Признательность его границ не знает, это факт. Глеб позвонил среди ночи, день на третий после того, как Яру в клинику перевезли, и поинтересовался, надо ли будет ключи от новых квартир отдавать. Парни решили, что тестю нужен пиар для предвыборной компании. Журналистов ждали, короче.
- Это точно? Спасали мы уже финансистов крутых. Холодильник и три новых снаряда у нас на базе появились. А, ну и кредитные карты, сказали, что могут открыть, с низким процентом, - ржал в трубку. – Ты вообще как с ними живешь? Одна домой тащит кого ни попадя, второй щедрый подозрительно. Они сектанты?
Глава 64
- Спасибо тебе, - Яра тянется губами ко мне с пассажирского сидения.
Не хотел соглашаться ехать с ней за город, пусть и домой к нам. Присутствует страх, вдруг плохо станет, а мы от клиники далеко. В очередной раз любимая запрещенную «мольбу в глазах» использовала. Пора бы свыкнуться - решаю всё я. И решения мои полностью её желания отражают.
- Ты ещё попыхти, - смеётся. – Делаешь вид, словно сам не рад побыть наедине, - снова в щёку целует.
Так вышло, что после выписки мы поселились в доме Мурата Азатовича. Он полностью перестроил один из входов, убрав лестницу. На всех углах в доме, от подлокотников кресел до стеллажей, имеются противоударные наконечники. Одним словом всё, чтобы Яра была в безопасности. Она злится, но ни разу отцу не сказала об этом. В квартирах как не крути, выход на улицу не так легко бы давался. В загородный дом пока рано, восстановительное лечение ещё не окончено. Видимся мы с Муратом и Надеждой не часто, они путешествуют вместе, но как не крути, ответственность чувствуется.
- Сможешь лапать меня, сколько влезет, - не унимается. Кладет руку мне на бедро и начинает поглаживать.
- Яр, - сжимаю её ладонь своею. – Ты отвлекаешь.
- А ты стал занудным. От меня опылился? Ты же водишь отлично, - пользуется тем, что я не давлю на её руку сильно, выскальзывает и к паху ведет. Твою ж мать.
Всю дорогу, которая кажется долгой, Яра продолжает издеваться и провоцировать. Уровень собственного самоконтроля поражает.
- Хм. Тут всё поменялось, - говорит, когда помогаю ей из машины выбраться. – Ограждение!? Это от шакалов? - смотрит на меня растерянно.
Хах, даже смешно. Навряд ли они сюда сунутся. За несколько месяцев не только она восстановилась. Киваю ей, мол, сама посмотри. Слегка хмурится, но всё же идёт. Когда из – за деревьев её оборвыш показывается Ярка чуть ли не взвизгивает. Не припомню, что она мне так радовалась.
- Виденье! – смотрит на зверя, не моргая. - Открой мне, пожалуйста, - спасибо, и обо мне вспоминает. Не сказать, что идея пустить её в вольер к хищнику прельщает… - Руслан, пожалуйста. Он так смотрит!
Стоит ей только шагнуть внутрь, зверюга тут же бросается, старается на руки ей заскочить, лижет - куда попадет. Я стою рядом, в паре шагов, что мало его беспокоит.
- Подожди, пушочек, сейчас упаду. Не удержу тебя, - гладит его активно, трепет. Я тоже бы от такой нежности не отказался. – Чуточку подожди.
Яра, в своем светлом кашемировом костюме от «Loro Piana» на землю садится, знала бы стоимость, тут же подорвалась бы. Но сейчас у них вакханалия. Ревновать к животному это клиника? Волк от счастья скачет вокруг неё как умалишенный, ладони лижет, она в ответ гладит хаотично.
- Спасибо, любимый, - шепчет негромко, обнимая при этом не меня.
- Гусей теперь, правда, не завести, - пожимаю грустно плечами.
- Что? – Яра оборачивается ко мне, ставит ладони перед лицом, закрывая доступ его языку.
- Гусей, говорю, разводить собирался, - заявляю с серьезным видом, ладони пряча в карманы брюк.
Ярк заливисто хохотать начинает.
В дом заходим спустя уйму времени. Легонько её к двери подталкиваю, чтобы ускорилась.
- Попу себе не отморозила? – касаюсь её ладонью, проверяя.
- Ты же плед нам принес, - отвечает, скидывая обувь.
- Да. Тебе и псу твоему я плед принес, - сам себе удивляюсь. – И себе отдельный. Пздц. Мы ещё года не женаты, а уже чувствуешь, чем пахнет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Яра замирает. Стоит в полусогнутом состоянии и смотрит на меня. Глазами хлопает. Затем выпрямляется, берет прядь волос и к носу подносит, следом с другой стороны.
- Запах есть? Это Виденье на меня слюны напускал, - из меня смешок вырывается, закашливаюсь. Стараюсь не ржать. – А я сексом заняться хотела. Ну вот…, - произносит сокрушенно, чуть не плачет. Уже хочу схватить её, но она продолжает. – Сейчас пока в душ схожу – есть захочется, после еды – спать, - стонет хныкая.
- Остается один вариант – идти вместе в душ, - подхватываю её под бедра, к себе слегка прижимаю. С рукой теперь долго аккуратно придется. – Правда, пахнешь немного приблудным, - говорю в шутку, после того как втягиваю носом воздух около её виска.
Яра тут же на пол спрыгивает. Доп**делся, походу. Смотрит на меня внимательно, затем свет на максимум в прихожей включает. Подходит ближе, голову мою приподнимает, шею внимательно разглядывает.
- Ты почему не сказал? Я только сейчас увидела. Боже, - правой рукой рот прикрывает, из глаз тут же слезы дорожки мокрые прокладывают. Всхлипывает. Касается пальцами татуировки на моей шее. – Как ты мог не сказать?
Сам рисунок она, естественно, видела. Тяжело не заметить ласточку, которая в длину больше пяти сантиметров. Но вот надпись, которая с внутренней стороны крыла выбита, она не замечала. Пока что для неё это слишком мелко. Там её имя. Ждал когда разглядит.
Яра на пальчики становится, хватаясь за мою толстовку. Касается шеи губами, ведет ими по коже. Я от земли отрываюсь, честное слово.
- Таких как ты не бывает, - её дыхание кровь по венам разгоняет с бешенной скоростью. – Я поверить не могу до сих пор.
- Я раньше, до знакомства с тобой, не предполагал, что обычное прикосновение может с ума сводить, что от одного взгляда крыша протекает мгновенно. А потом тебя Тоха к Спирину привез. Пришлось внеурочно прозреть. Яр, ты даже бесишь меня по-особенному, - целую влажные губы и вязну сильнее.
Эпилог
Глушу мотор и через зеркало заднего вида на дочку смотрю. Безумно на маму похожа. Поразительно. Сидит в детском кресле и со скучающим видом смотрит в окно, ногами постукивает по сидению. В разъездах мы были больше трех часов, а она выглядит точно так же, как из дома выходила: кеды кипенно – белые, аккуратно натянутые носочки, зеленое платьице идеально ровное, даже на коленях ткань разглажена. Улыбка губы трогает, за хорошими девочками наблюдать приятно.
Стоит только расстегнуть ремни безопасности, как Марьяна ручонки ко мне протягивает. Любовь забираться на ручки, тоже от мамы, вернее она подметила, как мне нравится Яру таскать, и когда её нет рядом - делает мне одолжение.
Жену на веранде замечаю, стоит к нам спиной, пританцовывает, легко двигаясь из стороны в сторону. Ясно, кто – то опять не желает днем спать.
- Поможешь маме Ярослава уложить? – интересуюсь.
Марьяна, наклонившись пониже к моему лицу, уточняет:
- Заставить?
- Если придется, - стараюсь улыбку сдержать.
Она с заговорщицким видом подмигивает. Порою мне кажется - она Ярослава и скотчем к кровати закрепит, если ситуация того потребует, при том что брата любит несказанно. Просто Ярослав – прилипала, сидеть у мамы на руках может круглосуточно.
Не успеваю по ступенькам подняться, как малышка звонко извещает.
- Мы вернулись!
Яра с улыбкой оборачивается.
- Какая красавица! Как тебя чудесно подстригли, - произносит с восторгом в голосе.
Марьяна всё ещё сидя у меня на руках тянется к маме, на что Ярослав разве что языком не цокает. Как мы не любим делиться. Прекрасно его понимаю. Тем не менее, спустя пару минут, нехотя, но всё же он уходит в дом, крепко сестру держа за руку.
- Я думала, будет длиннее, - тихо говорит Яра, смотря детям вслед.
- Она фото твоё показала, до того, как ножницы в руки мастер взяла. «Мне точно так же», - цитирую. Яра смеется. По традиции, стричь детей езжу я, она слишком трепетно относится к длине детских волос.