создать линзы с отрицательным коэффициентом преломления на основе метаматериалов? Эти проныры из Архипелага… У них там как в кошмарном «фэнтези» чудовищная архаика переплетена с невероятными достижениями.
Антон пожал плечами, он не знал, что это означало.
— Поеду прямо сейчас. Потому что это был именно Хор-Арх. Я же вам обо всем представил подробный отчёт, — о том времени, когда мы с Олегом были в их «доме очищения», как называют они тюрьмы. Время он назвал?
— Я понял, что прямо сейчас. Сказал, что будет ждать и всё. Я на всякий случай пошлю за тобой следом людей. Чтобы охраняли. Мало ли что.
— Не надо. Я Хор-Арху верю. Он у них вроде местного святого, как бы, целителя, предсказателя и знахаря.
— «Верю» — кому тут можно верить?
— Хор-Арх — феномен, но не опасный никому. Любопытный. От него не может быть зла. Он добрый. Если пришёл, значит ему нужно. Я пойду. А то вдруг он не будет долго ждать.
— Добрый? Антон, у тебя настолько детское восприятие мира и людей, что и не знаю, как это тебе удалось сюда попасть? Из тебя вышел бы отличный воспитатель детей младшего школьного возраста. Я всегда замечал, что инфантильные люди — лучшие друзья детей.
Спустя совсем немного времени, Антон уже стоял посреди обширного здания и озирался, обтекаемый разнородной, разнообразной, но скудной по цвету толпой. Хор-Арха не надо было искать. Он заметен, несмотря на малорослость, да он и сам объявится, если позвал. Но время шло, а он не объявлялся. И уйти он не мог, слишком быстро примчался Антон, слишком торопился. Хор-Арх регулярно покидал свою загадочную пещеру где-то в пределах обширнейших так называемых «пустынь», но вот каким образом он беспрепятственно попадал сюда, в столицу? Какие пути он использовал? Его появление в столице было делом обычным по донесениям столичных агентов, но на контакт с землянами Хор-Арх не шёл, хотя они осторожно пытались к нему подобраться с целями его изучения. Он всегда необъяснимо исчезал, как и появлялся, ловко путая свои следы.
Антон поднял голову. Над прозрачным куполом, похожим на тот, что был в Храме Надмирного Света, распростёрлось серебристое небо Паралеи с редкой прозеленью в нём. Что мог Антон там увидеть? Хор-Арха верхом на его летучих собаках? Розыгрыш какой-то, но чей? Рудольф был слишком серьёзным, и розыгрыши такого рода не были в его вкусе. Хор-Арх же обмануть не мог. Для чего ему было так странно шутить?
Антон опять принялся озираться по сторонам через головы низкорослых в основном жителей планеты.
«Стою тут в центре, как новогодняя ёлка», — нелепость ситуации начинала раздражать. Ждать или уходить? Страшная духота запирала дыхание, густо насыщенное амбре из смешения застойных и вновь приносимых запахов забило нос полностью. Вокруг плыли по своим делам, переругивались, молчали, шуршали по полу подошвами, стучали подмётками распаренные ранней жарой люди. Что дальше-то будет? Печь-гриль, а многие уже сейчас были как смугло-налитые сосиски по цвету лица, и разве что не потрескивали от жара. Лицо Антона не потело никогда, под одеждой было земное, приятно холодящее тело термобельё, а всё равно он чувствовал себя грязным и липким. «Ну, и где этот нетопырь Знахарь»? — и он окончательно разозлился.
Кем был Хор-Арх — «Знахарь»? Находясь с Олегом в тюрьме Паралеи, в «доме очищения» по местной терминологии, Антон был помещён в некое обиталище с безобразным, но разнообразным скоплением странных, человекообразных тел. Были ли они мыслящими? Он не был в этом уверен. Олег пришёл в себя позже, и первое время его с ним не было. Он отлёживался в другом уровне каземата. Попытки задеть землянина, а то, что он инопланетный гость, никому и в голову не приходило, привели к печальным последствиям для тех, кто переходил грань допустимого при совместном и тесном сосуществовании. И вскоре Антона перевели в изоляцию как особенно странного мутанта. Это был тесный и узкий подвал, бокс, отсек, или конура, где он обитал уже один. Этому предшествовала одна история. В общую и душно-сырую кубатуру привели странное существо. Вначале решили, что это подросток. Но он оказался стариком на дрожащих тонких ногах, а вот лицо у него напоминало скорее постаревшего подростка, чем карлика, потому что черт, характерных для лиц карликов, вызванных гормональным сдвигом, у него не было. Оно не выглядело уродливым. Оно было умным и освещалось яркими глазами, любознательными и проницательными. Над странным человечком попытался поглумиться один из заключённых, просто от скуки, даже без особой злой цели. Игрун был отброшен сильным броском, который продемонстрировал молчаливый парень, до того дремавший в своём персональном и отвоёванном углу. Хулиган больше не подошёл ни к старику, ни к Антону. Но спустя время, когда старика с детской внешностью увели куда-то, бандит всадил в спящего землянина длинную заточку, пронзив его сердце. Тюремщики, найдя его утром в луже крови и без дыхания, сбросили в мертвецкую, посчитав трупом.
Что произошло в той ледяной, ямине каземата? Франк уже на базе объяснял Антону, что он пребывал в коматозном состоянии, поэтому и включилась встроенная ещё на Земле перед отбытием программа, активируемая экстремальной ситуацией, если человек в неё попадал. Вживлённые микроскопические роботы, пребывающие в свернутом состоянии, вроде спячки, характерной для латентных микробов, пробудились и занялись реализацией своей программы, — устранить, починить нанесённую травму, смертельную для любого жителя Паралеи. Чудодейственным способом глубокая рана, несовместимая с жизнью, была залечена. Через двое суток Антон был цел, но отнюдь не невредим, страшно изнемогал от жажды, головокружения и тошноты. Умудрившись встать, он снёс хлипкую дверь мертвецкой, её и не думали укреплять, для чего? И вышел в недра тюрьмы, посеяв там оторопь, переходящую в панику. Впоследствии маленький старый человек был посажен в ту же камеру, где лежал Антон. Он сам вызвался ухаживать за больным мутантом, как считали Антона в тюрьме, и они сдружились. Тихий человечек оказался травником, целителем для того жалкого сброда, который выживал за пределами Паралеи в заброшенных убитых городах пустыни. Беглое ворьё, отработанные проститутки, опустившиеся, сошедшие с ума бедняки и прочий асоциальный люд обитал в том колоссальном резервуаре, среди пространств, вовсе не бывших пустынями в классическом смысле этого определения. Там росли леса, переходящие в джунгли, населённые зверьём и человекообразными дикарями, не всегда людоедами. Озёра с рыбой и реки, текущие в мелкий и тёплый океан. Огромная страна, никем не изучаемая, некогда заброшенная из-за своей окончательной погибели, так считали «мудрецы» Паралеи. Но она продолжала свою тайную до времени регенерацию и копила силы для дальнейшего восстановления вовсе не умерщвлённой жизни.