Удалось найти и следы отступивших выживших, пройдя по которым, я наконец-то нашла учителя! Посреди перепаханного круга диаметром в сотню метров лежал его Дремор, одетый в полную кольчужную броню, не подававший никаких признаков жизни. А рядом, одетый в сверкающие бронзовые латы, лежал и сам Дигвер. И если раптор признаков жизни не подавал — я не слышала ни его дыхания, ни биения сердца, то старик всё ещё был жив, пусть и выглядел словно сильно постаревший и похудевший узник Освенцима.
- Сейчас-сейчас! — я судорожно разорвала свою котомку, безуспешно пытаясь развязать тесёмки, после чего на землю посыпалось всё его содержимое, — Ты потерпи, дедушка, я сейчас… сейчас…!
Опомнилась не сразу, но поняла, что не с того начала и тотчас сорвала с Велеса уже малый бурдюк.
Я плохо представляла, что с ним, но налицо было полное истощение организма. Запах мочи и кала говорили о том, что тело его старательно пытается избавиться от недуга, перерабатывая буквально все свои резервы, и старательно выводит отходы своей работы, а значит сперва нужно дать самое необходимое. В первую очередь воду, и легко усваиваемую энергию! Сколько он уже здесь лежит? День? Два?
Прислонив флягу к высохшим губам учителя, я начала поливать их настойкой мёда и зверобоя. Зверобой улучшал отток желчи, улучшал желудочную секрецию, снимал спазмы кишечника и мелких кровеносных сосудов, способствовал нормализации внутриклеточных реакций, и всё это в простом, земном виде — здесь же все эти эффекты работали куда сильнее, укрепляя работу всего организма. Потому и настойку эту я имела с собой постоянно! А добавленный в неё мёд делал этот эффект комплексным — ведь мёд очень калорийный продукт. Фактически это был мой личный энергетик, способный дать организму быстрые калории и ускорить обмен веществ на пару с пищеварением.
Сперва учитель едва шевелил губами, но чем больше в его рот попадало живительной влаги, тем энергичнее он действовал, пока, наконец, не присосался к горлышку бурдюка всерьёз. И лишь опустошив двухлитровую ёмкость, он перевёл дыхание, оживая буквально на моих глазах!
- О-ох… это ты, дочка. Ты всё же нашла меня…
- Как я могу ещё помочь? Что с тобой? Это яд? Тебя отравили?!
- Кх-х… кхе-кхе. Прокляли… на скорую смерть. Но раз не сдох пока, значит выдюжил — жить буду. Как Дремор? — мой учитель говорил полулёжа, с закрытыми глазами, всё ещё приходя в себя.
- Мёртв.
Несколько секунд Дигвер просто молчал, переваривая горькую весть.
- Жаль… прощай старый друг, — только сейчас Дигвер открыл глаза, взглянув на меня. И от взгляда его у меня волосы зашевелились буквально везде! Взгляд его был невидящим, пустым. — Собери с него всё полезное. Доспехи оставь — воина принято хоронить в доспехах! Свали несколько сушин и сложи поверх него костёр. Я хоть и не вижу почти ничего больше, но отблеск костра и жар пламени ощутить смогу …
- Смх…! — я сдержалась. Я не заплакала! Но, видят боги, я была готова глотку перегрызть зубами тому, кто это сделал.
- А ещё, помоги мне снять доспехи — не в силах я пока их носить. И ты уж прости, стыдно просить, но мне бы ещё подмыться… мерзко в собственной моче сидеть.
- Это хворь! Хворый за себя не отвечает — не стыдись, дедушка.
- Угу… Похороним моего друга, переночуем — и домой.
Глава 30
Дедушка Дигвер пострадал очень сильно. Из пышущего жизнью пожилого мужчины он в один момент превратился в иссохшую мумию. Правда, не костлявую, нет. После того как сгорел весь его жир, а часть мышц усохла, он выглядел словно анатомический атлас, на который натянули тугую кожу. Этакая конструкция из стальных канатов и костей, обтянутая вакуумной плёнкой. Но выглядело это всё равно жутко…
После того как мы похоронили Дремора со всеми положенными почестями, я кое-как раздела его, обтёрла мягкой травой и загрузила на Велеса. После чего с подсказками учителя, но всё же нашла ручей, где мы и заночевали, предварительно ополоснув его тело в студёной воде.
Сварила суп с копчёной зайчатиной и сушёным горохом, при этом как следует их разварив, и наконец-то накормила учителя нормально. Ну а после еды он рассказал, что с ним произошло и как так получилось, что он ослеп.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Общество Творцов не оставило пропажу своего карательного отряда без внимания, отправив уже полную боевую роту, если судить моими понятиями, при том с усилением в виде мастеров рун средней руки. Они-то и нанесли последний удар учителю, прокляв землю под его ногами. Ход хитрый, ибо проклятье, нацеленное на него лично, защита поглотила бы без последствий. А так, вышло то, что вышло. Заклятье так перемешало жизненные потоки в телах раптора и человека, что организмы их начали убивать сами себя — считай принудительно заработала аутофагия. И как следствие, возникла сильнейшая потеря жидкостей, запредельная температура тела, едва не убившая старика, критическая потеря массы, ну и конечно смерть раптора, не сумевшего в силу возраста справиться с нагрузкой. Правда Дигвер выразился не так, это уже я перевела его слова на понятные мне термины, но думаю смысл я уловила верно.
- Он ведь спас меня, Бестия. Принял первый удар на себя — не будь подо мной Дремора, не выжить мне при всём моём здоровье… Да даже и так, денёк пролежи я там без помощи — издох бы как шелудивая псина. Благодарю тебя, дочка. Спасла старика, — говорить ему ещё было сложно (язык и челюсть плохо слушались команд), но он старался не подавать виду, и благодарил искренне. Пусть даже чувствовал себя не в своей тарелке от того что почти ослеп. Очень Дигве́ру мерзко было ощущать себя в чём-то неполноценным, зависимым от других, нуждающимся в чужой помощи. Тем более перед молодой девой — тут любой мужчина, в каком бы он возрасте ни был, впадёт в уныние. Так что мне порой приходилось бороться с его гордостью, по инерции берущей верх над разумом, заставляя Дигвера принимать мою помощь. Особенно по части мытья и одевания.
Но на это я лишь грустно улыбалась, удивляясь как мне несказанно повезло встретить этого невероятного по местным меркам человека.
- Брось, это мне тебя благодарить нужно, дедушка. Нашёл считай посреди леса, вытащил из грязи, приодел, обучил, ещё и встал на мою сторону словно стена крепостная. Я же знаю, не будь меня, ты бы не стал их убивать и так подставляться. К тому же, это и вовсе из-за меня они вышли на наш след в прошлый раз, а ты тогда вынужденно защищался, это даже Викарий признал… Кстати, а с ним что делать теперь? — я как-то и забыла, что он из той же организации. Но теперь, когда учитель мой лежал едва живой, в голове вдруг начали рождаться самые разные мысли, одна кровожадней другой.
- Нельзя его убивать, девочка. Я тебе запрещаю! — учитель словно услышал мои мысли, — Покуда срок клятвы не вышел, он должен жить. Иначе я отправлюсь вслед за ним в тот же день, особенно теперь, после пережитого. Клятва богам меня попросту убьёт!
Да, это был точно не вариант!
- И что же делать? Вот так просто оставить и забыть? Нельзя чтобы он и дальше был рядом, разнюхивал, собирал информацию.
- Нельзя. Вот почему мы уйдём отсюда в другие земли. Туда, где ни Творцы, ни иерархи Капищ не имеют власти. Туда, где я найду для тебя достойного мастера рун, и где ты сама сможешь найти себе верных соратников, ибо в этих землях не важен твой пол — лишь сила, знания и опыт.
- А куда…?
- Ох… это долгий разговор… Давай всё после, дочка…. Сейчас я бы лучше поспал немного. После еды усталость прямо накатила.
- А, да. Конечно. Спи, дедушка, — укрыв учителя двумя одеялами сразу, и подбив под голову свёрнутую в рулон попону, я уселась по другую сторону от костра. Следовало как следует обдумать сложившуюся ситуацию и дальнейшие наши планы. И, разумеется, я даже сама не заметила, как уснула!
И вновь мне снился мир глазами Сумрака. Но на этот раз не охота, не бесконечный бег сквозь тёмный лес, нет. Мне снился наш лагерь, моё тело, что лежало спящим рядом с чёрным боком Сумрака, и конечно Дигвер. Но он ощущался теперь не так — не просто ослабшим от недуга воином. Глазами Сумрака я видела мерзость, что засела в его теле и отравляла его до сих пор, видела, как стонет под этим гнётом тело старого воина, и ощущала, как капля за каплей жизнь покидает его прямо сейчас…