Дверь бесшумно открылась, комната озарилась бледным светом свечи. Из своего укрытия девушка могла видеть лишь руку с подсвечником. Незваный гость остановился, осматриваясь.
– Жанетта? – послышался едва слышный шепот.
– Тетя Гретхен! – с облегчением воскликнула она, выпрямляясь. – Я думала, это…
– Тише! Говори шепотом!
Они уселись рядом на краю кровати, склонившись друг к другу.
– Как я рада, что это именно вы! – прошептала Жанетта. – Как вам удалось сюда проникнуть?
– Зачем же существуют запасные ключи? – усмехнулась Гретхен.
– Я не знала, как бежать. Через окно не выйдет.
– Ничего страшного, дорогая, что-нибудь придумаем. Надеюсь, это чудовище не слишком тебя измучило.
– Это было отвратительно, но клянусь, больше не повторится! – с жаром воскликнула девушка шепотом. – Я ухожу к Куинси, независимо от того, любит он меня или нет. Я скажу ему, что растерялась, что не вполне еще понимала, что важно, а что второстепенно, когда бросала ему в лицо злые слова. Сейчас для меня все решено: я теперь не знатная дама! Если выбирать между роскошью и свободой, пусть будет свобода!
– Я не согласна с тобой в том, что Куинси больше не любит тебя. Столь долгая любовь не рушится за пару дней.
– Но ведь я дважды разочаровала его, – с грустью возразила Жанетта. – Сперва прогнала, осыпав обидными словами, а потом отвернулась, словно ни о чем не сожалела.
– Возможно, он думает, что потерял тебя навсегда…
– Неужели?
– А что ему прикажешь думать?
– Что я люблю его!
– Для любящей женщины ты держалась слишком отчужденно, дорогая. Но теперь тебе следует все объяснить Куинси. И помни, что бы он ни совершил, он совершил это из любви к тебе, из желания уберечь тебя от опасности. Он не повторит ошибки, если будет знать, что ты любишь его.
– Да, наверное! – Лицо девушки прояснилось. – Но каким образом я покину ваш дом?
– Сейчас это невозможно, слишком велик риск… – Гретхен помолчала, потом встрепенулась и быстро заговорила: – Чтобы обвенчаться, надо сначала сделать необходимые приготовления, сговориться со священником и прочее. Как бы ни спешили Эдуард и Ален, обряд не состоится раньше второй половины дня.
– И что же?
– Возьми самый маленький саквояж, уложи в него лишь то, без чего невозможно обойтись. Жаль, но большинство платьев придется оставить.
– Вот уж ничуть не жаль! – отмахнулась Жанетта.
– Но драгоценности возьми непременно. Весят они немного, зато в случае нужды их можно продать или заложить.
– Я так и сделаю.
– А я отправлю Берту к своей подруге – той самой, у которой скрывается Жорж. Как только Эдуард и Ален покинут дом, он явится к черному ходу с твоей каретой. Надо сказать, Куинси отозвался о нем как о надежном и верном человеке. Жорж знает его дом. Но только смотри, не трать время на разговоры и обмен новостями. Просто проскользни из одной двери в другую. Не забудь, что тебе нужно соблюдать осторожность.
– И Куинси встретит меня?
– Откуда мне знать? Я могу лишь отправить ему весточку о твоем предполагаемом побеге. В такие смутные времена ручаться нельзя ни за что. Если Куинси не встретит тебя, просто дождись его.
– Возможно, я буду знать, где он, и сама отправлюсь к нему. А как насчет вас, тетя Гретхен? Ведь все поймут, что бежать я могла только с вашей помощью!
– А если и так, то что? Не думаешь ли ты, что Эдуард или Ален поднимут на меня руку?
– А если начнутся погромы богатых кварталов? Обещайте, что укроетесь в доме Куинси!
Гретхен неопределенно повела плечами, и Жанетту вдруг объял страх за тетку.
– Обещайте! – с нажимом повторила она.
– Конечно, я постараюсь избежать беды… если представится шанс.
– Не мешкайте, бегите сразу, как только начнутся беспорядки!
Гретхен поднялась и взяла со столика свечу.
– Тебе нужно выспаться, дорогая. Надеюсь, никто не заметил моего визита к тебе. Утром держись кротко, как будто дух твой сломлен. Надеюсь, мужчины ничего не заподозрят и удалятся по своим делам, тогда и мы сможем заняться своими.
– Хорошо, тетя. Не знаю, что бы я без вас делала! Тетка погладила девушку по волосам и направилась к двери. В замке снова повернулся ключ, но этот металлический звук уже не наполнил сердце Жанетты холодом. Она верила, что Гретхен поможет ей воссоединиться с Куинси.
Слишком возбужденная, чтобы уснуть, Жанетта встала у окна, глядя во тьму. Нервы ее были напряжены, в голове сменялись различные картины завтрашнего дня, про отрывались самые невероятные сцены.
Как встретит ее Куинси? Любит ли он ее? Как Жанетта ни пыталась, она не могла представить его холодным, равнодушным к ее мольбам. Чтобы не изводить себя понапрасну, она прошла в гардеробную, достала самый маленький саквояж и взялась отбирать вещи, пригодные в дорогу. Несколько пар шелковых чулок, нижнее белье и пеньюар заняли больше места, чем хотелось бы, но девушка не нашла в себе сил отказаться ни от одной из этих вещей.
Уложив саквояж, она прикинула, что из одежды лучше подойдет для бегства, и остановилась на темно-фиолетовом платье и плаще в тон ему, так как они совершенно сливались с темнотой и могли при случае послужить маскировкой.
Она отложила три платья: вечернее, домашнее попроще и дорожное, хотя внутренний голос подсказывал, что они вряд ли понадобятся. Не беспокоясь о том, что платья помнутся, девушка скатала их в тугие рулоны и впихнула в саквояж.
Осталось уложить драгоценности. Тетка была права, когда предложила прихватить их на случай: нужды в деньгах. Кожаный мешочек без труда вместил перстни, бриллиантовое колье с аметистом и подвески к нему.
Покончив с этим, Жанетта заглянула в гардеробную и окинула оставшуюся одежду равнодушным взглядом. Она и в самом деле не жалела, что бросает все это: роскошные платья напоминали ей об Алене и о круге, к которому тот принадлежал. Саквояж вернулся на прежнее место в задней части шкафа, словно его и не покидал. Человек непосвященный ни за что не догадался бы, что в нем лежат вещи.
Чуть позже, лежа в постели, Жанетта снова предавалась мечтам. Она надеялась пройти по жизни рука об руку со своим избранником.
Часть III
Гражданка и патриотка
Глава 25
Жанетта бросила шляпу на постель и с минуту размышляла, стоит ли захватить ее с собой. В это утро она, казалось, совершенно утратила способность к принятию решений и поздравляла себя с тем, что уложила вещи накануне. За окном стоял серенький, унылый день. Улицы были безлюдны, и в этом было что-то зловещее.
Девушка опустила штору и отвернулась от окна, подавляя невольную дрожь и утешая себя тем, что в такой ситуации никому не будет до нее дела, что никто не побеспокоит ее по дороге к дому Куинси.