Читать интересную книгу Святой нимб и терновый венец - Антон Леонтьев

Виктория попросила воды, и профессор закудахтал:

– Ах, моя дорогая, я излишне натуралистичен в деталях! Но, к большому сожалению, римские палачи не отличались милосердием. И такой быстрый конец был вообще-то благом для разбойников, которые иначе бы провели на кресте несколько дней.

– Отчего такая спешка? – спросила Элька. – Почему их не оставили мучиться и дальше?

– Казнь, как мы знаем, имела место в пятницу. Приближался шаббат, религиозный еврейский праздник, в который запрещено работать. И смертные приговоры в отношении Христа и разбойников должны были быть приведены в исполнение до захода солнца, чтобы их успели похоронить. Римляне, захватившие Иудею... вернее, представлявший интересы империи Понтий Пилат с почтением относился к религии порабощенных евреев, не желая вступать с ними в конфликт и провоцировать восстания и акты неповиновения. Позднее, правда, от религиозной терпимости не осталось и следа. Зная, что мучения могут продолжаться до недели, палачи и ускорили наступление смерти, переломив ноги разбойникам. То же самое они намеревались сделать и с Иисусом, и тогда бы у него не было ни малейшего шанса выжить. Однако к тому времени он уже скончался, по крайней мере, в глазах римских легионеров. Один из них ткнул Иисуса копьем и, убедившись в отсутствии реакции, объявил его мертвым. Ломать голени ему не стали, потому что это не имело смысла – он ведь и так скончался.

– Иисусу повезло, что он впал в кому и не отреагировал на удар копьем, – произнесла Виктория. – Как здесь не подумать о божественном провидении и руке Господа, что помогли ему в нужный момент потерять сознание! Ведь вряд ли это случайность.

– Разумеется, это не случайность, – ответил Каррингтон. – Только в отличие от вас, моя дорогая, я не вижу в произошедшем проявления божественного чуда. То, что Иисус потерял сознание незадолго до того, как легионеры приняли решение сломать жертвам голени, чтобы вызвать быструю смерть, – имеет, по моему мнению, иное объяснение. Что палачи поступят именно так в преддверии шаббата, было совершенно ясно и для учеников Христа, которые присутствовали на казни. И если они хотели спасти учителя, то должны были действовать четко и слаженно.

– Спасти его? – изумился Луиджи Рацци. – Профессор, но как можно спасти человека, распятого на кресте?

– Неужели не понятно, мальчик? – заявила, про себя обругав недалекого Луиджи, Элька Шрепп. – Им требовалось убедить римлян в смерти Христа, воспрепятствовать тому, чтобы ему сломали голени, и добиться выдачи им «мертвеца». Профессор ведь сказал – в древней литературе зафиксированы случаи, когда своевременно снятый с креста человек выживал.

– Госпожа старший комиссар, из вас получился бы отличный историк, – произнес довольный профессор. – В самом деле, мы знаем, что подвергнутые казни на кресте умирали далеко не сразу, ведь жизненно важные органы при таком способе не повреждались. Наверняка переживших распятие было бы гораздо больше, но ведь за редчайшим исключением никто не снимал с креста несчастных и не передавал их в руки медиков. Разрешите представить вашему вниманию, дамы и господа, результаты исследования доктора Гюнтера Шварца, теолога по образованию, занимавшегося проблемами перевода Библии. Его выводы не получили широкой огласки, а жаль. В евангелиях скрыто очень много намеков на то, что Иисус не умер, однако слишком откровенные пассажи были изъяты позднее церковью, а то, что осталось, искажено неверным переводом с древнеарамейского и греческого. Доктор Шварц подверг семантическому анализу арамейские глаголы achajuta и tеchijjuta, которые встречаются в евангелиях при описании воскрешения Христа. Оба глагола – производные от существительного chaja, что значит «жизнь». И глаголы эти, по компетентному утверждению доктора Шварца, означают вовсе не «воскреснуть», то есть восстать из мертвых, а «прийти в себя», «вернуться к жизни путем реанимации»! Причем подобные глаголы имеются и в греческом переводе евангелий. Глагол anhistemi означает «пробудить», а также «пробудиться», «подняться». А его производное, тоже употребляющееся для описания воскрешения, anastasis, обозначает «встать». И только позднее переводчиками-богословами, действовавшими по заказу церкви и не сомневавшимися в чуде воскрешения, глаголу anhistemi было намеренно приписано значение «восстать», «пробудиться из мертвых», а anastasis интерпретируется как «воскрешение». А на самом деле в евангелиях идет речь не о воскрешении, а о пробуждении, не о возвращении из царства мертвых, а всего лишь о реанимации!

Виктория воскликнула:

– Но ведь труды доктора Шварца, как я понимаю, опубликованы! Почему же они не вызвали широчайшего резонанса и не привели к пересмотру церковных догматов?

– Какая же вы наивная! – решила ответить девушке Элька. – Церковь, как обычно, сделала вид, что ничего не произошло, ведь молчание – лучшая стратегия. Кто же добровольно признается в том, что в течение двух тысяч лет вводил паству в заблуждение – причем не по недоразумению, а злонамеренно! Ведь истинно говорится: «Имеющие уши да слышат!» А если кто не хочет внимать доводам, то их никакими железобетонными доказательствами не проймешь.

Виктория еле сдержалась, чтобы не бросить наглой комиссарше какую-нибудь едкую фразу. Что та себе позволяет! Обращается с ней, как с девчонкой!

– Вы хотите сказать, – произнес дрожащим голосом Луиджи, – что церковь обо всем знает и скрывает факт, что Христос не умер на кресте? Но ведь это...

Молодой полицейский запнулся, подыскивая слово. Джек Каррингтон завершил его реплику:

– Чудовищно! Самое безобидное, что можно сказать по этому поводу, – чудовищно!

– Госпожа старший комиссар снова права, – сказал Каррингтон-старший. – Церковь никогда не признается в том, что намеренно обманывает верующих. А те до такой степени зомбированы богословскими установками, что в большинстве своем не воспримут правду и, даже не прислушавшись к весомым аргументам, заявят, что всякие там докозательства ученых – ложь, клевета и святотатство. Кардинал Плёгер, а вместе с ним и прочие иерархи да патриархи могут спать спокойно!

Остудив пыл глотком воды, профессор продолжил:

– Но я не признаю поражений. У нас имеется козырь, о котором Плёгер и иже с ним не подозревают. Вернусь к замечанию господина младшего комиссара – как так получилось, что Иисус выжил? Мой тезис очень прост – ему помогли выжить.

– Но кто? И как? – спросила Элька.

Виктория мгновенно отреагировала:

– Госпожа комиссар, да не лезьте же со своими постоянными вопросами! Мы не на допросе в полиции! Пускай профессор продолжит излагать свою теорию!

– Для меня это не теория, а аксиома, – возразил Каррингтон. – Вы спрашиваете: кто помог Христу спастись и как это произошло? Сделать это могли только те, для кого его слово было всем и кто почитал его за своего учителя, – последователи Христа. И не последнюю роль, я уверен, сыграл во всей истории с «воскрешением» Иосиф Аримафейский.

– Брамс о нем что-то говорил, – прервала профессора Элька. Она не собиралась дозволять сопливой девчонке, к тому же без пяти минут убийце, покушавшейся на жизнь автора известного во всем мире романа, указывать, имеет ли она право вставлять свои реплики или нет.

– О да, покойный Карл Брамс нахватался сведений здесь и там и пытался соединить их в единое целое, – кивнул Рональд Каррингтон. – Иосиф был влиятельным членом синедриона, но в то же время являлся последователем учения Христа. Что и позволило ему спасти Христа. Несмотря на свое положение, Иосиф не мог отменить казнь, однако он приложил все усилия для того, чтобы для римлян и непримиримо настроенных первосвященников, которые видели в Христе ниспровергателя основ, Иисус умер. Только собственными глазами убедившись в его смерти, они бы оставили его в покое. Значит, требовалось разыграть для них смерть Христа на кресте. Вы спрашиваете, как именно и что там тогда произошло? Изложу вам свою версию, которая, уверен, мало чем отличается от событий того апрельского дня.

В комнате воцарилась тишина.

– Всего за несколько минут до того, как Иисус испустил дух, если следовать каноническим представлениям о смерти Христа, к его губам была приложена губка, пропитанная уксусом (в других вариантах – кислым вином). Вот цитата из Евангелия от Иоанна, глава 19, стих 28 – 30: «После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его. Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух». Итак, Иисус отпил уксуса, а затем, произнеся «Свершилось», умер. Почему же два события – глоток жидкости и смерть – непосредственно следуют одно за другим?