впал в себя. Не успев даже отдохнуть от предыдущего случая, он опять стал овощем. А находящийся рядом с ним Гикс, в такой же дрянной атмосфере, пытался привести его снова в чувства. Не выходило.
И такими же разбитыми была заполнена практически вся каюта. О самих докторах можно было в целом даже не говорить, все, что они успели с собой сделать, так это оказать первую помощь. На ожоги и различные травмы на самих себе, никто из них внимание не обращал. Вместо этого они старались поставить на ноги Либала, у которого попросту не было скальпа, Фрейдена, что казалось, потратил несколько лет своей жизни из-за этого боя, Рёши, что пребывал на операционном столе, ну и кучу шестерок.
Если не считать основной состав Баронов, то пребывало в общей палате еще человек тридцать.
И Хатиман, в отличии от всех них, был отчасти в лучшем состоянии. Он лежал в обнимку с собственным кактусом, что все это время пребывал на том же ярусе, на котором они сейчас и прятались. И при всем этом…лежал он как без одной руки, так и без одного глаза.
Сил, на то чтобы поддерживать конечность, сейчас, да и в целом, последующее время, теперь просто не было. Это было слишком затратно, поскольку он сделал из своего управления водой, отдельный режим защиты, при котором истощается его воля. Ну а глаз…о нем Хати и не думал. У него все еще был один, и с ним, смотря на Ивадзару, он думал одновременно о нескольких вещах.
Первая, более радостная, касалась секрета человека, которого он смог коснуться во время сражения. Касалась заодно и возможности использования одновременно пяти боевых стилей, и касалась остальных плюсов, которых он смог достичь сам. Во время сражения с несколькими сильными противниками.
Ну и о более тяжелых…это касалось нового мировоззрения, который его заставили вынуждено принять. И касалось это самого Ивадзару, а также его братьев, что выражали Хатиману только одну эмоцию. Злость.
Они злились из-за того, что их брат опять пострадал. Даже при том условии, что Хатиман покинул команду из-за плана Ваттера, только чтобы увести подальше опасного Датча, они все равно ощущали к нему злость.
Это было даже уже не что-то логическое. Они начали на него злиться только по тому, что могли. По тому, что Хатиман уже один раз оказался виновен в состоянии Ивадзару, а соответственно виновен в том, что сейчас он оказался в более плохой ситуации, ведь не смог передохнуть.
Они и сами все понимали. Но между выбором — относиться к Хатиману лучше или же хуже, они выбрали второй вариант.
А потому…
— Ос… — Хати издал тихий звук, и в следующий же момент приподнялся с койки, — Выдели пожалуйста…отдельное помещение для меня.
— А ну ляг! — Тут же крикнул на него Оскар.
Хатиман, однако, в ответ на это свесил ноги с койки.
— И Гикс, позови Рогуар, мне нужно с вами поговорить, — Подняв голову, Хати тут же уставился на подбежавшего Оскара, — Не нуди…просто нужно решить вопрос первой необходимости. Раз ты закрепил мои кости, то все в порядке.
— Тебе пояснить, как работает человеческий скелет? Или же ты просто хочешь пострадать?
— …Помоги встать.
* * *
Тук…тук…тук*
В небольшой каюте покачивающегося на волнах корабля, в немного взволнованной атмосфере, друг с другом переглядывались три человека.
Рогуар, сидящая на не застеленной кровати, часть которой была очень грязной из-за опилок, осыпавшихся во время недавнего сражения с потолка.
Гикс, стоящий прямиком около нового иллюминатора, который был поставлен так же после того, как корабль начали очень неспешно ремонтировать.
Ну и сидящий в кресле Хатиман, что и приковывал своим видом куда больше странного внимания, чем того следовало. Причиной был даже не его перебинтованный вид, к которому они отчасти уже привыкли или же сама предстоящая тема разговора. Нет…причиной был его рост. Хати явно стал больше. Притом голов так на четыре.
Все последние несколько дней он очевидно претерпевал изменения после боя. Сложность напитывала его силой. Тем не менее вырос он, в главную очередь, не по этой причине. Бой стал лишь дополнительным фактором. Основной же стали гормоны, которыми парень мог манипулировать, как только пожелает. Это же подбило его тело на рост, из-за чего постепенно, на протяжении нескольких дней он вырос до трех метров.
Для них, в кресле сидел просто гигант. Который заодно просто гнусно молчал, о чем-то раздумывая…вот только на деле, Хатиман в некой задумчивости, использовал свои недавно появившиеся способности к анализу других людей для того, чтобы обдумать предстоящую тему для разговора. Обдумать людей, о которых предстояло поговорить…и их отношение к нему.
— …Думаю, вы видели в последние дни, как ведут себя определенные члены экипажа, — В один момент, Хати все же открыл свой рот. Облокотив голову на руку, он глянул на двух людей, увидев при этом, как те резко пришли в себя, — Братья очевидно начали точить на меня зуб.
Они наконец сосредоточились на теме, о которой сами ранее и думали.
— Я слышал кучу историй о том, как они мстили кому-то за неприятности. Но сам факт вражды, в ситуации, которой я хочу добиться, совершенно неуместен. Поскольку я окончательно смог сделать из Оскара человека…как минимум точно уверен, что он будет идти по верному пути. А раз так, то на следующей очереди как-раз братья.
Они оба прекрасно перед собой видели, как Хатиман относиться к этой ситуации.
— Проблема в том, что они сами по себе такие…они негативно относятся ко мне даже по той причине, что я выполнял план Ваттера, что привело опять к пострадавшему Ивадзару. Они ценят разве что друг друга. Ну и Пандору…прибиться к ним, в отличии от Оскара, я лично не смогу.
И по этой самой причине, Рогуар с Гиксом показали сдержанные улыбки. Не из-за факта того, что они наконец ему нужны, что могут помочь ему как-раз в той области, по которой он их обоих и нанял. Просто они увидели то, кем начал немного становиться Хатиман.
Собственно, после этого они могли только взять инициативу в свои руки, чтобы начать наконец делать работу, из-за которой человек перед ними их и нанял. И первым же вопросом стало…
— Ты можешь рассказать о братьях немного побольше? Нам с Рогуар лично известно только их прошлое…то, что они жили в пиратской деревне. Ну и их отношение друг к другу думаю можно понять, — Гикс, человек недавно присматривающий за состоянием Хати, старался сейчас не обращать внимание на то, как он надрывал свое тело.