– Иначе и не получится, – продолжила принцесса нравоучительным тоном. – Целебные свойства проявляются лишь в нашем с матушкой присутствии. Вы будете проводить наблюдения, а я поить нашего подопечного. Если надо, дозу увеличим до стакана, а то и двух. И лучше всего пить на пустой желудок.
Похоже, наследница престола мысленно уже упивалась своей ролью сестры милосердия. Да и видеть Кремона она будет чаще. Оставалось лишь додумать прочие, будто бы обязательные детали и растянуть сам прием воды на максимальное время. Элиза облизнула губки и уже собралась было огласить все на ходу придуманные условия, как Невменяемый категорически заявил:
– В воде из Источника мой организм не нуждается. Огромное спасибо за беспокойство и желание помочь, но мне кажется, нецелесообразно тратить это ценнейшее лекарство на мои внутренности. Наверняка в королевстве масса других остро нуждающихся больных. Уверен, опухоль со временем и сама рассосется.
Принцесса даже растерялась от такого заявления.
– Но… ведь мне это совсем нетрудно. Да и не жалко мне воды, ее на всех хватает…
– Тем не менее я так решил! – строго сказал Кремон, вскочил со своего места и, кивнув напоследок, устремился мимо Элизы со словами: – Уф! Мне жарко! Окунусь лучше в холодную водичку…
И тут же услышал холодный приказ:
– Господин Невменяемый, останьтесь! Нам надо поговорить. А вам, господин барон, большое спасибо. Мы потом обговорим кое-какие детали.
Шеслан Тулич понял, что его мягко выпроваживают, и поднялся с кислым выражением лица. Он глянул на Кремона с таким осуждением и скорбью, что тот сразу понял: впереди его ждет весьма нелегкий разговор с персональным лечащим врачом. Но то потом, а сейчас ему предстояло выяснять отношения с женщиной, которая его притягивала и пугала, манила и отталкивала одновременно. Оставшись с ней наедине, молодой колдун не знал, что делать: поддаться порыву безумной страсти и броситься к ней с поцелуями или гневно наговорить кучу глупостей и нелепых обвинений. Но дождаться, пока она заговорит первой, выдержки у парня хватило. Он с равнодушным видом уселся обратно и постарался придать лицу скучающее выражение.
Однако от опытного взгляда принцессы не укрылось взвинченное состояние парня. Оставалось только это состояние использовать с выгодой:
– Кремон, мы все о тебе беспокоимся…
– Вы?! Очень заметно!
– Да, мы. И я в особенности. Почему ты отказался от воды?
– Потому, что не желаю быть обязанным. Да и слишком много условий ты ставишь. Нет чтобы просто дать мне воду…
– Но ведь это же для твоего блага, – пожала плечиками принцесса. – Кажется, у тебя не было повода сомневаться в этом…
– Как же! – фыркнул Кремон с раздражением. – Может, и растраченный миллион тоже для моего блага?
Элиза вполне естественно рассмеялась:
– Конечно! Да ты и сам это поймешь после первого же съеденного плода. Твой ум и так один из самых лучших, а когда активируешь его фруктом из Поднебесного сада, то наверняка сможешь решить самые сложные задачи и найти выход из любого положения. Возможно даже, ты сумеешь разгадать тайну Утерянного Пути, не отправляясь в поход.
– Почему же вы раньше эту загадку не осилили? – с язвительным сарказмом спросил Невменяемый.
– Просто нам и так своих проблем в королевстве хватает. Да и не все такие сообразительные, как ты. Кроме того, плоды дадут тебе возможность исследовать тот волшебный лес. Поскольку предаваться телесным утехам с другими созданиями тебе зазорно… – при этих словах они обменялись такими уничижительными взглядами, что оба тут же фыркнули от возмущения, – то ты вполне можешь попытаться вылететь на открытые просторы и там осмотреться как следует. Проявишь свою истинную сущность раскрывателя тайн мироздания.
– Скорее всего, так и сделаю, – угрюмо пообещал Кремон и напомнил: – О чем же твое высочество хотела со мной поговорить, раз решилась на такой экстравагантный поступок, как визит в термы? Ведь ты нарушила многовековой запрет.
– Никакого запрета никогда и не было. Я специально узнавала. – Элиза огляделась, убедившись, что их никто не подслушивает, и доверительно сообщила: – Просто когда-то давно здесь изнасиловали мою прапрабабушку. Ну и, сам понимаешь, с тех пор как самые первые дамы королевства начали опасаться за свою честь, прижилась традиция игнорировать термы. Но…
– Но ты решила традиции нарушить?
– Естественно! Раз причины, их породившие, стали неактуальными. Нравится мне здесь. Да и повод для разговора есть.
– Такой срочный?
– Странно, ты ведь сам требовал у матери доказательств ее знаний о Длинном Пути под всеми Каррангаррами. Она дала согласие, и теперь я хочу тебя к этому испытанию подготовить. Или тебе уже неинтересно?
– Ну… – замялся Кремон, хотя глаза у него при этом загорелись, – смотря какое испытание. Ты меня уже раз прогуляла по дну озера.
– Хочу напомнить, я тебя действительно взяла на прогулку! – рассердилась принцесса. – Это ты решил нарушить все мыслимые и немыслимые запреты и проявил непослушание. За одно это по нашим законам тебя могли казнить.
– Ну вот, – вздохнул молодой колдун, – уже и угрозы пошли.
Но Элиза не обратила на его реплику внимания.
– А тебя, наоборот, наградили! – продолжала она.
Невменяемый опустил взгляд на грудь, где обычно висел орден, и вспомнил, что оставил его в раздевалке.
– Хорошо, хоть в термах таскать эту тяжесть не надо. А в остальном толку от такой награды как мороженщику от навоза.
– Фи! Что за сравнение! – Скривилась принцесса и положила обратно в вазочку полную ложку с мороженым. – И вообще, тебе не кажется, что ты в последнее время стал разговаривать со мной без должного почтения? Ладно еще, когда я выполняю обязанности младшего проводника, но в моем собственном дворце мог бы относиться ко мне с приличествующим уважением.
С притворным старческим кряхтением Кремон встал, заложил руки за спину и замер в полупоклоне:
– Ваше высочество еще что-то желает мне сказать?
– И не кривляйся, тебе это не идет. Я говорю совсем о другом почтении. О том, которое выказывают желанной и притягательной женщине. Или ты притворялся, когда показывал свое влечение ко мне?
– Нисколько. Вот только в ответ на свои чувства я не получил ничего, кроме досады и разочарования. И у меня создалось впечатление, что ты меня к себя манишь лишь для того, чтобы сразу болезненно оттолкнуть.
– И много раз ты пробовал ко мне приблизиться? – Элиза встала и вплотную подошла к Невменяемому. Тот выпрямился, но рук из-за спины не убрал, хотя было видно, что это дается ему с большим трудом.
– Убить любовь можно и с одного удара…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});