Очень жаль, что он не радовался выздоровлению.
Входя в огороженное стеклом пространство, он встал под струи, опершись на руки, и позволил воде омывать его плоть.
Закрыв глаза, он вернулся в кладовую, к шее Ноу-Уан, когда пил из ее вены. Ему следовало взять ее запястье, не горло… более того, ему следовало…
Внезапно воспоминание исполнилось мельчайшими подробностями, звуки, запахи, ощущение этой женщины, прижатой к его телу, отключили мозг и пустили в ход чувства.
Боже, она была… восходом солнца.
Открыв глаза, он уставился на эрекцию, которая показалась сразу же после первой картинки.
Его член был пропорционален всему телу… и, значит, он был длинным, широким и крепким. Готовым часами заниматься сексом.
Когда он напрягся, требуя внимания, Тор начал опасаться, что эрекция сродни голоду в желудке: никуда не денется, если он что-нибудь не предпримет.
Ага, удачи с этим. Он не какой-нибудь юнец после превращения с перманентным стояком и волосатой ладошкой. Да ради всего святого, он мог решать сам, мастурбировать ему или нет… и ответ будет непреклонным НЕТ.
Схватив кусок мыла, он прошелся по ногам, желая оказаться на месте Вишеса… нет, не в плане черных свечей и прочей дури. Но, имей он разум этого вампира, он мог бы думать о, например, молекулярной структуре пластика или химическом составе фтористой зубной пасты или… бензине, приводящем автомобиль в движение.
Или, может, ему стоит подумать о мужиках… учитывая, что они нисколько его не привлекали, это могло привести к блаженной вялости члена.
Но проблема в том, что он был просто Торментом, сыном Харма… поэтому его удел – попытаться вспомнить рецепт печенья «Толлхауз»[3]: он совсем не рубил в науке, спорт был по боку, и он не читал газет и не смотрел ТВ-новости годами.
К тому же, то печенье – единственное блюдо, рецепт которого он знал… из чего там их делают? Масло? «Криско»[4]? Шпаклевка?
Когда ни одна мысль не посетила его голову, он начал опасаться, что его канал «FoodNetwork»[5] был не только некомпетентен – он также не поможет справиться с его капитальным стояком.
Тор предпринял еще одну попытку. Ему только удалось вспомнить, как открывать гребаную пачку чипсов.
В ловушке, с твердым членом, в отчаянии, он закрыл глаза… и подумал о своей Велси, обнаженной и в его постели. О том, какой она была на вкус, по ощущениям, о всех моментах, когда они были вместе, всех днях, которые они провели слитыми воедино и задыхающимися.
Обхватив член, он прибил образ своей шеллан на передний план разума, приклеил его поверх всего, что касалось Ноу-Уан. Он не хотел видеть в этой области другую женщину; может, ему и придется позаботиться о проблеме – чего он совсем не хотел – но, по крайней мере, он мог устанавливать правила игры.
Разумеется, Тор не в силах выбирать свою судьбу, но в его возможностях получить контроль над своими фантазиями.
Лаская член, он попытался вспомнить все подробности о своей рыжеволосой красавице: то, как смотрелись ее волосы, разметавшиеся по его груди, блеск ее обнаженного лона, как выступали ее груди, когда она лежала на спине.
Но все это стало лишь частью книги по истории, картинки в которой выцвели… будто чернила испарились со страниц его разума.
Лишившись концентрации, он открыл глаза и наткнулся на «привет-как-дела» от его обхватывающей бестолковую эрекцию ладони, силившейся выдавить что-нибудь, что угодно.
Он словно доил автомат с Колой – эффекта ноль. Ну, не считая слабую боль на коже в районе головки, где он сжимал ее.
– Да черт тебя подери.
Завязав с этой плохой идеей, он занял себя мылом, скользя бруском по груди и подмышками.
– Господин? – позвал Фритц из комнаты. – Желаете чего-нибудь еще?
Он не станет просить доджена принести порно. Это мерзко по стольким причинам.
– Нет, спасибо, дружище.
– Замечательно. Приятных сновидений.
Да. Точно.
– И тебе.
Когда наружная дверь снова хлопнула, Тор вымыл волосы так, как это делают все мужчины: выдавил охренеть как много шампуня, втер в голову так, словно пытался удалить пятно с ковра, а потом вечность стоял под струей, потому что использовал чересчур много того, что там Фритц закупил для него.
Позже он придет к выводу, что лучше бы он держал глаза открытыми. Когда он смежил веки, опасаясь мыльной пены, теплый поток, стекающий по его груди, превратился в руки, и потребность в оргазме вернулась, усилившись, его член запульсировал, яйца сжались…
Внезапно он вновь оказался в кладовой, его рот не отрывался от горла Ноу-Уан, посасывал и глотал, руки жестко прижимали девушку к телу…
Твоей шеллан здесь рады.
Он покачал головой, услышав в мыслях голос Ноу-Уан. Но потом понял, что в этом крылся ключ к проблеме.
Снова обхватив себя, он сказал мозгу, чтобы тот представлял его Велси. Что чувство, ощущения, запах, вкус… принадлежали его Велси, а не другой женщине.
Это была не память.
Это его шеллан вернулась к нему…
Разрядка накатила так неожиданно, что он буквально отшатнулся, его глаза широко распахнулись, тело дернулось не от оргазма, а от удивления, что он кончал на самом деле, в реале, а не в придуманном мирке.
Поглаживая себя на пике ощущений, он наблюдал, как кончает, его член делал то, что ему положено, извергая струи, оседавшие на мраморной стене и стеклянном полотне двери.
Это зрелище являло собой скорее биологию, нежели эротику.
Всего лишь функция тела, осознал он. Как дыхание или питание. Да, ощущения были хороши, равно как и глубокий вдох: в этом вакууме эмоций, пустой душевой, происходящее – на самом деле всего лишь семяизвержение его простаты.
Чувства придавали сексу значимости, в фантазиях или в реальной жизни, с парой… или даже с кем-то, кого ты не особо любишь.
Или отвергаешь желание, подметил внутренний голос.
Когда его тело унялось, Тор испугался, что это был лишь первый раунд, потому что он остался так же тверд, как и в начале. Но, по крайней мере, он не чувствовал, будто изменил своей супруге. В действительности, он вообще ничего не чувствовал, и это к лучшему.
Сполоснувшись, он вышел из кабинки, вытерся полотенцем… и взял кусок махровой ткани с собой в спальню.
Он твердо верил, что после еды, когда он ляжет, дела примут противный оборот, и виной тому будет не расстройство желудка.
Но все прошло… хорошо. Хорошо насколько это было возможно для него, предположил Тор.