«Дорогой Генри. Вынуждена уехать личным обстоятельствам. Вернусь пятницу все объясню.
Анна».
Она уехала поездом на Бостон, так и не узнав, что ее вторая телеграмма будет истолкована совершенно превратно.
Генри Бэллами яростно скомкал телеграмму. «Черт возьми! Наверняка сбежала с Алленом Купером». Свои подозрения он держал при себе, однако вдруг поймал себя на том, что необычно резок с мисс Стейнберг и с остальным персоналом. В пятницу, войдя в контору и увидев Анну за письменным столом, он воззрился на нее в восторженном изумлении.
– Ты вернулась! – воскликнул он.
– Я же телеграфировала, что вернусь в пятницу.
– Я был уверен, что ты выходишь замуж, – сказал он.
– «Замуж»? – повторила она. – За кого?
– Просто я думал… – на лице Генри появилось глуповато-растерянное выражение. – Я боялся, что ты сбежала с Алленом.
– Сбежала? У меня умерла тетя, и мне пришлось срочно ехать в Бостон. Контора еще не открылась, и я дала телеграмму. Кто сказал, что я сбежала?
Вместо ответа Генри обнял ее.
– Ладно, хватит об этом. Ты вернулась, и я очень рад.
Именно в эту минуту вошел Лайон. Увидев ее, он резко остановился. Генри отпустил ее и облегченно, с мальчишеской радостью повернулся в его сторону.
– Она вернулась, Лайон…
– Да, вижу, – голос Лайона звучал ровно, без эмоций. Анна опустила глаза.
– Извините, если вы меня не правильно поняли.
– У нее тетка умерла, – восторженно заявил Генри. И тут же, придав своему лицу подобающе скорбное выражение, добавил:
– Соболезную тебе, Анна. – Он обратился к Лайону:
– В Бостон она ездила только на похороны.
Лайон улыбнулся и прошел к себе в кабинет.
– Зайди ко мне, – пригласил ее Генри. – Хочешь кофе? Прибавку к жалованью? Все, что угодно, только скажи – так я счастлив.
Загудел зуммер селектора у него на столе. Он щелкнул переключателем, и Анна услышала голос Лайона: «Генри, ты не мог бы послать ко мне Анну с контрактом Нили О’Хары?»
Подмигнув Анне, Генри выключил селектор. Он открыл картотечный шкаф, порылся в бумагах.
– Берем под опеку твою маленькую подружку. У нее нет своего поверенного. В будущем ей ничего особо не светит, разве что на сцене, но мы берем ее из-за тебя. – Он протянул бумаги Анне и показал на дверь в кабинет Лайона.
Лайон встал, когда она вошла к нему.
– Надеюсь, Генри сказал тебе, что мы берем Нили под свое крыло. Она настаивает, говорит, что это даст ей почувствовать себя звездой.
– Да, Генри сказал мне, – ответила Анна, не поднимая глаз от бумаг.
Он подошел к ней и взял документы.
– А он не сказал тебе еще, что последние четыре дня я ходил совершенно потерянный?
Она подняла взгляд, и он заключил ее в объятия.
– Ах, Лайон, Лайон… – она прильнула к нему.
– Прими мои соболезнования насчет тети. Никто из нас не знал, почему ты уехала… Генри вел себя так, словно ты вообще уже не вернешься. А я никак не мог поверить в это. Отказывался верить, что ты ушла из моей жизни. Я понимаю, Анна, что поступил отвратительно. Я должен был подождать тебя в ту ночь. Элен – твоя подруга, и…
– Нет, это я была не права. Никогда и ни в чем я не буду больше отодвигать тебя на второй план. Элен не стоила этого, и никто не стоит этого. Ах, Лайон, я так люблю тебя.
– И я люблю тебя, Анна.
– Любишь! О Лайон, правда любишь? – Она еще сильнее прижалась к нему. Он поцеловал ее в темя.
– Правда-правда, – скороговоркой проговорил он.
Но, посмотрев на него, она поняла, что он говорит то, что думает. И снова она сказала себе, что никогда в жизни не будет счастливее.
* * *
Оба выходных дня Анна провела в квартире у Лайона. Она страстно и исступленно отвечала на все его ласки в постели. Во вторую ночь сладкая судорога внезапно пробежала по ее телу. Чуть приподнявшись, она изогнулась и через несколько мгновений обессиленно откинулась на спину. Нежно обнимая ее, Лайон поглаживал ее волосы.
– Ах, Лайон, у меня наступило. – Она еще немного вздрагивала.
– В первый раз, – сказал он.
– А то я уже начала беспокоиться, все ли у меня нормально.
– И совершенно напрасно: в самом начале девушка очень редко испытывает что-то по-настоящему или достигает оргазма.
Она покрыла его лицо страстными поцелуями.
– Я нормальная, Лайон… Я – женщина! В ту ночь Анна вела себя в постели агрессивно. Она никогда даже не мечтала о том, что ее физическая страсть по своей интенсивности может сравняться с ее чувствами, поэтому и обрадовалась; и испугалась одновременно. Она не только любила Лайона за то, что он – Лайон, она жаждала его физически. Любовь ее стала ненасытной.
И лишь одна неотступная мысль отравляла ей эти два восхитительных дня: в понедельник ей нужно было явиться в суд и свидетельствовать на бракоразводном процессе Дженифер.
– Анна, я знаю, что тебе крайне неприятно это делать, – говорил ей Генри.
– Но ты – единственная, кому я полностью доверяю. У Дженифер в Нью-Йорке никого нет. Она не знает здесь ни одной девушки. Все будет хорошо и закончится так быстро, что ты и понять ничего не успеешь. Не переживай из-за этого, просто будь на работе в девять тридцать. В суде нам нужно быть в десять тридцать. Дженифер приезжает из Филадельфии на весь день. А перед тем как поехать в суд, мы все отрепетируем в конторе.
В выходные она несколько раз заговаривала об этом. Даже в объятиях Лайона она нет-нет да вспоминала о том, что ей предстоит.
– Послушай, ты вовсе не обязана это делать, если тебе действительно так неприятно, – сказал Лайон.
– Понимаю, что это глупо, Лайон, но я боюсь. Ведь это же самое настоящее лжесвидетельство, разве нет?
– Строго говоря, да, но такое совершается изо дня в день. Я хочу сказать, что всем это безразлично, даже самому судье. Но если это идет вразрез с твоими принципами, возьми и объясни все Генри. Если понадобится, он договорится с мисс Стейнберг.
– Почему же он тогда сразу ее не попросил?
– Он думал об этом. Естественно, прежде всего нам в голову пришла мысль о ней. Но много ли нам это давало, даже если судья будет на нашей стороне? Разве Дженифер Норт похожа на такую девушку, которая подружилась бы с мисс Стейнберг и стала бы поверять ей все самое сокровенное? – Он потянулся к телефону. – Не беспокойся об этом. Я сейчас позвоню Генри. Ты решительно ничем не обязана ни Генри, ни Дженифер Норт, почему же ты, черт возьми, должна…
– О боже! – она села в кровати. – Лайон, не звони Генри.
– Почему?
– Я очень обязана Дженифер. Среди всего прочего и за ее десять долларов. Совсем забыла: она одолжила мне денег на обратный билет из Филадельфии. – Анна уже рассказывала ему об инциденте с Элен Лоусон, тщательно избегая упоминания о том, что Элен говорила о нем. Но она совсем забыла рассказать, с каким сочувствием отнеслась к ней Дженифер, как выручила ее. – Я хотела отослать ей деньги. Но когда я приехала в Нью-Йорк, пришла телеграмма, и я сразу же уехала в Лоренсвилл.