– Чем ты собираешься заниматься все эти три недели?
Они раньше не начали бы съемки. Дафна не могла отойти от своего письменного стола на три дня, не говоря уже о трех неделях, но Барбара поняла, что у той на уме, когда Дафна ей улыбнулась:
– Неужели не понятно? Я собираюсь вечером позвонить Мэтту, чтобы он посадил Эндрю на самолет.
– А ты сама не хочешь слетать в Нью-Йорк? Дафна покачала головой и взглянула на бассейн.
– Я думаю, ему здесь очень понравится, да и пора ему повидать что-то, кроме Говардской школы.
Барбара согласно кивнула, думая, какой Эндрю из себя, она все еще не была с ним знакома. И тогда Дафна посмотрела на нее с теплой улыбкой:
– Поедешь с нами в Диснейленд?
– С удовольствием.
Тому в ближайшее время предстояла деловая поездка в Нью-Йорк, и Барбара уже скучала только при мысли об этом. Она со страхом думала о своих переживаниях, когда в конце концов придется возвращаться в Нью-Йорк. Барбара до сих пор не приняла его предложение под тем предлогом, что не может оставить Дафну. Покане может.
Через полчаса Дафна встала, направилась к телефону и позвонила Мэтью Дэйну в Говардскую школу.
– Здравствуй, Мэтт. Как дела?
– У меня прекрасно. А как движется сценарий?
– Великолепно. Я все закончила и сегодня узнала, что он им понравился. Мы начнем съемки через три недели. Они ждали, когда я закончу.
– Ты, должно быть, чертовски взволнованна. – Слышно было, что он по-настоящему рад за нее.
– Да, конечно. И я хочу провести оставшиеся две или три недели с Эндрю. Когда бы ты мог посадить его на самолет?
На том конце провода Мэтт озабочено посмотрел на свой еженедельник.
– Я могу отвезти его в Бостон в субботу, если тебе это подходит. Или ты хочешь раньше?
Она улыбнулась:
– Конечно, хочу, но ничего. Я просто не могу его дождаться.
– Я понимаю.
Мэтт прекрасно понимал, как ей одиноко. Он судил об этом по частоте ее звонков, и его всегда изумляло, что женщина с такой внешностью, умом и успехами одинока. В ее двери должны были бы ломиться толпы людей, особенно мужчин, но он также знал, что она этого не хотела.
– А как вообще жизнь, Дафф?
– Что значит вообще? С момента приезда сюда я только работала. Теперь я вдруг закончила и отсыпаюсь. Сегодня я впервые вышла на люди, поехала в «Комсток», и это было как экспедиция на другую планету.
– Добро пожаловать на Землю, мисс Филдс. А что ты и Эндрю собираетесь делать, пока он будет у тебя?
– Для начала поедем в Диснейленд.
– Везет парню. – Мэтью улыбнулся, зная, что Эндрю будет гордиться этим в школе, но без зазнайства, это было не в его характере.
– А потом посмотрим. Может, мы будем просто проводить время здесь, у бассейна, хотя, честно говоря, меня это удручает. У меня такое чувство, что я должна работать каждую минуту, чтобы быстрее отсюда уехать.
– И ты никогда не делаешь перерывов, чтобы просто порадоваться жизни?
– Нет, если нет необходимости. Я же сюда приехала не развлекаться. Я здесь работаю.
Иногда она говорила словно по подсказке демонов, но он знал причину этого. Она все подчиняла тому, чтобы увидеться с Эндрю.
– Мэтт... – Ее голос прозвучал озабоченно и задумчиво. – Ты на самом деле думаешь, что он хорошо перенесет полет? Я могла бы обратно полететь с ним, если будет нужно.
Она чувствовала, что ужасно устала за два месяца непрерывной работы. Но, как бы то ни было, она трудилась ради Эндрю.
– Все будет нормально. Не беспокойся, Дафна. Дай ему испытать собственные крылья. Для него это важный шаг.
– А если что-то случится?
– Верь в него. И поверь мне. Все будет хорошо. Он сам был так спокоен, что Дафна верила ему.
На следующий день Мэтт позвонил ей, чтобы сообщить, когда прилетает Эндрю. Он должен был на следующий день лететь прямым рейсом из Бостона в Лос-Анджелес и прибыть в три часа дня. Дафна подумала, как пережить еще двадцать четыре часа. Ей так захотелось его снова обнять, что каждое мгновение казалось вечностью. Мэтью улыбнулся:
– Ты, кажется, как и он, сгораешь от нетерпения.
– Так оно и есть. – Ее лицо опять посерьезнело. – А он не боится лететь один?
– Ни капельки. Он считает, что это очень здорово.
Дафна вздохнула.
– Мне кажется, я не готова к этому, даже если он готов.
Многие годы его так берегли, а теперь, по выражению Мэтью, он опробует собственные крылья, пусть даже в таком простом деле, как полет самолетом в Калифорнию; это ее пугало.
– Чего ты боишься, Дафф? Того, что он станет самостоятельным? – Его голос был добрым, но он применил запрещенный удар, и внезапно в ее васильково-голубых глазах появилась злость:
– Да как ты можешь такое говорить?! Ты же знаешь, что именно таким я хочу его видеть!
– Тогда не препятствуй ему в этом. Не вынуждай его всю жизнь чувствовать себя другим. Он может таким не быть, если ты не будешь на этом настаивать.
– О'кей, о'кей, я уже слышала это. Я все поняла. – В результате их долгих бесед по телефону между ними установились особые дружеские отношения, которые позволяли ей сердиться. Она сердилась и раньше, но это всегда было очень кратковременно. И чаще всего Мэтью был прав.
– Дафна, он будет горд собой, а ты тоже будешь гордиться. Она знала, что это правда.
– Но я понимаю, что сейчас, перед полетом, тебе нелегко. Завтра в это время вы оба будете сиять. Не забудь мне позвонить, когда он прилетит. – На этот раз Мэтью говорил тоном заботливой мамаши.
– Я не забуду. Мы позвоним тебе из аэропорта.
– Я завтра тоже позвоню из Бостона.
И после его звонка для Дафны началось шестичасовое бдение: она поминутно смотрела на часы, садилась у телефона, боясь, что что-нибудь будет не так, что сломается самолет, или, еще хуже, что во время полета Эндрю не сможет объясниться с окружающими, или что какой-нибудь ребенок обидит его, как это было много лет назад на игровой площадке. Это казалось ужасно неправильным, что ему теперь предстояло снова столкнуться с миром совершенно одному, и все же, вероятно, так было надо. Видимо, Мэтью действительно был прав, и это была битва Эндрю, которую он должен был выиграть в одиночку, у него было право торжествовать победу самому и ни с кем ею не делиться.
– Все о'кей? – Барбара просунула голову в дверь кабинета Дафны и увидела, какое напряжение написано на ее лице. – Какие новости?
– Только та, что он в самолете.
Больше ничего. Барбара кивнула:
– Пообедаешь?
Но Дафна покачала головой. Она не могла есть. Все, о чем она могла думать, это был Эндрю, летящий к ней из Бостона. Она собиралась ехать встречать его в аэропорт одна, а Барбара должна была их ждать дома. Они организовали для него небольшое торжество, с бумажными шляпами, пирогом, шариками и транспарантом: «Мы любим тебя, Эндрю. Добро пожаловать в Калифорнию».