Читать интересную книгу Зов кукушки - Роберт Гэлбрейт

— Правильно подумал… Значит, фотографии были?..

— Фотки как фотки. Тупо стерты, и все. Говорю же, «чайник» не понимает, насколько сложно скрыть информацию. Думает: нажал Delete — и порядок.

— Семнадцатое марта, — повторил Страйк.

— Ага. День святого Патрика.

— Через десять недель после ее смерти.

— Там, наверное, полицейские покопались, — предположил Болт.

— Да нет, не полицейские, — отозвался Страйк.

После ухода Болта он поспешил в приемную и согнал от компьютера Робин, чтобы просмотреть восстановленные фотографии. Страйк почувствовал, что Робин сгорала от нетерпения, пока он объяснял, что именно проделал Болт, и вставлял флешку в разъем.

Когда открывался первый снимок, Робин содрогнулась в ожидании какого-нибудь ужаса: либо криминала, либо извращения. О системе онлайн-маскировки изображений она слышала только в связи с жестокими преступлениями на сексуальной почве. Но через пару минут Страйк будто ответил на ее опасения:

— Просто общие фотографии.

В его голосе не было ни тени разочарования, и Робин немного смутилась: не подумал бы он, что она жаждет увидеть какой-нибудь садизм. Страйк пролистал всю папку: стайки хихикающих девушек — подруг Лулы по модельному бизнесу, немногочисленные знаменитости, в том числе Лула с Эваном Даффилдом. На их снимках, которые явно отщелкали они сами с расстояния вытянутой руки, оба были не то пьяны, не то под кайфом. Кое-где мелькал Ги Сомэ; рядом с ним Лула держалась более сдержанно, официально. Множество фотографий изображали Лулу и Сиару Портер, которые обнимались перед объективом в барах, танцевали в клубах и смеялись, сидя на диване у кого-то дома.

— А вот и Рошель! — неожиданно выпалил Страйк и ткнул пальцем в недовольную физиономию, выглядывающую из-под мышки Сиары на групповом портрете.

В этот же кадр попал и улыбающийся до ушей Киран Коловас-Джонс, который стоял на заднем плане.

— У меня к вам просьба, — начал Страйк, отсмотрев все двести двенадцать фотографий. — Поработайте с ними еще, установите хотя бы знаменитостей, и тогда можно будет подумать, кому было выгодно удалить эти снимки из ее ноутбука.

— Но в них нет ничего криминального, — заметила Робин.

— А мы найдем, — сказал Страйк.

Он вернулся в кабинет, чтобы позвонить Джону Бристоу («Он на совещании». — «Передайте, пожалуйста, чтобы сразу мне перезвонил»); Эрику Уордлу (голосовое сообщение: «Есть вопрос насчет ноутбука Лулы Лэндри») и Рошели Онифад (просто наудачу: ответа не было, равно как и возможности оставить сообщение: «Нет места для новых сообщений»).

— Так и не могу дозвониться до мистера Бестиги, — посетовала Робин, когда Страйк вышел из кабинета и застал ее за попыткой вычислить какую-то брюнетку, позирующую рядом с Лулой на пляже. — Сегодня утром опять пробовала, но он не перезванивает. Уж я и так и этак пыталась, за кого только себя не выдавала, говорила, что дело очень срочное… что смешного?

— Удивительно: почему фирмы, где вы проходили собеседование, не предлагают вам работу? — сказал Страйк.

— Ах вот вы о чем. — Робин слегка покраснела. — На самом деле предлагают. Все как одна. Я согласилась на место в отделе кадров.

— Вот оно что, — сказал Страйк. — Вы не рассказывали. Поздравляю.

— Извините, но мне казалось, я вам говорила, — солгала Робин.

— Значит, увольняетесь. Когда?

— Через две недели.

— Так-так. Мэтью, надо думать, на седьмом небе.

— Да. — Робин даже растерялась. — Он рад.

У нее было полное впечатление, что Страйк прознал, как бесит Мэтью ее нынешняя работа; но это было невозможно — она не давала своему боссу ни малейшего намека на постоянные домашние сцены.

Тут зазвонил телефон, и Робин ответила:

— Офис Корморана Страйка… Да, будьте добры, скажите, кто его спрашивает… — Она передала трубку Страйку. — Это Деррик Уилсон.

— Здорово, Деррик.

— Мистер Бестиги на пару дней отъехал, — зазвучал голос Уилсона. — Ты хотел дом осмотреть…

— Через полчаса буду, — ответил Страйк.

Он вскочил, проверил бумажник, ключи — и заметил, что у Робин испортилось настроение, хотя она по-прежнему занималась некриминальными фотографиями.

— Поедете со мной?

— Да! — радостно воскликнула она, схватила сумочку и выключила компьютер.

3

Тяжелая черная дверь дома номер восемнадцать по Кентигерн-Гарденз вела в облицованный мрамором вестибюль. Сразу перед входом располагалась встроенная стойка красного дерева, справа от которой была лестница, тут же скрывающаяся из виду (мраморные ступени, перила из дерева и латуни), а также сверкающие золотом дверцы лифта и массивная темная дверь, врезанная в белую стену. В углу между входом и этой дверью стояла декоративная тумба с букетами темно-розовых восточных лилий в высоких цилиндрических вазах; в теплом воздухе плыл приторный аромат. По левую руку была зеркальная стена, которая вдвое увеличивала вестибюль. В ней отражались Страйк, Робин, дверцы лифта и современная люстра из кубиков хрусталя; стойка охраны вытягивалась в длинную полосу отполированного дерева.

Страйку вспомнились слова Уордла: «Квартиры мрамором отделаны, всяким дерьмом… прямо пятизвездочный отель». Робин старательно скрывала свое изумление. Вот, оказывается, как живут мультимиллионеры. Они с Мэтью занимали квартирку на первом этаже сблокированного дома в Клэпхеме: гостиная у них была размером с подсобное помещение охраны, которое первым делом показал им Уилсон. Здесь едва умещался стол с двумя стульями; на стене висел щиток со всеми запасными ключами, а за дверью находилась тесная кабинка туалета.

Уилсон, в своей черной форме с начищенными пуговицами, в белой рубашке, при галстуке, напоминал констебля.

— Мониторы.

Вернувшись в вестибюль, Страйк получил возможность рассмотреть четыре маленьких черно-белых экрана, закрытые стойкой от посторонних глаз. На один выводилось изображение с наружной камеры, которая захватывала входную дверь и ограниченный кусок улицы; другой показывал безлюдный гараж, третий — безлюдный задний дворик дома номер восемнадцать (газон, некие замысловатые насаждения, высокую стену, через которую когда-то заглядывал, подтянувшись на гребне, Страйк), а четвертый — неподвижную кабину лифта. В дополнение к мониторам охрана располагала двумя пультами, из которых один управлял общей тревожной сигнализацией, а второй открывал двери в бассейн и гараж. Здесь же стояли два телефона: городской и внутренний, на три квартиры.

— Вот тут. — Уилсон ткнул пальцем в массивную деревянную дверь, вход в тренажерный зал, бассейн и гараж.

По просьбе Страйка он провел их за эту дверь.

Небольшой тренажерный зал, как и вестибюль, зрительно увеличивала зеркальная стена. Единственное окно выходило на улицу. Оснащение включало бегущую дорожку, гребные тренажеры, степеры и набор гантелей.

Еще одна дверь красного дерева выходила на ведущую вниз узкую мраморную лестницу, освещенную настенными светильниками из хрустальных кубиков. Следуя за Уилсоном, Страйк и Робин остановились на маленькой площадке, где была простая дверь в подземный гараж. Отперев ее двумя разнотипными ключами, Уилсон щелкнул выключателем. На парковочной площадке шириной с улицу стояли транспортные средства общей стоимостью в миллионы фунтов: «феррари», «ауди», «бентли», «ягуары», «БМВ». В задней стене на расстоянии метров шести-семи друг от друга были точно такие же двери, как та, которой заканчивалась мраморная лестница: каждая дверь вела в один из домов на Кентигерн-Гарденз. Ворота с электрическим приводом, замеченные Страйком и Робин в переулке Серфс-Уэй, находились ближе всего к дому восемнадцать; сейчас их окаймляла серебристая полоска дневного света.

Робин пыталась угадать, о чем думают ее молчаливые спутники. Уилсон, по всей вероятности, уже насмотрелся на здешнюю роскошь, привык видеть и подземные гаражи, и бассейны, и «феррари». А Страйк, наверное, размышлял (как и она сама), что этот длинный ряд дверей предполагает такие возможности, которые пока даже не рассматривались: тайные, скрытые от посторонних контакты между соседями, а также разнообразные способы (по числу домов) спрятаться и незаметно уйти. Она не сразу увидела, что под потолком, в полумраке, через равные промежутки торчат бесчисленные черные носы видеокамер, которые вынюхивают информацию для бесчисленных мониторов. Неужели в ту ночь они простаивали без дела?

— Ладно, — сказал Страйк.

Уилсон вывел их на мраморную лестницу и запер дверь гаража.

Еще один лестничный пролет вниз — и в нос ударил резкий запах хлорки, который усиливался с каждой ступенькой. Когда Уилсон отпер следующую дверь, их обволокло теплым, влажным, химическим воздухом.