Когда зазвонил телефон, Юхан попросил Паулу взять трубку:
– Я не могу, мясо режу!
Пробежавшись по квартире в поисках телефона, Паула нашла его там, где сама и оставила, – на кровати. Переводя дыхание, она нажала на кнопку с изображением трубки.
– Паула, – представилась она, направляясь к дивану в гостиной.
– Привет.
Знакомый голос, но чей? Она присела на диван и как можно более нейтрально ответила:
– Привет.
– Это Ральф. Ральф Брюгге. Не помешал?
– Э-э… нет. Нет-нет. Как дела? – спросила она, стараясь скрыть удивление.
– Спасибо, хорошо. А у тебя?
– Отлично, спасибо. Э-э…
– Ты, конечно, хотела бы знать, зачем я звоню… – сказал он и, не дожидаясь очевидного ответа, продолжил: – У меня хорошие новости. Ты получила роль.
Паула ничего не понимала:
– Но…
– Я понимаю, что все запутано.
Из кухни донеслось шипение: Юхан выложил овощи в раскаленную сковородку.
– Все много раз менялось, скажу честно.
– Вот как…
– Я решил взять тебя сразу после проб. Мне нравится, как ты держишься, ты можешь воплотить образ Сандры, каким я его вижу.
Паула не знала, можно ли расценивать эту реплику как комплимент, поэтому предпочла промолчать.
Ральф продолжил:
– Но, когда я рассказал об этом нашим спонсорам, они наотрез отказались принимать такой вариант. Изначально они предоставили мне полную свободу действий – на этих условиях я и взялся за фильм, – но затем вдруг начали ставить требования, говорить, что в главной роли должна быть актриса, «на которую пойдет публика», поскольку сценарий якобы «очень тяжелый». – Ральф выплюнул цитату, словно что-то крайне невкусное: он явно не разделял вкусов спонсоров.
– Ханна Бергдаль…
– Вот именно, они хотели на эту роль гребаную Ханну Бергдаль! Я, конечно, отказался: она, может, и хорошая девушка, и Шекспира играет так, что публика хватается за сердце, но какого черта ей делать в моем фильме! А они успели проболтаться прессе.
– Да, я видела…
– Мне так жаль. Представляю себе, какое мнение у тебя осталось о нашей работе.
– Ну, не такое ужасное…
– Я не звонил раньше – меня так разозлила вся эта история, с которой еще предстояло разобраться, и к тому же мне нечего было сообщить.
Паула молчала: неплохо было бы узнать об этом пару недель назад, но лучше поздно, чем никогда, – разве не так?
– Но вот я сообщил! И что ты скажешь?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что Паула ничего не смогла ответить. После проб она, конечно, думала о фильме, но, прочитав о том, что роль досталась Ханне Бергдаль, изо всех сил постаралась забыть о нем. Но фильм снова напомнил о себе. Сначала ей просто захотелось крикнуть: «ДА!!!» Конечно, она хочет сниматься! Конечно, она хочет, чтобы ее заметили, чтобы у нее был шанс! Конечно, она хочет стать звездой! Но что-то мешало. И дело было не только в отпуске, который пришлось бы отменить. И не только в курсах по туризму. Неужели она еще не усвоила правила сделки с Судьбой? Или это просто испытание? Может быть, следует проявить твердость и готовность следовать плану? Сказать «нет». От одной мысли об этом у нее похолодело внутри. Отказаться от роли в фильме. Это просто невозможно – и Юхан обязан ее понять. И Судьба. Надо потянуть время.
– Как тебе удалось их уговорить?
– Я отказался, – гордо заявил Ральф. – Я сказал, что на таких условиях фильма не будет. Сначала они ни в какую, но что им оставалось делать! Хотя «Приемная» дала им такой куш, какого не было ни у одного шведского фильма за последние годы, они испугались, что я возьму их деньги и снова займусь каким-нибудь «странным подпольным проектом», как они выражаются. Как бы то ни было, они передумали. Так что теперь все будет по-моему. И ты будешь Сандрой. Надеюсь…
Вопрос прозвучал в третий раз. Пора дать ответ. Паула колебалась.
– Когда?
– Съемки начинаются второго июля, репетиции – на следующей неделе. Я понимаю, что времени на раздумья не остается, – мы опаздываем из-за этих идиотов! – Он резко умолк. – Ты ведь не передумала? – беспокойно спросил он, словно внезапно осознал, что не все в мире готовы броситься на его зов очертя голову.
– Летом я свободна, – медленно произнесла Паула, не сводя взгляда с туристических брошюр, которые Юхан красиво сложил на журнальном столике.
– Отлично! – воскликнул Ральф.
– А сколько продлятся съемки?
– Наверное, до октября. Точного расписания еще нет. А что?
– Ничего, – соврала Паула.
– Значит, ты согласна?
Паула по-прежнему колебалась. Сначала надо поговорить с Юханом.
– Ты, конечно, понимаешь, что мне нужен твой ответ… Ты согласна? – В голосе Ральфа послышалось нетерпение.
Паула бросила взгляд в сторону кухни, где Юхан перемешивал содержимое глубокой сковороды. Он открыл бутылку вина и сделал глоток из бокала, который поставил рядом.
– Я согласна, – медленно произнесла Паула.
Реакция Ральфа разрешила все ее сомнения.
– Я так и знал! – самоуверенно заявил он. – Карина позвонит тебе завтра и сообщит всю практическую информацию. Затем надо подписать контракт – как можно скорее. Так что отдыхай как следует на этой неделе! Потом будет не до отдыха, поверь!
Разговор был окончен. Паула не отрываясь смотрела на умолкшую трубку. Что произошло? Что она натворила?
– Кто это был?
Голос Юхана неумолимо звал ее обратно с таинственных задворок Судьбы. Какое-то время Паула просто смотрела прямо перед собой, затем медленно встала и отправилась в кухню. С каждым шагом шипение масла на сковороде становилось все громче. Юхан не мог слышать, о чем она говорила по телефону. Он встретил ее улыбкой.
– Кто это был? – повторил он, наливая ей бокал вина.
Паула взяла бокал.
– Ральф Брюгге, – ответила она, делая большой глоток. От кислого вина сводило челюсти.
Юхан удивленно посмотрел на Паулу:
– И что ему было нужно?
В эту же секунду раздался звонок в дверь, и Паула взглянула на Юхана.
– Я открою, – сказала она, направляясь к входной двери.
Прежде чем снять куртку, Ракель протянула Пауле букет и пакет из винного магазина.
– Как жарко, – вздохнула она. – На часах четверть восьмого, а на градуснике все равно двадцать четыре.
Точна, как всегда, подумала Паула, провожая Ракель на кухню. Юхан обнял Ракель и не забыл сделать комплимент ее прическе. Та смущенно поблагодарила. Паула со стыдом обнаружила, что даже не заметила новую стрижку подруги.
– Я купила вина, – сказала Ракель, когда Паула достала бутылку из пакета. – Итальянское – в преддверии вашего путешествия… Мне оно, во всяком случае, нравится.