Послышался вздох, после чего Блейн устало произнёс:
— Хорошо. Надеюсь, я буду недолго.
После этого повисла тишина, которую через некоторое время прервал Блейн:
— Кейд, я не должен был говорить с тобой так… ранее. Я не знал… она никогда не говорила мне о том, что действительно случилось с Эвери. Я был неправ, обвиняя тебя.
— Ты бы его тоже убил, если бы был там.
Снова последовала тишина.
— Знаешь, ты ей небезразличен, — отрывисто заметил Блейн. — Она беспокоится о тебе… о том, что с тобой может случиться.
— Да-а.
— У тебя немного друзей.
— Немного.
— Тогда я должен повторить тебе то, что когда-то сказал мне ты. Не потеряй этого.
Затем снова последовала тишина, которая прерывалась только шорохом одежды и шагами, заглушаемыми мягким ковром. Через некоторое время стало совсем тихо, и меня окончательно одолел сон.
Когда я проснулась, библиотека была погружена в полумрак, освещаясь только бликами тлеющего в камине огня. Осторожно выпрямившись в кресле, я почувствовала, как заныла шея, и у меня вырвался тихий стон.
— Что такое? — спросил Кейд, опустившись рядом со мной на корточки.
— Ничего смертельного, — едва слышно ответила я, встретившись с ним взглядом. — Просто затекли мышцы.
— Я помогу тебе дойти в спальную. — Поднявшись, он взял меня на руки, и я инстинктивно обхватила его за шею.
— Что ты делаешь? — спросила я, мгновенно насторожившись. — Отпусти меня. Я в состоянии ходить.
— Я знаю, что в состоянии. — Выйдя из библиотеки, Кейд начал подниматься по лестнице.
— Мне не нужно, чтобы ты меня нёс! — продолжала настаивать я, упираясь ему в плечи.
— Это нужно мне, — сипло произнёс он.
Я подняла на него удивлённые глаза, но Кейд, избегая моего взгляда, сосредоточенно всматривался в тёмный коридор, по которому нёс меня в направлении спальной. Мне ничего не оставалось, кроме как принять его помощь, и я, сдавшись, прижалась головой к его плечу.
Войдя в комнату, Кейд осторожно положил меня на кровать и укрыл одеялом, после чего лёг рядом со мной и, глядя в потолок, закинул руку за голову.
Через несколько минут молчания я осторожно повернулась на бок, чтобы увидеть его лицо.
— Спасибо тебе.
— Не за что, — глухо ответил он.
Я не могла не чувствовать, что с ним что-то было не так, как-то по-другому, и я, вглядываясь в его лицо, пыталась понять, что именно.
— Ты всё ещё злишься на меня? — осторожно спросила я.
— Я никогда на тебя не злился.
Больше он ничего не сказал, и я, не зная, что и думать, тоже молчала, вглядываясь в темноту спальной.
Через некоторое время Кейд тихо спросил:
— Ты всё ещё считаешь меня своим другом?
Его вопрос оказался для меня полнейшей неожиданностью.
— Ну конечно. Почему это должно измениться?
Кейд повернулся ко мне, и его глаза блестели в тусклом лунном свете, льющемся из окна.
— Из-за того, кем я являюсь. Невозможно отделить человека от того, чем он занимается. И ты была права. Мои руки в крови, которая никогда не смоется.
Мою грудь сдавило от пронизывающей горечи, и я покачала головой:
— Ты не плохой человек.
— Откуда тебе знать? — возразил Кейд. — Ты видишь в людях только хорошее, или то, что тебе в них кажется таковым. Во мне не осталось ничего хорошего. Больше не осталось.
— Это не правда, — запротестовала я, и мой голос оказался сиплым от переполнявших меня эмоций. — Я знаю, что это не так.
Кейд снова отвернулся от меня, и его глаза закрылись.
— Иногда я хотел бы повернуть время вспять, хотел бы принять другие решения, — тихо произнёс он. — Но некоторые вещи нельзя вернуть или изменить.
Его слова озадачили меня, и после нескольких секунд молчания, я осторожно спросила:
— Кейд?
— Хм?
— Почему ты ушёл из ФБР?
Его глаза открылись, и он снова повернулся ко мне.
— Ты действительно хочешь это знать?
Когда я кивнула, он вздохнул и вернул взгляд к потолку.
— Из-за Блейна.
Это определённо был не тот ответ, который я ожидала от него услышать.
— Из-за Блейна?
— После армии ему было непросто вернуться к гражданской жизни. Агрессия, необходимая для выживания на войне, не вписывалась в условия мирной жизни. Я часто уезжал в командировки, поэтому не сразу понял, в чём проблема. А Блейн всегда был слишком гордым, чтобы обратиться за помощью. Когда стало ясно, что он сам не справится, я уволился, чтобы иметь возможность находиться с ним рядом, когда ему это было необходимо. Потому что, видит Бог, он всегда был рядом, когда в этом нуждался я. Это меньшее, что я мог для него сделать.
Несколько секунд я просто на него смотрела.
— То есть… ты поступился своей карьерой в ФБР, чтобы помочь Блейну? — Какая-то часть моего сознания была шокирована этим, но другая — та, которая, казалась, знала Кейда гораздо лучше, была совсем не удивлена.
— Не катастрофа, — пожал плечами Кейд. — Но Блейну я, конечно, расписал в красках, как сильно мне хотелось быть независимым.
— Почему ты не сказал ему правды?
— Потому что ему незачем об этом знать. Он и так несёт достаточно бремени за нас двоих. Поэтому если тебе кажется, что ты должна с ним поделиться, — Кейд повернулся и посмотрел мне в глаза, — не стоит этого делать.
Его тон был непререкаемым, и я, закрыв глаза, кивнула.
Когда мои глаза снова открылись, за окном было светло, и я тесно прижималась к Кейду, который всё ещё крепко спал. Меня охватила мгновенная паника от той позиции, в которой находились наши тела, и мне оставалось только молиться, чтобы в спальную неожиданно не зашёл Блейн.
Стараясь не разбудить Кейда, я осторожно освободилась от его рук и, скатившись с кровати, тихо вышла из комнаты. Только оказавшись в коридоре, я позволила себе, наконец, свободно выдохнуть. Было ещё очень рано, и я прошла в спальную Блейна в поисках ближайшей ванной. Оказалось, Блейн уже спустился вниз, потому что его большая кровать была заправленной, а тяжёлые портьеры распахнуты, обнажая яркое солнечное утро.
В ванной пахло его парфюмом, и я, принимая душ, глубоко вдыхала этот запах, чувствуя, как болезненно сжималась моя грудь.
Я скучала по нему.
Казалось, не имело значения, как сильно мы с Блейном ссорились, или как я пыталась сопротивляться его опеке. Я нуждалась в нём и любила его.
После душа высушив полотенцем волосы, я надела тёмно-серый халат Блейна, чтобы не возвращаться за одеждой в свою комнату и ненароком не разбудить Кейда. Несмотря на то, что край халата достигал моих пяток, а рукава пришлось дважды закатать, я чувствовала себя в нём вполне комфортно. Мои влажные волосы падали непослушной копной на плечи, но я ничего с ними не могла сделать без расчёски, которая находилась в другой комнате.
Выйдя из ванной, я не без удивления обнаружила, что возле окна на стуле сидел Блейн. Одетый в джинсы и тонкий свитер, он упирался локтями в расставленные колени и отрешённо смотрел в окно. Услышав меня, Блейн выпрямился, и наши взгляды встретились.
— Как твоя голова? — он всматривался в моё лицо, и я, постаравшись улыбнуться, подошла к нему ближе.
— Всё хорошо. Всего лишь небольшой порез на виске.
Блейн подтянул меня ближе к себе, поместив между своих ног так, чтобы иметь возможность осмотреть мой висок. Когда он осторожно коснулся ушиба, я невольно поморщилась.
— Тебе повезло, — отрывисто заметил Блейн. — Он мог в тебя выстрелить.
Так как возразить мне на это было нечего, я решила, что лучше всего сменить тему.
— Почему ты не сказал мне, что Саммерс тебя шантажирует? — мой голос дрогнул, и мне по-настоящему было трудно смотреть ему в глаза после того, что он узнал о той ночи.
— А почему ты не рассказала мне о том, что сделал с тобой Эвери? — ответил Блейн вопросом на вопрос.
— Он мёртв, и этого уже не изменить. Какой смысл было рассказывать об этом тебе?
Блейн смотрел на меня несколько долгих секунд, и от той грусти, которая появилась в его глазах, моё сердце сжалось.