На Олквина было мучительно смотреть. Он морщил лоб, ерошил волосы и, наконец, признался:
— Я не знаю. Может, в монастыре хранятся летописи? Но мне их никогда не показывали.
— А вы что делали в монастыре?
— Я там воспитывался в детстве, учился грамоте, разным наукам. Но мне никогда не приходили в голову подобные вопросы. Леди, вообще-то, я считаюсь весьма образованным человеком, но вы заставляете меня чувствовать себя полным невеждой!
— Успокойтесь, это нормально, — мягко произнесла Джелайна. — Видите, капитан, любой мой вопрос неизбежно тянет за собой следующий. Чтобы разобраться во всем основательно, нужно начинать издалека. Так же и с моими знаниями. Чтобы дать вам хотя бы общее представление о предмете вашего интереса, сперва пришлось бы объяснять самые основы. Сколько лет вы проучились в монастыре?
— Пять. Ну, со мной не все время занимались науками. Большей частью обучали военному делу.
— А мое образование заняло семнадцать лет, — заметила Джелайна. — И все это время я занималась практически одной только учебой.
Бенвор оторопел.
— Ого! Да мне девятнадцать! Вы проучились целую жизнь! Когда же жить?
— Но меня же не запирали в монастыре, — усмехнулась она, но потом ее улыбка поблекла.
— Полагаю, вы самый образованный человек из всех, кого я знаю, — подумав, высказался Олквин.
— Нет, капитан, — хмуро возразила Джелайна. — Подозреваю, что в данный момент я самый образованный человек во всем вашем мире. Но я очень хочу вернуть эту статистику к прежнему виду.
В дверь осторожно постучали.
— Господин капитан! — раздался голос Виланда. — Вы не спите?
— Входи, — отозвался Олквин. — Что случилось?
Виланд со свечой в руке шагнул вперед и уставился на идиллическую картину: раскрасневшийся инспектор и оправданная шпионка при свете камина сидели на кровати друг напротив друга, скрестив ноги, оба без обуви, а капитан еще и без мундира, и, судя по всему, вели задушевную и довольно эмоциональную беседу.
— Жарко как у вас… — пробормотал дежурный. Бенвор босиком спрыгнул на пол и загасил камин.
— Зачем пришел?
— Я это… одеяло наше хотел забрать. Заполночь уже, милорд.
— Так вот почему у меня давно глаза слипаются, — понял Олквин.
— Это же ваша кровать, — вскочила Джелайна. — Я могу переночевать где угодно.
— Еще чего! — возмутился капитан. — Вы теперь моя гостья. Располагайтесь здесь, — он повернулся к Виланду: — К леди Анерстрим относиться с почтением. Передай это всем. И пусть мне приготовят ночлег в другом месте.
Дежурный оставил свечу и скрылся с одеялом под мышкой. Джелайна расправила второе и, покосившись на раскаленный камин, расстегнула и стащила форменную куртку, оставшись в белой майке без рукавов. Бенвор скользнул невольным взглядом по ее тонким рукам и острым плечам с выступающими косточками. Даже не верилось, что этими паучьими лапками можно отбиться от нескольких солдат. А она отбивалась — только впятером и скрутили.
— Вы так легко это сняли… — показал он на куртку.
— Ну да, — согласилась Джелайна. — Это молния, — она показала, как именно работает замок. — Очень удобно.
— Молния, — повторил Олквин, ухмыльнувшись.
— А что смешного?
— Нет, ничего, — пробормотал он. — Не волнуйтесь, леди, теперь вас никто не посмеет тронуть.
Джелайна настороженно посмотрела на него исподлобья.
— Выходит, я и впрямь осталась нетронутой толпой солдат только благодаря неизвестным здесь застежкам?
— Я прошу прощения за них, — извиняющимся тоном сказал Бенвор. — В форте Локо мало женщин, так что пойманные шпионки — законное развлечение для всех желающих.
— Хорошо, что я не притащилась сюда в коротенькой юбочке для бразильского карнавала, — хмыкнула Джелайна. — Хоть за это спасибо Уокеру.
— Вы еще и благодарить его готовы, — неодобрительно покачал головой Олквин.
— Капитан, вы, кажется, собирались идти спать? Не то чтобы я вас выставляла, но у меня после вашего допроса горло болит.
— О, я и забыл, что вам пришлось говорить несколько часов подряд, — спохватился Бенвор. — Простите.
Натянув сапоги и набросив на плечи мундир, он шагнул к двери и остановился.
— Вы действительно можете исчезнуть ночью?
— Не знаю, — ответила Джелайна. — Но очень надеюсь на это.
Олквин долго смотрел ей в глаза.
— Жаль, — проронил он. — Если бы вы не спешили, могли бы погостить у нас. Я так много всего хотел спросить…
— Проекции, в принципе, некуда спешить, но возврат от меня уже не зависит.
— А вы еще придете сюда? — спросил Бенвор. — Вам ведь это несложно.
— Я не уверена, смогу ли уйти, а вы уже предлагаете вернуться, — с упреком произнесла Джелайна.
— Вы правы. Доброй ночи, леди Анерстрим. Ну, и на всякий случай — прощайте.
— Прощайте, капитан Олквин.
Бенвору показалось, что ее глаза влажно блеснули. Уже выйдя, он снова вернулся.
— А вы оставите в памяти нашу встречу или сотрете?
— Я вас никогда не забуду, — с грустной улыбкой пообещала она.
Первое же, что сделал капитан, проснувшись утром — отправился проверить, на месте ли его удивительная гостья. Джелайна никуда не исчезла, и спокойно спала. Тревожная пустота в душе Бенвора, возникшая сразу после пробуждения, рассеялась без следа. Выходя, он подумал, что стоит начать записывать все, что ему хотелось спросить, чтобы потом ничего не упустить.
Позже Малеана позвала Джелайну завтракать. Гостья казалась невыспавшейся. На вежливый вопрос Олквина она объяснила:
— Долго не могла уснуть. Снова и снова теребила драйвер, и все думала — зачем я здесь?
— Что-нибудь надумали?
— А как же! Например, что Чарли решил вживую показать мне, как он выглядел в молодости. Но тогда почему именно в это время? Может, он не смог найти двойника-ребенка?
— А ему не проще было показать вам себя самого в детстве?
— Рейдеры не могут путешествовать по реальной спирали. Нет, это можно было устроить, но только обратившись за помощью к Патрулю Времени. А они, знаете ли, не катают туристов. К тому же, у Чарли довольно натянутые отношения с некоторыми патрульными. Да и встречаться с самим собой ему никак нельзя.
— Ваша жизнь — это что-то необыкновенное, — качая головой, восхищенно пробормотал Бенвор. — Вы рассуждаете о путешествиях во времени и иных мирах так же легко и буднично, как я — об объезде границ королевства.
Джелайна невесело улыбнулась.
— Каждому свое. А вот мне любопытно, почему двойник Чарли живет в средневековье? Может, наши эпохи все-таки одновременны? Хорошо бы так и оказалось. Тогда бы мне пришлось дожидаться синхронизации всего лет пятнадцать.
— Ничего себе — «всего»? — изумился Олквин. — А сколько же придется ждать, если эпохи не одновременны?
— Судя по первичным наблюдениям, в сравнении с реалом ваш мир сейчас находится примерно на уровне четырнадцатого-шестнадцатого веков, — ответила Джелайна. — Точнее сразу не скажу, потому что во всех утопиях существует так называемый люфт эволюции. Что-то развивается быстрее, что-то отстает, и везде по-разному. Отклонения в уровнях технологий порой имеют размах в целые столетия.
— А из какого века пришли вы? — заподозрив совсем уж неладное, спросил Бенвор.
— Из двадцать первого.
Олквин выронил вилку. Когда к нему вернулся дар речи, он выдавил:
— Но тогда это пятьсот-семьсот лет!
— Вот я и говорю, — вздохнула Джелайна. — Лучше бы эпохи оказались одновременными.
Когда шок прошел, Бенвору стало мучительно жаль ее, обреченную на бессрочное ожидание.
— Леди, что я могу сделать для вас?
Она поджала губы.
— Капитан, у вас мало собственных проблем?
— Полным-полно, — согласился Олквин. — Но еще одного человека я как-нибудь прокормлю, не сомневайтесь. А потом строго-настрого завещаю заботу о вас своим потомкам.
Джелайна изумленно вытаращилась на него.
— Вы серьезно? Нет, от первоначальной поддержки я не отказываюсь, но перед вами вовсе не беспомощное дитя.