Кит раздевал ее, расшнуровывал корсаж, снимал юбки. Даже закрыв глаза, она ощущала его взгляд на своем теле. Выражение его лица приводило ее трепет. Он жаждал ее.
– Со мной и только со мной, – шептал он, – тебе это нравится. Я говорил, что открою тебе некоторые факты. Вот один из них. Признай, признай правду.
– Господи, помоги… Я… хочу тебя… – простонала Роз под его пожирающим взглядом.
Кит скинул камзол и рубашку.
– Совершенство, – прошептал он, лаская Роз и пораженный ее красотой. – Я дам тебе блаженство, но ты должна сказать эти слова.
Она вздохнула. Его руки давали ей наслаждение о котором она и не подозревала.
– Пожалуйста, Кит, – взмолилась она, закрывая глаза, – не надо! Не заставляй мое тело предавать меня!
– Оно и не предает тебя. Ты просто становишься сама собой – дикой и страстной.
– Нет! Я осторожна и живу рассудком.
– Я освобожу тебя, Роз. Оставь свою логику отдайся чувствам.
Кит с радостью видел, что разбудил ее тело. Но как покорить ее рассудок? Если она признается в своих чувствах, то тело может взять верх над разумом. Но для этого он должен обуздать свои чувства, а это становилось все труднее. Он никогда не бы хладнокровным и сказал об этом еще при первой их встрече.
Медленно он провел пальцами по ее плечу и поразился самому себе – ничего подобного не испытывал он с другими женщинами. Заглянул в ее глаза, светло-карие, и понял, в чем дело. Она чиста, непорочна и готова была ради него пожертвовать всем своим будущим. В нем пробудилось желание защищать ее, заботиться о будущем Роз. Он наклонился, отвел шелковый локон с ее лица и поцеловал сочные губы.
– У тебя красивые плечи. Ты когда-нибудь видела их?
– Нет, я не могла.
– Роз, я буду твоим зеркалом. Посмотри в мои глаза. Что ты чувствуешь?
Его голодный взгляд испугал ее. Она поняла, что Кит сильнее ее, и все-таки стремилась подавить желание. От восторга и страха Розалинда закрыла лицо руками, но он взял ее руки в свои.
– Что ты чувствуешь, Роз? Ответь!
– Я горю… внутри.
– Что еще? – Его руки смеялись над силой воли Розалинды, лаская ее живот и бедра. – Не бойся, Роз, я хочу чувствовать тебя везде, знать о тебе все.
– Везде?! – вскрикнула она, глядя в его ненасытные глаза и снова попробовала овладеть собой. – Это не очень разумно. Я думаю, лучше остановиться.
Кит замер, но не убрал руку:
– Ты думаешь? В том-то и дело, Роз, что ты слишком много думаешь. Предоставь своим чувствам решать, и тогда ты поймешь, что я прав.
Он засмеялся. Ее страсть еще сильнее разжигала его желание. Но Кит знал, что делает: сегодня нужно показать, что он умеет владеть собой, и дать ей наслаждение, пощадив ее девственность… Он ласкал ее нежные груди, точеные плечи, тонкую талию и горячие бедра. Кожа у нее была как шелк, но живая и светящаяся. Он нежно раздвинул ее ноги:
– Доверься мне, Роз, тебе будет хорошо.
– О Боже! – простонала она. – Я не хочу этого, не хочу…
Его пальцы не верили этим словам. Они жгли ее магическим огнем, наполняли страстной влагой. От прикосновений Кита кожа горела, она крепко прижалась к нему, испытывая все растущее наслаждение. Его дыхание обжигало ее – она вдруг поняла, что больше не может переносить этот восторг, эти волны чистого – чего?…
То, что было до этого, не шло ни в какое сравнение. Пламя вспыхнуло, унося ее на головокружительную высоту, далеко на край света…
– Скажи! – потребовал он. – Скажи то, что я хочу услышать.
– Я люблю тебя! – выкрикнула Роз, и она была счастлива.
Но он не останавливался, и секунды превратились в бесконечность… А потом Кит нежно успокаивал ее. И, ощущая его прикосновения. Роз знала, что любит его больше всех…
Потом она лежала в объятиях Кита, он осыпал ее поцелуями, шептал какие-то безумные слова. Роз обвила его шею руками и прижалась губами к его губам. Она смотрела на любимого и улыбалась.
И в полутемной каюте он увидел эту завоеванную им улыбку и погладил ее растрепавшиеся локоны, густые распустившиеся косы. Теперь он не отпустит ее от себя.
Кит и сам удивился тому, что так обрадовался ее улыбке, ее словам «Я люблю тебя».
Казалось, что время остановилось, а они так и лежат и будут лежать – она уставшая и счастливая в его объятиях, он, торжествуя и любуясь ее красотой.
Только сейчас Кит понял, что ревнует ее к Джорджу Тренчарду, с которым она была помолвлена, хотя и знал, что Роз не любит олдермена.
– Я хочу спросить тебя, – прошептал он, стараясь скрыть тревогу. – Почему испанцы преследовали тебя? Какая была их главная цель?
Кит надеялся, что она расскажет, как отвергла Тренчарда, но Розалинда вдруг перестала улыбаться. Она села, оттолкнула его и попыталась натянуть рубашку.
– Понятно, – холодно сказала она, – это все было продумано. Нет, нет, не трогай меня.
Она встала и начала одеваться.
Кит был поражен ее реакцией и разгневан. Он-то хотел услышать, как она бежала от Тренчарда, а Роз…
– Если ты имеешь в виду мои ласки, – так же холодно ответил он, – то я всего лишь последовал твоему приглашению. Тебе нужен был мужчина, чтобы удовлетворить твою страсть. Испанцы ту вовсе ни при чем.
– Конечно! – рассерженно сказала она. – Значит, только ради меня ты заставил сказать, что я люблю тебя.
– Тебе самой было приятно сказать правду.
– Вовсе нет! – Розалинда даже ногой топнула.
– А должно быть приятно. Женщине нужен мужчина. Так устроен мир, – не успокаивался Кристофер.
– Тогда мы живем в разных мирах, ваша светлость. – Розалинда надменно завернулась в накидку. – Я не устаю жалеть, что встретила тебя. Ты дал мне физическое удовольствие, но это ничего и значит. Мне нужно большее – то, чего ты не способен дать.
Кит, еле сдерживаясь, стиснул зубы и протянул ей влажное полотенце:
– Освежись.
Роз швырнула полотенце, оно ударило Киту в грудь и упало на пол.
– Не смей напоминать о том, что произошло между нами! Мне не следовало позволять тебе прикасаться ко мне, но ты всегда делаешь только то, что хочешь!
– Доля женщины – замужество и послушание мужу. И ты научишься слушаться.
– Доля женщины – быть спутницей, а я спутница моего отца. Он доверяет мне. Он верит в меня. И мне не нужно подчиняться ни ему, ни кому другому. А ты! Тебе нужны сведения, ты вытаскиваешь их из меня бесчестным способом – и мне должно быть все равно?! Ты командуешь мною – и я должна повиноваться?!
– Ты ослушалась меня, хотя знала, как опасно плыть в Антверпен, но ты предпочла учиться на своих ошибках. – Лицо его стало суровым. – Итак, мы возвращаемся к изначальному вопросу: почему ты покинула Западный Лалуорт, если я велел тебе оставаться дома?