замерло.
Мохнатая тварь сложила капюшон, зажала хвост между задними лапами и попятилась назад. Треск смолк и облако исчезло. Прекратился и истошный, изматывающий душу клекот большой птицы.
Андрей непонимающе огляделся, опустил руку с пистолетом. И тут он услышал шаги. Едва слышимые, шаркающие, навевающие образ неспешно идущего человека, они раздавались со стороны дверного прохода, из которого совсем недавно вышли Андрей с Сашей.
Из-за колоны показалась знакомая фигура в длинном черном плаще. Глубокий капюшон скрывал лицо, руки скрещены на груди. Он неторопливо двигался по мраморному полу, миновал каменных львов, сидевших на своих постаментах. И скульптуры ожили, повернули свои головы, каменные рты раскрылись в беззвучном рыке, глаза сверкнули огнём. Мраморный лев справа мягко спрыгнул со своего постамента, сметая мелкие камни, и беззвучно ступая, последовал за фигурой в плаще. Внутри его переливался огонь, и Андрей вспомнил, что такой же огонь мерцал внутри деревянного идола у избушки на берегу реки. Второй лев остался на постаменте, лег в прежнюю позу, вытянул лапы, настороженно наблюдая за Андреем.
Подойдя к капищу, незнакомец замер. Приподнялся над землёй, голова вошла в плечи, тело уплотнилось, растянулось в сторону. Он уже ничем не напоминал человека, а скорее чёрную тучу, либо раскрытый чёрный зонт без ручки, зависший в воздухе.
Медленно он поплыл над местом жертвоприношения, остановился над телом Лиды. Та вздрогнула, приподнялась в воздух, выгнулась. Её руки задёргались, над телом появилась дымка. Светло-серая, поначалу совсем редкая, она втягивалась в чёрный зонтик, загустела, налилась серебряным цветом. Вспыхнула багровым светом одежда, отделилась кусками от тела, зависла в воздухе. От неё так же стал исходить серый дым. Он втягивался в чёрный зонтик, а пепел оседал на землю. Вслед за одеждой вспыхнуло и само тело, скрылось за густым облаком пара, пепел густым дождём хлынул вниз. Пар стал редеть и вскоре иссяк, и тогда то, что осталось от тела Лиды, с глухим стуком упало на пол. «Зонтик» переместился к Степану. Тот, также как и Лида, поднялся над полом, выгнулся. Из тела показался дым. Он был погуще и потемнее, чем у Лиды, но точно так же втягивался в чёрный зонт. Вспыхнула одежда, тело инструктора. Пепел оседал в центр капища, добавляясь к пеплу от тел всех людей, погибших в этом круге. Вскоре дымка истощилась и скелет упал на пол, череп откатился в сторону останков Лиды и замер рядом с её черепом. Андрей молча наблюдал за происходящим.
Чёрная туча проплыла над капищем, покинула его пределы, замерла. Вытянулась вниз, голова, покрытая капюшоном, вновь показалась над плечами, и вскоре она вернула облик человека, скрытого плащом.
Скрестив руки на груди, фигура в чёрном плаще направилась к Андрею и остановилась перед ним.
— Мы снова встретились, Андрей, — прошелестел голос.
— Да, встретились, — равнодушно ответил тот.
— Ты не отдал…
Андрей глубоко вздохнул, поискал глазами на полу часы с ножом, не нашёл.
— Я отдал всё, что мне не принадлежало. Все предметы, которые я заполучил на этом богом проклятом берегу, — он подумал, положил на пол пистолет, толкнул его ногой в направлении фигуры в плаще. — Всё, больше у меня ничего нет.
— Есть, — прошелестел голос. — Оно внутри тебя. Твои сородичи называли это «Благословенный огонь».
— Огонь? — удивился Андрей.
— На самом деле это не огонь, это сгусток разумной энергии. Они пытались увезти его от нас, думали, что это им поможет. Нам удалось сбить их, но выжившие в катастрофе утаили, спрятали Огонь. Очень хорошо спрятали. Мы не могли его найти, потому что просто не чувствовали.
Тёмный собеседник помолчал, края его плаща слабо двигались, как будто под порывом ветра. Андрей, затаив дыхание наблюдал, ожидая продолжения.
— Мы тогда не поняли, что найти Огонь может только такой как ты, то есть человек. А когда поняли, никого из людей не осталось на этом берегу. Они либо ушли, либо… И нам пришлось призвать живых. И вы пришли.
— Пришли, — с горечью повторил Андрей. — Вы выдернули нас из нашего мира, убили всех моих друзей…
— Не всех, к некоторым смертям мы не причастны, — незнакомец развёл руки, позади него сгустилось облако тьмы, сформировалось в кресло с высокой спинкой. Он сел на жёсткое сиденье, откинул капюшон. На Андрея смотрела знакомая маска.
— Я помню, что ты предпочитаешь видеть лицо собеседника. Я оказываю тебе расположение этим жестом.
Андрей грустно усмехнулся.
— Почему вы выбрали именно нас? Почему не вернули тех, кто был в институте?
— Они бы нам не отдали. А вы, которые ничего не знали о происходящем здесь, легко вернули бы нам Огонь.
Андрей вдруг вспомнил резной деревянный столб, удар, сваливший его с ног. Прижал руку к груди, прислушиваясь к себе.
— Он спит, — в голосе его собеседника послышалась едва заметная насмешка, — ты ничего не почувствуешь.
— А как же я должен был его отдать, если я ничего не чувствую?
— Его позвал Хозяин. Мы ожидали что, услышав зов, он проснётся и выйдет. Но он не захотел. Или не проснулся.
— Он точно во мне? — Андрей всё еще вслушивался в себя, пытаясь уловить какие-либо незнакомые вибрации.
— Точно. Поверь.
— А почему… — Андрей сглотнул и побоялся продолжить.
— Почему мы не убили тебя? Неизвестно, как поведет себя Огонь. Иногда, при смерти носителя, он выходит наружу, а иногда умирает вместе с ним. Мы пока не понимаем, как он принимает решения.
— Я уже мог пять раз умереть, — с обидой произнёс парень, — меня могла убить ваша огромная птица, или загрызть эти чёртовы «собаки» …
— Поверь, ты бы не умер, — по-прежнему насмешливо продолжил собеседник. — Пока в тебе Огонь, убить тебя может только Хозяин.
Мраморный лев, неторопливо ступая мощными белыми лапами, подошёл и сел по левую сторону кресла. Внутри его по-прежнему мерцал приглушённым светом огонь, и Андрей вспомнил безликого истукана.
— Те изваяния, которые стояли у дома для отдыха… Кто они?
— Это наши слуги, — ответил собеседник. — Дозорные, смотрящие… Они наблюдали за той территорией, где скрывались выжившие после катастрофы люди, те самые, которые пытались увезти «Благословенный огонь». Это наши глаза и уши.
— Они пугали нас… Что им нужно было?