– Пока нет. Сегодня ночью я проведу обряд посвящения. Для тебя это простая формальность. Для меня – разрешение на право быть твоим «учителем». А теперь мы расстанемся. Мне нужно многое обдумать. Дверь слева.
Арлинг поспешно кивнул и, еще раз поклонившись, направился к любезно указанному выходу, но тут вспомнил вопрос, который хотел задать уже давно.
– А кто такая Атрея? – спросил он прямо, подумав, что если иман не захочет отвечать, то форма заданного вопроса вряд ли повлияет на его решение.
Но мистик ответил.
– Ах, Атрея... – вздохнул он, и в его голосе послышались нескрываемые нотки нежности, которых Арлинг не замечал в нем раньше.
– Ты познакомился с ней слишком рано. Атрея из тех, кто отдает свою жизнь богу, не задумываясь о том, что вместе со своей прихватывает парочку чужих.
– Почему тогда вы разрешаете ей появляться в школе?
– Эта женщина, конечно, безумна, но пока никого не убила, – фыркнул иман. – К тому же, она здесь преподает. Атрея – учительница танцев. Самая лучшая в Сикелии. Моих учеников обучают только те, кому я доверяю.
– Наверное, кроме доверия есть что-то еще? – осторожно спросил Регарди, опасаясь, что переступил черту допустимого любопытства, но мистик лишь рассмеялся.
– Вижу, ты научился задавать правильные вопросы. Кроме доверия есть еще любовь. Ведь она моя сестра.
* * *
Наступившая ночь была одной из самых волнующих в его жизни. Все дело было в ветре. После дождя поднялся сильный ураган, который сломал хищный куст у фонтана вместе с двумя кипарисами у дома имана. Он принес пронизывающий до костей холод, который словно подарок с родины напомнил о том, что время или опережало его, или отставало, но никогда не текло рядом.
Арлинг кутался в плащ, стараясь не стучать зубами и не упустить ни слова из речи собравшихся вокруг людей. Ожидая мистика, он бодрствовал всю ночь, позволив себе уснуть только к утру – как раз тогда, когда иман пришел за ним
И хотя стылый ветер прогнал остатки сна, Регарди не смог узнать место, куда его привели. Ему казалось, что они не покидали территории школы, но, с другой стороны, он помнил длинный спуск, а затем переход по сырому, пахнущему глиной и затхлостью подземному коридору, который вывел их в поле. Оно могло находиться где угодно.
Из-за сильного ветра города было почти не слышно – лишь свист воздуха, да шелест мокрой от росы травы под ногами. Наверное, это оазис Мианэ, решил он. Трава была высокой, доставая шершавыми макушками почти до колен. Ветер нещадно бил мокрый после дождя ковыль о его сапоги, облепляя их стеблями и шелухой. Судя по пению птиц, приближался рассвет, но Регарди хотелось вернуться обратно в ночь. Там было спокойно и безопасно, а день, хоть и обещал принести тепло, не внушал доверия.
Их поджидали двое. Почему-то Арлинг не удивился, когда услышал голоса Атреи и Зерге. Присутствие последней настораживало. Он хорошо помнил ее совет избавиться от чужака с севера.
Старуха шипела и плевалась, бормоча под нос непонятные слова. Атрея что-то напевала – тоже невразумительно, но, по крайней мере, приятно. Иман чем-то гремел на земле, и Арлинг даже не мог представить, что он там делал. Ему оставалось стоять, стучать зубами и чувствовать себя лишним.
Он уже собирался пройтись, чтобы размять затекшие ноги и согреться, когда на него, наконец, обратили внимание.
– Арлинг Регарди, мы приветствуем тебя, – торжественно произнесла Атрея, разворачивая его за плечи в нужную сторону. Наверное, там вставало солнце, потому что он почувствовал странное тепло на лице.
У кучеярки слегка дрожали руки, и Регарди удивился ее волнению. Беспокоиться, кажется, нужно было ему.
– Тебе оказана большая честь, драган, – проскрипела Зерге, и Арлинг поклонился в сторону голоса, решив, что это было приветствие. Злить старуху не стоило.
– Готов? – просто спросил иман, и у Регарди нехорошо засосало в животе.
Конечно, он не был готов, но ему ничего не оставалось, как кивнуть. Будь что будет.
– Тогда пей, – проскрипела Зерге. В следующий миг к его губам прислонился край миски, а в нос ударила вонь, которую трудно было с чем-то сравнить.
Но Арлинг пришел сюда по своей воле, поэтому послушно сделал большой глоток, о котором тут же пожалел.
– Что это? – выдавил он, когда смог говорить. Горло горело, а в животе плескалось море тошноты, рвущееся наружу.
– Бычачья моча, – произнес иман едва ли не с восхищением. – Божественный напиток. Он считается одним из даров, который Нехебкай оставил людям. В нем даже младенцев купают. Теперь ты чист. Зерге, можете приступать.
Неужели ему нужно было приложить столько усилий для того, чтобы его напоили мочой? Тошнота постепенно проходила, но мир приобрел характерный запах, который он забудет не скоро.
– Протяни руку, – велела Зерге, неожиданно оказавшись рядом. Арлинг слышал, как она сипела где-то на уровне его груди. Как и все кучеяры, женщина была небольшого роста.
Что ж, хуже уже не будет, решил он. Разве что для посвящения требуется отдать часть тела, и сейчас ему отрубят палец. Или кисть.
Регарди молча вытянул руку, чувствуя, как ветер теребит рукав рубашки и холодит пальцы.
– Перед тобой четыре предмета, – прошептал в голове голос Атреи. Она подошла так близко, что едва не касалась его плеча. – Эти вещи Нехебкай оставил тем людям, которые захотели служить ему и стать серкетами. Тебе нужно выбрать один. Всего один. Только не ошибись. Выбирай сердцем.
Это было уже лучше, чем коктейль из мочи. Выбирать он любил. Только зря она вспомнила про ошибки. В последнее время он слишком часто допускал их.
Ничего сложного, подумал Арлинг и опустил руку, которая сразу же наткнулась на холодный предмет. Узкий, гладкий, длинный. Могущественный. В нем чувствовалась сила, которая бурлила, словно воды родника, прокладывающие себе путь сквозь камень. Пальцы осторожно дотронулись до острой кромки и поползли вверх, пока не нащупали изящный эфес. Обхватив рукоять, он взял саблю, почти физически ощутив ее голод по крови. Странно, но это ощущение ему понравилось.
– Я так и знала, – гордо заявила Атрея, отбирая у него оружие. Он даже не заметил, как это произошло, словно сабля сама перелетела из его руки в ее.
– Совпадение, – хмыкнула Зерге. – Это было слишком легко.
– Вряд ли, – задумчиво протянул иман. – Что ж, выбор сделан. Заканчивайте, Мудрая. Сейчас встанет солнце.
Регарди, все еще ждущий, что его станут резать, хотел потребовать объяснений, но тут старуха затянула заунывную песню, да так громко, что ему захотелось зажать уши руками. У кучеярки был сильный голос.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});