Читать интересную книгу Нимб над Мефистофелем - Лариса Соболева

– Неужели? – прыснула Зоя. И рюмка с водкой в морщинистой, старческой руке представлялась с трудом.

– Клянусь, сам видел. Наверное, Лидочку оберегает сатана, потому она и неуязвима. И ее мнимая молодость – мзда с сатаны за душегубства.

– Погоди, я не понимаю... Зачем же тогда предохранительные меры, раз ты с Муркой пил водку? Она знает тебя, так? В таком случае, почему она не должна тебя видеть раньше, чем ты запланировал?

– Знает – это громко сказано. Понимаешь, для нее не существуют вторые люди, а я рядом со своим дядей, к которому она приезжала, был вроде бы вторым, на меня она даже не смотрела. Здесь тоже особенно не лез на глаза, вместо себя выставлял помощников.

– Убедил.

– Признаюсь: однажды приехал сюда, хотел пристрелить ее, как собаку, где-нибудь на улице и обязательно под забором. Ходил за ней, ходил... Но мне, мужчине, оказалось слабo выстрелить в женщину, тем более – в пожилую женщину.

– Не приходило в голову нанять киллера?

– Приходило. Но я передумал убивать. Добью ее другим способом.

Зоя не знала, что сказать, хотя на языке вертелось: ты жестокий, старости надо все прощать, потому что старость уже не может защищаться, она бессильна и слаба. А с другой стороны, ей, Зое, ведь не пришлось пережить то, что Аристарх пережил в детстве. Он, бесспорно, угадал, о чем она подумала:

– Это не жестокость. Возмездие.

Зоя не стала спорить. Она не знала примеров, когда спор переубеждал собеседника.

– Как ты нашел ее?

– Случайно. – Аристарх перевернулся на живот, уложил подбородок на скрещенные руки. – Знаешь, судьба не делает лишнего, она нарочно подсунула мне Лидочку. Странно, это исчадие ада мы называем ласково – Лидочка. Так вот, мужа моей тети перевели в Москву перед распадом СССР, он был партократом, как сейчас говорят. Во времена перемен он сориентировался мгновенно, занялся бизнесом – инвестиции, ценные бумаги и так далее. Я учился на последнем курсе в университете, уже тогда дядя привлекал меня к работе. Сыновей у него не было, только две дочери, вот я и стал его любимчиком. И до сих пор им являюсь.

– Повезло тебе, – вставила Зоя.

– Как сказать. Когда я был маленьким, мне не хватало моих матери с отцом. Став взрослым, понял: мне крупно повезло с приемными родителями. Так вот Лидочку я однажды увидел в Москве – она приехала клянчить у дяди деньги на какое-то там развитие.

– Узнала тебя?

– Конечно, нет. А я ее узнал, она мало изменилась. Я бы узнал ее, даже если б она превратилась в уродку или сделала бы сто пластических операций.

– Представляю, что с тобой творилось, – посочувствовала Зоя.

– Этого никому не дано представить, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Я увидел ее, и память мгновенно перенесла меня в ту августовскую ночь, а мне казалось, мои впечатления стерлись временем. И знаешь, Зоя, появилось ощущение, будто я опять сижу в колодце, а она вот-вот должна меня найти и застрелить, как сестру, мать, отца. Встреча закончилась для нее благополучно, кстати, я уговорил дядю дать ей денег.

– Зачем? – удивилась Зоя.

– О, это было мое коварство! Я не хотел потерять ее. По моим наблюдениям, когда просят деньги и получают их, потом попросят еще не раз. Это заразная штука – получить халявную сумму. Но когда даешь деньги, контролируешь, куда они потрачены.

– А разве нельзя красть в обход контроля?

– Запросто. И она умело крала. Но я напросился быть контролером, поэтому наезжал сюда с помощниками, которые действовали по моей указке, сам же намеренно не мозолил ей глаза. Я знал, что когда-нибудь мы встретимся, но мечтал, чтобы она столкнулась с Чехониным-третьим, а не с Аристархом Бирюковым. Естественно я занялся изучением отцовской папки. Логика проста: раз она убила отца, значит, была причина, ответ должен находиться в папке, потому отец и решил ее спрятать. Не от матери же, правда? Отец вел что-то вроде дневника, довольно необычного, я потом тебе покажу. Он записывал результаты поисков, свои мысли, встречи. Последние строчки были такими: «Мне следовало сказать, что она обозналась, что я ее не знаю. Теперь не представляю, что придет в ее бешеную голову, мне надо торопиться». В общем, я нашел ответ, но... Мне захотелось узнать о ней все до мелочей, а по сути – меня мучил тот же вопрос, что и отца: как она решилась на такое. Почему Лидочка смогла уничтожить мою семью, а я убить ее не смог?

– Ну и как, получил ответ? – спросила Зоя.

– Не получил до сих пор и, наверное, никогда не получу. Я занялся поисками тех, о ком упоминал отец. Поиски вел в нескольких направлениях, у меня ведь были фамилии. Самым сложным делом оказалось найти Сашу, то есть Алексиса Крамсу.

– Как же ты его нашел? Это практически невозможно.

– Деньги, Зоя. Деньги могут многое. Саша воевал всю войну, был летчиком, а тогда летчики ценились на вес золота. В архивах докопался – где, в каком полку и какой эскадрилье он служил, узнал, что закончил он войну в Германии, не вернулся в Советский Союз – сдружился с американскими летчиками и остался у них. Как нельзя кстати дядя отправил меня в Америку, потому что доверял только мне. Ну а там порядка больше и отыскать человека у них проще. Но тоже было нелегко, не буду рассказывать о каждом моем шаге, а то к завтрашнему вечеру не закончу. К счастью, ездил я туда часто, и мне помогли найти друга Алексиса Крамсу, а тот дал мне его нынешний адрес. А вот поехать в Финляндию не удалось, ты туда ездила.

– Какой кошмар!

– Что именно? – недоуменно спросил Аристарх.

– Потрачены огромные деньги, на поиски ушла масса времени. Да и здоровья, нервов жалко. Скажи, Аристарх, а зачем ты это все делал? Лидочку уже не привлекут за ее преступления, потому что срок давности истек, не говоря о ее возрасте. Ну, допустим, знакомые и родственники узнают, кто она есть на самом деле, и что? Что изменится? Полагаешь, они откажутся от нее? Вышвырнут на улицу?

Аристарх повернулся на бок, подпер голову рукой, как и Зоя, с минуту смотрел на нее хитро, потом странно усмехнулся, можно сказать, с затаенным коварством:

– Неужели думаешь, у меня такие мелочные запросы? Сейчас моя цель дальше старушки Лидочки, но именно через нее... В общем, она мне поможет.

– Чем? Что ты хочешь?

А он взял с полки часы, присвистнул:

– Между прочим, знаешь, который час? Четыре двадцать утра.

– Не уходи в сторону! Скажи, чего ты добиваешься?

Аристарх снова не ответил, а обнял Зою, зашептав на ухо:

– Потом, не сейчас.

– Аристарх, я имею право знать...

– Не спорю, имеешь. И узнаешь первой.

Ночь подходила к концу, убаюкивала. Мирная ночь. А каким будет новый день?

Зоя, естественно, не выспалась. Душем слегка растормошила себя, приплелась на кухню, где Аристарх пил кофе, упала на стул:

– Где кафедральные соборы?

– Какие соборы? – не въехал Аристарх.

Кажется, у него проблема с чувством юмора, усмехнулась про себя Зоя.

– Твои телохранители.

– На посту. Выпей кофе.

Она пригубила чашку, покривилась:

– И кофе ты не умеешь готовить.

– Тебе не нравится, потому что ты привыкла к растворимой бурде.

– Какие планы на сегодня? – отодвинув чашку, спросила Зоя.

– Если ты согласна помочь мне, то сделаешь еще два сюжета.

– Видишь ли, Аристарх, мое несогласие не имеет значения, потому что всем процессом заправляет директор. И чуть-чуть главный редактор.

– А директор вчера заверил телезрителей, что твой сериал продолжится, – довольным тоном сказал он.

– Выйдет, если мне дадут работать. Не забывай, идет предвыборная кампания...

– И пусть себе идет. У тебя будут все условия, я обещаю. Значит, первое: срочно делаешь сюжет про мальчика Арика...

– Срочно? А качество?

– Теперь качество неважно. После нападения на твоего директора смотреть будут любой продукт.

– Я бы пустила этот сюжет в конце.

– Нет. Последовательность должна остаться та, которую выстроил я.

– Как скажете, господин заказчик, – пожала плечами Зоя. – А почему, позвольте вас спросить?

– Потому что история мальчика Арика не ставит точку. Следовательно, зрители как подумают? Будет еще продолжение. И уж в нем полное разоблачение. А его-то Лидочка не должна допустить. Короче, после сюжета о мальчике с фотоаппаратом Лидочка захочет прикончить тебя.

– Уф! – Зоя подалась корпусом назад, опершись руками о стол. Мда... день начался с идеально плохой ноты. Ей оставалось только иронизировать: – Прекрасно. Может, ты все же покажешь мне Лидочку? Хотелось бы знать, кто предстанет передо мной в образе тетеньки смерти.

– Зоя, я не дам ей убить тебя, не бойся. Если будешь выполнять мои указания, ничего плохого с тобой не случится.

Слабое утешение.

У русской женщины отличительная черта – постоянный поиск горящей избы, куда она жаждет войти, дабы кого-то спасти. Ну, кого-кого – мужчину, конечно! А у Зои сейчас двойственное положение... она вроде с ним, с мужчиной, рядом, но лезет в горящую избу. А еще Зою заботило, насколько искренен Аристарх наедине с ней. Что он задумал? Что будет потом? Использует ее и отбросит, как ненужную вещь? И самой неплохо бы определиться: на что она сама надеется?