Читать интересную книгу Военные трофеи - Алан Фостер

Очень опасно изменились. Ни один из прошлых деспотов человечества не обладал услугами амплитуров в качестве советников. Ссылаясь на неопытность, Аль-Хайким запросил помощь. Он был более чем готов помочь осуществить любой план действий, какой старейшие Ядра сочтут разумным, но чувствовал, что неспособен сам его создать.

Глава 19

Она знала, что он такое, прежде, чем узнала, кто он. Это было очевидно по тому, как учёные и студенты начали ретироваться, по возможности сохраняя достоинство, из района упругого анодированного фонтана.

Она отдыхала на одной из платформ, которые изящно выдавались в центральный бассейн. Её необутые ступни и ноги свешивались в чуть подгазированную воду, и она наслаждалась прохладным туманом, падавшим на её лицо и перья от струй фонтана. День выдался жаркий. Трехкрылые плиганы расселись на изогнутых полосках металла всех цветов радуги и тихо перебулькивались друг с другом, пристально вглядываясь в воду в поисках утонувших или плавающих жуков. Неспешно вращающиеся элементы фонтана ничуть не нарушали их равновесия.

В затонах бассейна пышно цвели гидронакалеты, и их зелёные листья в форме звёзд покрывали большую часть водной поверхности. Пузырелицие мокеры со сверкающими глазами прятались среди них, соревнуясь с плиганами в ловле хитинового обеда. Естественно, размножаться позволялось только тем, чей цвет кожи подходил к окаймлявшему бассейн бордюру. В эту спокойную сценку ворвался некто, чьё появление так обеспокоило всех, кроме одной эксцентричной учёной.

Странно было видеть его в штатском. Она знала, что это ещё не говорит о том, что он вышел из армии. Многие полагали, что человек вообще никогда не может полностью выйти из армии.

Пока он приближался, она вглядывалась в его лицо. Хотя его сравнительно простой язык был доступен многим, среди вейсов не нашлось бы, наверное, и дюжины, кто мог бы сразу же и правильно истолковать выражение человеческого лица, не прибегая к специальным справочникам. Взъерошившись как в прямом, так и в переносном смысле, те, кто отдыхал в обществе фонтана, продолжали отступать, стараясь держаться как можно дальше от приближающегося человека. Те, кто знали о Лалелеланг, бросали взгляды в её сторону и шептали что-то своим спутникам, когда думали, что она на них не смотрит.

Поскольку она физически была неспособна улыбаться лицом, она улыбнулась про себя. Несомненно, человек прокладывал себе дорогу по территории университета так же легко, как древние корабли разрезали когда-то волны моря Понемемем.

Теперь он стоял уже совсем рядом, глядя на неё сквозь самозатемняющиеся очки, которые люди используют для того, чтобы уменьшить блеск солнца Махмахара. Их глаза были зорче, чем у вейсов, и соответственно более чувствительны. Её лучшие друзья боязливо отпрянули бы от такого соседства. Она же просто приветственно приподняла кончик крыла.

– Давненько не виделись, Лалелеланг.

– Много лет. Полна ли ваша жизнь открытых небес, полковник Страат-иен?

Он передвинул мускулы лица, выражая привязанность. Как всегда, зрелище это её заворожило.

– Тебе всё ещё трудно называть меня Неван.

– Я уже среди цивилизованного поведения вейсов. Я могу называть тебя, как тебе будет угодно, Неван, на стольких языках, сколько ты сможешь назвать.

– И несколько раз так и делала, как я помню.

Отодвинувшись к краю платформы, она прочертила крылом направленную вниз дугу. Она не знала, вспомнит ли он этот жест, но он всё же уселся рядом с ней. Его массивность больше не тревожила её, но она вызывала удивлённые замечания тех, кто не сбежал вообще от фонтана.

– Что-то действительно важное должно было привести тебя во второй раз так далеко, в мой родной мир.

Он обвёл взглядом прилизанные лужайки, безупречно оформленные холмы и странные деревья и кустарники. Когда его взгляд случайно перехватывал направленные на него взгляды любопытствующих вейсов, те смущённо отводили глаза.

– То, что мне надо было сказать, нельзя было доверить даже защищённым подпространственным каналам связи. Возможно, мне понадобится твоя помощь.

Она заметно напряглась.

– Я оказала помощь непосредственно перед окончанием войны. Сейчас я в тишине и спокойствии занимаюсь моими исследованиями, как и положено в моём возрасте.

– А как насчёт твоей великой гипотезы?

– Она тревожит меня меньше, чем когда-то.

Он кивнул.

– Некоторые считают, что, хотя война формально закончилась, дух её не исчез.

Она поразмыслила над этим, потом вытащила ноги из бассейна.

– Давай пройдёмся. Я слишком долго сидела на солнце.

Хохолок на её голове кончался ниже середины его груди. Она провела его к жёлто-зелёному лугу, затенённому широколиственными деревьями. Ярко раскрашенные маленькие орниторпы носились и плясали в воздухе над лугом, их полёт ограничивало мягкое мерцание защитного поля. Небольшая группа студентов наблюдала за сидевшими в клетке арбореалами. Заметив вновь пришедших, они поспешно удалились.

Война давно закончилась. Её жизнь шла спокойным, лишённым неожиданностей порядком. Но вот появился этот образ из трудного прошлого, этот человек, пробивший себе дорогу в её реальность требованиями, масштаб которых она с трудом могла себе представить. Несомненно, он не осознаёт и наполовину своей бесцеремонности, но, в конце концов, чего можно ожидать от волосатого примата?

Складывая под собой ноги, она села под ближайшим деревом, спустив ступни в бассейн, представлявший собой миниатюрную копию того, который остался позади. Он устроился на причудливо уложенном стволе сломанного дерева.

– Я готова, – вздохнула она покорно. – Рассказывай.

Он объяснил всё подробно, с негромким возбуждением. Когда он замолчал, она молча смотрела на живую изгородь, вставшую фиолетово-зелёной стеной на дальнем конце луга. Она была усыпана поспевающими чёрными ягодами. Лалелеланг почувствовала, что не успеет собрать ни одной. Камушки у неё в желудке застучали. В кустах поблизости вышедший на охоту паучник выплюнул малюсенький шарик клейкой слюны на пасущегося медоеда. Большой жук, запутавшийся и задавленный резинистой каплей понёсся к земле, тщетно пытаясь освободить свои крылья. Успешно распорядившийся смесью сжатого воздуха и слизи, которая хранилась в специальной полости, паучник бросился на жертву, задавив её своим полосатым обтекаемым телом.

Это ей что-то напомнило.

– Это наверняка должно быть частью официального завета Амплитура, – объяснял тем временем Страат-иен. – Этот Творящий-Ищущий не может действовать самостоятельно или от лица какой-то небольшой группы изменников. Эти существа лишены личной инициативы. – Лицо её друга исказилось. – Это идёт вразрез с Назначением. Амплитуры всё делают по договорённости.

– Если твоя информация верна в частностях, – заявила она размеренно, – тогда мы стоим перед лицом ни чего иного, как совершенно новой и ранее не замеченной политики Амплитура. Истина достаточно рельефна. Они хотят помочь человечеству взять на себя управление Узором, а потом попытаются сами управлять человечеством. Они используют ваш народ, чтобы добиться того, чего сами не смогли.

– Они утверждают, что хотят только давать советы, – ответил он.

Она резко махнула крылом:

– Так же, как они советовали Криголиту, Мазвеку и другим прежним своим союзникам. – Голос её зазвучал тише. – Надо отдать им должное. Это более тонко. Гораздо более тонко. Очевидно, что они потратили немало усилий на то, чтобы узнать вас. Они намерены взывать не только к вашему послевоенному недовольству, но и к расовому тщеславию. – Глаза её медленно расширились, когда она связала его присутствие со своей оценкой ситуации. – Но ты же не думаешь, что это может случиться?

Страат-иен вгляделся вдаль, лениво пытаясь опознать что-то свесившееся с тонкой ветки.

– Среди людей образованных – нет. Но что до широких масс людей, то, откровенно говоря, я не знаю. Мой народ всегда соблазняли мечты об абсолютной власти. Эта проблема возникала с самого зарождения нашей цивилизации. Рвущиеся к неограниченной власти люди, вроде генерала Левона, обычно приводят к её обострению.

Под яркими полосками металлизированной ткани перья на её груди вздымались в такт дыханию.

– Ты понимаешь, что если человечество прибегнет к насилию в попытке исправить несправедливость – реальную или вымышленную – Узор вынужден будет ответить тем же.

– Это не будет иметь значения. – Он не смотрел на неё. – У вас не будет никаких шансов на победу.

– Массуд вступит в войну, и с точки зрения тыловой и штабной работы вы будете в несравнимо худшем положении.

– Может быть, – признал он. – Но имея за собой помощь Амплитура и содействие многих из его прежних союзников. Не знаю. В лучшем случае, шансы будут примерно равны.