— А ты знаешь, — не унимался Раманбхаи, — ходят слухи, что та авария случилась не без его участия? Я имею в виду гибель господина Мальхотры.
— Брось, — фыркнула Микки, — это, в конце концов, смешно. Зачем Шанаю идти на такое преступление?
— А затем, — ответил Раманбхаи тихо, но с уверенностью, — что в результате ты достанешься ему.
— Если бы это было так, — со вздохом ответила Микки, — ему гораздо проще было дождаться моего развода. Разве ты не в курсе, что я одинока и свободна.
— Ты такая юная и наивная, дорогая моя, — криво усмехнулся Раманбхаи. — Всем было ясно, что ты и на километр не подпустила бы к себе ни одного мужчину. Ты ведь продолжала любить своего мужа. Развод разводом, а сердце твое все равно было занято. И пока Мальхотра был жив, ничего не изменилось бы. Поэтому Шанаю и пришлось убить его. Это не так сложно организовать… за деньги, разумеется. Можно нанять водителя… сколько угодно водителей.
Микки задумчиво посмотрела на него.
— Откуда ты так много об этом знаешь?
— Если столько лет заниматься бизнесом, — сказал он, глядя в окно, — еще и не такое узнаешь. А сейчас высади меня, пожалуйста, на ближайшей стоянке такси. И помни, если ты не прислушаешься к моим словам, пеняй на себя.
Микки велела водителю притормозить у обочины. Раманбхаи проворно выскочил, из машины, нагнулся к окну и сказал:
— Не волнуйся, я присмотрю тут за всем.
Микки благодарно улыбнулась ему в ответ. Он помахал ей на прощанье рукой, и машина поехала дальше. Впереди уже виднелись огни аэропорта.
«Шанай — убийца? — размышляла Микки. — Нет, такого просто не может быть».
Глава двенадцатая
Прилетев в Бангалор поздно ночью, Микки даже не удивилась, что ее никто не встречает. Хорошо еще, что агент из бюро путешествий в Бомбее обо всем позаботился и у выхода из аэропорта ее ждала машина.
— В «Виндзор Манор», — сказала она водителю, устало опускаясь на заднее сиденье и пытаясь собраться с мыслями.
Ами посоветовала ей надеть на похороны сари цвета топленого молока, собрать волосы в простой конский хвост и нанести на губы чуточку блеска. Микки решила, что так и поступит. Плакать она не могла и с ужасом ждала момента, когда увидит тело мужа.
Едва заселившись в свой номер-люкс в гостинице, она тут же бросилась к телефону. И первым делом позвонила Шанаю узнать, как там Алиша.
— Уф, — выдохнула она с облегчением, услышав, что результаты компьютерной томографии не выявили серьезных повреждений и доктор Куриен не видит поводов для опасений за жизнь пациентки.
— Алиша уже пришла в себя и все время спрашивает о тебе, — добавил Шанай.
— А ты не говорил ей о Бинни? — спросила Микки.
— Нет. Доктор сказал, что ей сейчас вредно волноваться, и отсоветовал мне рассказывать новости. Мы только сообщили, что тебе пришлось срочно уехать по делам в Бангалор и что Бинни попал в аварию.
Микки помолчала. Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь был рядом. Но увы, придется пройти это испытание в одиночку: к Ами приехала гостить какая-то родня, а у Лючио мама сломала бедро и попала в больницу. Микки попросила Шаная обнять за нее Алишу и обещала перезвонить утром, перед тем как отправиться на похороны.
«Нет, он все-таки слишком деликатен для убийцы», — подумала она о Шанае, в очередной раз вспоминая мрачные предупреждения Раманбхаи.
Перед сном Микки решила принять ванну и заказала большую чашку горячего шоколада. Надо было выспаться. Телефон зазвонил, когда она мыла голову. В трубке звучал смутно знакомый мужской голос, который она не смогла распознать. Собеседник говорил на языке гуджарати и так тихо, что Микки едва разбирала его слова.
— Слушайте меня внимательно. Вашего мужа убили. Это был не просто несчастный случай, а заранее спланированная авария, виновник которой скрылся. Просто поверьте мне. Убийство ваших родителей и мужа — одних рук дело. Авиакатастрофа, в которой погиб ваш отец, тоже не была случайностью. Вас они тоже собираются убить. И вашу сводную сестру. Будьте внимательны и осторожны… внимательны и осторожны.
У Микки похолодели руки.
— Кто вы? — начала было она, но на том конце уже повесили трубку.
Микки стала вспоминать, где она могла слышать этот голос. А она его точно слышала, причем неоднократно. Выговор очень характерный — шепелявое «с» ни с чем не спутаешь. Кто же это мог быть? Шанай? Но он сейчас в Бомбее. Впрочем, самому Шанаю звонить вовсе не обязательно. Для этого достаточно нанять любого бандита. Но если за всеми этими убийствами стоит Шанай, то зачем ему ее предупреждать? Слова Раманбхаи не шли у нее из головы. Шанай, ее двоюродный брат Шанай. Смог бы он так поступить? Даже из любви к ней? И неужели он и вправду рассчитывал, что после всего этого она согласится выйти за него замуж? Бред какой-то. Нет, это уже слишком. С другой стороны, кому, кроме Шаная, выгодно, чтобы она овдовела?
***
Похороны мужа снова напомнили Микки похороны ее родителей. Опять все вокруг белое. На нее нахлынули воспоминания о таких недавних и в то же время таких далеких событиях. Она намеренно пришла в сари цвета топленого молока, понимая, что это вызовет повод для сплетен. Но Микки была выше этого. Она стояла, не сводя глаз с четырех украшенных цветами гробов, которые стояли рядком на изумрудно-зеленой лужайке возле особняка Бинни. Хорошо еще, что никто не бросился к ней и не попытался спровоцировать скандал, когда она вышла из машины и медленно двинулась по направлению к толпе незнакомых людей, стоявших в полном молчании. На Микки были огромные темные очки, закрывавшие пол-лица. Она знала, что в них выглядит глупо, но ей надо было спрятать свои сухие глаза.
К ней подошла пожилая дама и взяла ее за руку.
— Я мама Урми, — сказала она, запинаясь, и, не в силах больше сдерживаться, стала безутешно бить себя в грудь: — За что? За что Бог так меня покарал?
Что я сделала, чтобы заслужить такую страшную участь?
Другие женщины подхватили плач, а Микки застыла в замешательстве. С другой стороны лужайки на нее с любопытством поглядывали мужчины. Ей полагалось плакать а может, даже упасть в обморок, но она продолжала стоять как истукан. Жрецы начали ритуальные песнопения.
Церемония длилась больше часа, и Микки представилась прекрасная возможность разглядеть дом, лужайку и собравшихся здесь людей. Она решила, что это в основном служащие компаний Бинни. Друзей у него было немного. Зато со стороны Урмиллы пришло очень много родственников — они громко плакали и обмахивали веерами пожилую даму: сраженная горем, она лежала на диване и тихонько стенала.