя командировка, но и мой контракт с армией тоже. Я демобилизовался. Конец. С этим покончено. Если, конечно, не захочу снова завербоваться. Сначала я смотрел на Уитлока, слишком ошеломленный, чтобы говорить или даже моргать. Но потом шестеренки начали вращаться в голове.

— Нет, сэр. Думаю, что с меня хватит Афганистана. Во всяком случае, на эту жизнь, — сказал я ему. — Мне давно пора возвращаться в Нью-Йорк. Я заставил свою девушку ждать меня уже шесть лет. Наверное, мне следует жениться на ней, пока она не заскучала и не выскочила замуж за какого-нибудь бармена.

Уитлок рассмеялся, но я видел это по его глазам — он считал, что я не такой человек, чтобы уходить.

— Ну? что ж, тогда решено. К счастью для меня, мне удалось еще не на долго удержать хотя бы одного из мальчиков Флетчеров.

Как только я покинул офис Уитлока, отправился искать Ронана, чтобы объяснить свой план. Ронан сначала спорил, говорил мне, что я не могу пойти на такую нелепую жертву ради него, что сошел с ума, но в конце концов сдался. Он не мог остаться. Я смог бы. Поэтому решение было принято.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Если нас поймают... — Ронан заерзал, потирая лицо руками.

— Нас не поймают, придурок. Мы всю жизнь дурачили людей, и никто никогда не мог отличить нас друг от друга. Зачем им это сейчас? Я знаю твоих парней. Мы прошли через все аспекты твоих прошлых миссий. Я не облажаюсь. Все будет в порядке.