Связи с Россией поддерживал и мой коллега в издательстве «Отава» — Мартти Анхава, лучший из возможных переводчиков Эдуардова «Дяди Федора», а позднее и писем Чехова. Он подолгу бывал в Москве и познакомился с ребятами, особенно с Толей. Эти два помощника подружились, осознали свое угнетенное положение, объединили силы и начали с радостью перемывать косточки своим патронам, как словом, так и делом. Их болтовня доставляла много удовольствия не только им самим, но и мне, и Эдуарду («лай не ранит» в значении «брань на воротах не виснет», «брань не дым — глаза не выест», как, бывало, говорила моя мама). Мы «отвечали на огонь огнем», цитируя для разнообразия одну прибаутку Мартти Нарвы. Его фразы я выучивал невольно, а Эдуарду (возможно, из-за его шоуменского прошлого) острословие и балагурство Маси полюбилось особенно. Он распознавал юмориста уже по одной искорке в глазах.
Многое успело произойти, а тогда еще время шло медленнее. Время было, когда не торопился. Самому мне исполнилось всего сорок лет, которые, правда, казались тогда солидным возрастом. Я не знал, что далеко впереди ждала самая реальная жизнь, та трифоновская «Другая жизнь». Но увидел, что в моей жизни начали появляться совсем новые горизонты.
Начатые Эдуардом проекты тоже осуществлялись, что в атмосфере тогдашнего Советского Союза казалось невозможным.
«Детская литература» опубликовала первого «Господина Ау» в 1980 году под названием «Дядюшка Ау». Респектабельный Ау превратился в этакого старичка-лесовичка, но Ээту умудрился протащить слово «господин», хотя и в виде отсылки «то есть господин Ау»: ведь титул «господина» был все еще слишком буржуазным, чтобы поместиться на страницах книги, напечатанной в стране равенства и господ-товарищей.
Эдуард продолжал поддерживать связи и предпринимать разнообразные усилия. Работа шла и в плане мультипликации. По «Господину Ау» делался сериал из трех мультфильмов, который был снят в 1981–1982 годах. Он имел успех, даже получил приз на фестивале короткометражных фильмов в Тампере как лучший в своей номинации 1983 года.
Я не ждал от фильма ничего, и поэтому все это меня удивило. Только по прошествии времени я смог посмотреть видеокассету с приключениями Дядюшки Ау.
Ох, уж этот русский господин Ау, игравший главную роль, ох, уж этот старичок-Дядюшка. Теперь он проживает со мной в деревне — выточенная из металла трогательная кукла, шевелящая руками, головой, глазами и ногами — настоящий призер. Эдуард приобрел куклу по окончании съемок, после того как картина была готова: «получил», как он выразился. Но подозреваю, что он заплатил за нее довольно немалую сумму налево. Дядюшка Ау по-прежнему жив и выступает во многих ролях в дочкиных играх. Господин с годами немного обветшал, да и один глаз выклевал, наверно, лесной ворон. Но еще двигаются пальцы и рот, хотя ноги уже не такие гибкие с возрастом, и курточка потрепаннее прежнего.
Мультфильмы делались раньше без компьютеров, эта работа была трудной и невообразимо медленной. Но Дядюшка ее хорошо перенес и, выйдя на пенсию, коротает свои деньки в Ситарле, как раз сейчас лежа на спине на подоконнике.
Эдуард добился, разумеется, и того, что Ленинградский государственный театр марионеток включил «Господина Ау» в свой репертуар, причем в том же году, когда вышла книга. Я участвовал в подготовке сценария, ведь текст все-таки некоторым образом все еще был моим. В 1980 году я получил приглашение на премьеру, однако из-за работы не смог на нее попасть. Но предпринимались новые попытки, и, наконец, нашлось подходящее время в конце года (в ноябре). Театр хотел организовать в мою честь что-то вроде повторной премьеры. И я пообещал приехать почтить ее своим присутствием.
В Ленинград я приехал поездом, и на вокзале меня поджидала знакомая парочка: Эдуард и Толя. А с ними был и третий, Чиж, художник, который уже успел побывать в Финляндии, был очарован страной и тоже захотел приехать в Питер. Питер ему нравился, и, кроме того, он был знаком с работниками театра, особенно с директоршей, которая была в него немножко влюблена. Так что в поддержку у меня была теперь целая тройка.
Уже тогда в кукольном театре я увидел, как ценят и знают Эдуарда в его стране. Казалось, работники театра его просто обожают, за исключением, может быть, главного режиссера Владимира Лопухина; он, похоже, не обожал никого, кроме себя. Но другим руководителем, обладающим настоящей властью, была женщина — Наталья Петровна Лунева.
Эта женщина по-прежнему руководит все тем же театром, хотя называется он теперь иначе. Она ценила Эдуарда, потому что его произведения, в особенности Гена и Чебурашка, годами не выходили из репертуара театра. Я еще не знал, что «Жуткий господин Ау» будет пользоваться таким же успехом, хотя он шел уже почти год при полных залах. Пьеса и в настоящий момент (2008) идет в десяти театрах по всей России. Спасибо Эдуарду, обладавшему большим опытом и «драматургическим глазом», особенно в том, что касается детей и их ожиданий. Может быть, тот вечный ребенок внутри него понял, что по-настоящему заинтересует детей всех возрастов.
Нас провели в помещения театра, где стояло обильное угощение. Эдуард уже тогда полностью отказался от употребления алкоголя, потому что, хотя он и не был настоящим специалистом по этому делу, временами выпивал, как любой мужик. Когда говорилось «давай», то действительно поддавали. Это, однако, начинало пагубно сказываться не только на здоровье, но и на работе, и на отношениях с людьми… В 1980 году Эдуард познакомился со своего рода чудо-целителем, врачом по фамилии Столбун, который приходил читать лекции на Союзмультфильме о психических отклонениях среди писателей, и режиссеров, и читателей, и зрителей. Столбун произвел на Эдуарда впечатление, и он напросился к врачу на прием.
Столбун узнал ситуацию пациента, увидел то же самое, что уже давно заметили близкие, и начал лечить Эдуарда средствами неофициальной медицины.
Эдуард выдержал и насмешки, и свое одиночество — он был единственным трезвым среди пьющих. Даже в шумной компании он не поддавался искушениям. Я понял метод: велись беседы о всевозможных и даже трудных вещах — как диалог врача и пациента, вроде как при психотерапии. В результате этих бесед Эдуард полностью бросил употреблять алкоголь — на целых шесть лет.
Столбун создал своеобразное сообщество, в котором работало несколько врачей — его единомышленников. Их задачей было не только исцелять людей, но и пробуждать в них творческие, трудолюбивые натуры. Сообщество стремилось к своего рода неокоммунизму, оно хотело не опрокинуть, а развить систему. Но время быстро промчалось и мимо этой идеи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});